Мейси Ейтс - Запредельный накал страсти

— Даю слово.

— Я не могу нарисовать тебя, Габриэлла. Я не могу показать тебе, какой прекрасной ты являешься для меня. Увы, я так же не разбираюсь в поэзии.

— Ложь. Ты прекрасно в ней разбираешься.

— Нет, не хвали меня, я этого не заслужил. Так что я скажу это просто и честно. Я люблю тебя. Отныне и навек.

— Это действительно все, что мне нужно.

— А белые тигры?

Она коснулась его подбородка.

— Я бы не отказалась от белого тигра.

— Ну, — сказал он, — возможно, мне негде будет все это разместить. А как тебе белая рождественская свадьба?

Она улыбнулась, нежно обняла его за шею и поцеловала.

— Звучит просто отлично.

Свадьба миллиардера и принцессы — на самом деле удивительная вещь.

Вся семья Алекса приехала, чтобы помочь им с Габриэллой отпраздновать этот замечательный день. Они казались всем присутствующим невероятно гармоничной парой, их глаза светились любовью.

Джованни задавался вопросом, было ли членам его семьи суждено любить Д’Оро… Если так, он был рад этому. Когда он сидел, наблюдая, как его любимый старший внук дает свадебный обет внучке женщины, которую он всегда любил, он испытал чувство абсолютной завершенности.

Королева Лючия, его истинная потерянная любовь, наконец вернулась к нему. Это было чудо.

И не важно, сколько лет жизни у него осталось, потому что он знал: это будут самые счастливые годы. Ему представлялось, что очень немногие люди могли похвастаться тем, что встретили свою настоящую любовь.

Врачи заверили Джованни, что с его здоровьем все в порядке и он проживет еще долго. Они также сказали ему, что он резко пошел на поправку, и это было чудом для всех.

Конечно, чудеса случались вокруг него. Все его внуки остепенились и нашли свою любовь. Нейт вошел в их семью окончательно и бесповоротно. Алессандро исцелился от ран, оставленных его родителями.

И самое главное — рядом с ним сидела Лючия.

Да, обозревая семейное поместье, пышно украшенное на Рождество сверкающими огнями, лентами и ветвями остролиста, он не мог не думать о том, что все это лишь вещи, предметы роскоши. Чудом была и всегда будет любовь, доступная тем, кто искренне ждет ее всем сердцем.

Он взял руку Лючии в свою, а Алессандро потянул Габриэллу в объятия для поцелуя. Джованни посмотрел на Лючию и увидел, что ее глаза были прикованы к картине, висящей в большой комнате. Возможно, изображение было немного провокационным, но не менее прекрасным.

— Я люблю тебя, — сказал Джованни, пожимая руку Лючии.

Она отвела глаза от картины и посмотрела на него, улыбаясь.

— Я вижу это. И люблю тебя так же сильно.