Джулия Джеймс - Подари мне второй шанс

В мысли Чезаре внезапно ворвался голос хозяйки приема.

– Чезаре! Как мило с вашей стороны, что вы сегодня здесь, – тепло приветствовала его Эстелла Фарезе. – Пойдемте со мной, и вы расскажете мне о нашей милой Франческе! Как же я рада, что наконец состоялась ваша помолвка! Нам всем пришлось так долго ждать этого! Она такая чудесная девушка!

Эстелла взяла Чезаре под руку и повела его в дальний конец зала.

Проходя мимо небольшой группы оживленно беседующих женщин, Чезаре отметил, что их разговор мгновенно оборвался, когда они, словно застигнутые врасплох, увидели его поблизости. И лишь когда Эстелла с Чезаре миновали их, собеседницы возобновили возбужденный обмен информацией. Язвительные интонации в их голосах заставили его насторожиться.

– Он ее бросил! Да, моя дорогая! Я была там и все видела! Он отказался жениться на ней! – За этими словами последовало злорадное хихиканье. – Он ведь хотел получить акции, но не падчерицу!

Другой голос возразил:

– Нет, нет. Это она заартачилась, будучи почти в обмороке у алтаря. И он был вынужден почти унести ее оттуда. Я убеждена в том… – голос понизился, но не настолько, чтобы не достичь ушей Чезаре, – что она просто не смогла согласиться на Вискари, потому что рассчитывала видеть в этой роли… – Говорившая женщина умолкла.

Тогда снова зазвучал первый голос, злобный, презрительный.

– Да у нее не было никаких шансов! Вы что? Мантенья был обещан дочери Ристори чуть ли не с детства. И они оба это знали. Их помолвка – доказательство тому!

Эстелла прошествовала мимо взбудораженных сплетниц, заговорив с Чезаре несколько громче, чтобы заглушить их голоса. Она продолжала расспрашивать его о поездке в Америку, о предстоящей свадьбе и даже о том, продолжит ли Франческа свою научную карьеру после бракосочетания.

Чезаре почувствовал, что в беседе с Эстеллой он переходит на автопилотный режим, отвечая на ее вопросы почти наобум, поскольку не мог собрать воедино свои мысли из‑за взорвавшейся в нем бомбы замедленного действия.

Она не вышла замуж!

Эти слова многократно повторились в его голове подобно орудийному залпу.

Она не вышла замуж!

Чезаре ушел с приема, измученный бесконечными вопросами о Франческе, о подготовке к свадьбе, а также нескончаемым потоком поздравлений и добрых пожеланий. А в голове все звучали слова светских сплетниц.

Брошенная у алтаря! Невеста в обмороке! Мать в истерике! Обе матери в истерике! И это на глазах всего Рима!

По возвращении домой Чезаре спешно и целенаправленно устремился к бару, взял бутылку виски и, налив себе изрядную порцию, залпом выпил.

Она не вышла замуж!

Решительно убрав бутылку обратно в бар, Чезаре направился в кабинет. Ну и что, что Карла не вышла замуж за Вискари? Его это не касается! Абсолютно никакого отношения к нему данное событие не имеет. Она для Чезаре уже в прошлом. Все кончено!

Давно прошли времена его далеких предков, когда можно было жить рядом с женой и любовницей, и это не считалось безнравственным. Но два образа не давали ему покоя.

Франческа Ристори – женщина, на которой он должен жениться, и Карла Чартерис – та, с которой он вынужден был расстаться, чтобы сделать это.

Эти образы и видения принесли с собой воспоминания. Отчетливые, яркие, осязаемые… Незабываемые!

Вот они с Карлой ночью плавают в бассейне на вилле в Лацио. Их обнаженные тела искрятся в воде, отражающей свет звезд.

Вот Карла обвивает его ногами… Вскрикивает, выгибая спину в его руках…

Вот она улыбается ему, когда они сидят за обеденным столом друг напротив друга, и Карла рассказывает Чезаре что‑то о Лучиезо, Тинторетто, Микеланджело, объясняя детали техник живописи, о которых ему не было известно, а Чезаре дополняет ее искусствоведческие знания историческими фактами, и они увлеченно дискутируют на эти темы.

А вот Карла свободно распускает волосы по плечам, когда они едут по автостраде на виллу в Лацио, предвкушая удовольствие провести там вместе несколько праздных, безмятежных, спокойных дней и чувственных, наполненных страстью ночей…

Одно воспоминание за другим. У него ничего не осталось, кроме воспоминаний. Отныне и навсегда – на всю оставшуюся жизнь.

Усилием воли Чезаре направил свои мысли за океан. Туда, где находилась женщина, которая должна была стать его женой. Женщина, подходящая Чезаре во всех отношениях. Но образ Франчески почему‑то не возникал, не вызывался силой его воображения. Вместо него мысленным взором Чезаре видел темные волосы Карлы, ее фиалкового цвета глаза, прекрасный чувственный рот, способный и улыбаться, и целоваться, и судорожно хватать воздух, когда она задыхалась от страсти на пике экстаза.

Чезаре откинулся на спинку кресла. Карла была совсем неподалеку, на расстоянии всего‑то одной‑двух миль. Сколько раз он пешком ходил к ней домой в те полгода, что они были вместе! Сколько раз его руки ложились ей на плечи, чтобы заключить ее в объятия и, склонившись, коснуться ртом ее разомкнутых ему навстречу губ. Ах, Карла… Всего лишь дюжина крыш отделяет их друг от друга.

Карла, которую он отверг, чтобы исполнить долг перед своим древним родом. Долг, налагаемый традициями знаменитой династии. Карла, которая никогда не могла бы стать для него чем‑то большим, чем была. Карла, которая собиралась выйти замуж за мужчину, ничего для нее не значившего…

Рот Чезаре скривился при мысли, что он лгал. Лгал самому себе, лгал Франческе, говоря, что рад за Карлу и желает ей всяческого благополучия.

Все было ложью. Попыткой спрятаться от понимания того, почему Карла пошла на этот шаг.

Она сделала это, чтобы наказать меня за то, как я обошелся с ней, – внезапно отверг, выбросил из своей жизни.

В этом все дело, лишь только в этом.

Чезаре охватило душевное волнение, настойчиво побуждающее его покинуть квартиру и направиться… Пункт назначения был ему хорошо известен.

Карла пошатнулась. Болью отозвалось не только тело, но и душа. Двадцать четыре часа… Неужели прошло только двадцать четыре часа с того момента, как она впала в благословенное забытье, которое стерло в ней весь ужас предыдущего дня? Она сжала руки в кулаки, чувствуя, как ее покрытые лаком ногти впиваются в ладони. Ну и пусть, пусть ей будет больно. Она заслужила это своим идиотским, недостойным поступком.

Я возомнила, что смогу заставить Вито жениться на мне! Врачуя этим свою сломленную гордость. Бросая вызов обществу и мужчине, отвергшему меня без колебаний, как будто я ничто.

Карла испытывала презрение к себе и горькое раскаяние. Да, она заслужила то, как Вито поступил с ней, не поддавшись на оскорбительный шантаж, с помощью которого она хотела спасти свою гордость.