Джулия Джеймс - Подари мне второй шанс

Но она должна объявить о своей помолвке официально, и как можно скорее! Однако Вито артачился и тянул время. Возможно, придумывал, как отделаться от Карлы, точно так же, как это сделал Чезаре. Отчаяние и безысходность накатывали на Карлу до потемнения в глазах. Ей было необходимо, чтобы Вито официально объявил о помолвке, и она была готова добиться этого любым возможным способом. Марлен тоже не сидела сложа руки и предприняла кое‑какие меры. Распространились слухи о продаже ее части акций Гвидо Вискари третьему лицу.

В прессе строились предположения на этот счет, и первенствовал в обсуждаемой борьбе за акции Гвидо давний соперник Вито – Ник Фальконе. И тем не менее Вито не соглашался объявить об их помолвке. Теперь он ссылался на то, что уже нашел свою женщину, с которой познакомился в инспекционной поездке по европейским отелям, и даже привез англичанку в Рим.

И тогда Карла сделала то, чего никогда не сделала бы, не будь она одержима желанием поквитаться с Чезаре. Она навестила эту женщину в отеле. Невестой Вито оказалась красивая длинноногая блондинка, безумно в него влюбленная. Но Карла не знала пощады – она заявила, что белокурая англичанка ничего для Вито не значит, будучи одной из многих в ряду его поклонниц. Как и я ничего не значила для Чезаре. Она сказала также, что Вито все равно довольно быстро ее бросит. Как поступил со мной Чезаре…

Карла словно обезумела. И когда неожиданно появившийся Вито стал упрекать ее, пытаясь утешить рыдающую женщину, она набросилась на него. Если бы он был достаточно заинтересован в доле акций Гвидо, которыми владела ее мать, и ценил бы их больше, чем эту снулую рыбу, вцепившуюся в него…

Она буквально вырвала Вито из цепких рук блондинки, увлекая его за собой на тот темный, сомнительный путь, по которому уже следовала, ведомая отчаянием и безысходностью. Проклиная себя и всех вокруг.

Чезаре стоял в створе массивных ворот в стене, окружавшей внутренний двор его замка, и наблюдал за тем, как автомобиль, увозящий семью Ристори, медленно спускается в долину по опасному участку извилистой дороги. Когда же машина исчезла из вида, он вернулся в замок.

Визит Франчески и ее родителей был весьма результативным. Свадьба была намечена на конец лета, и маркиза, мать Франчески, будет иметь возможность насладиться каждым моментом весьма расточительных приготовлений к этому событию. Кроме того, Франческе надо было узнать, сможет ли она занять профессорскую должность на физическом факультете в университете. Когда она вернется из Америки, они начнут вместе выходить в свет в качестве официальных жениха и невесты.

Усилием воли Чезаре отмел в сторону ненужные мысли и прогнал воспоминания о Карле.

Я сделал свой выбор и останусь верным ему. Карла уже в прошлом, а мое будущее – с Франческой. Она ведь тоже сделала свой выбор, решив стать моей женой.

Чезаре прошел в свой рабочий кабинет и сел за стол из красного дерева, готовый заняться делами, чтобы наверстать упущенное за те несколько дней, которые он посвятил Франческе и ее семье. Но мысли о Карле не оставляли его. Да, конечно, он сделал свой выбор, как и Франческа. А Карла… Был ли выбор у нее?

Чезаре увидел ее, какой она была в их последнее утро. Ей не стоило питать иллюзорных надежд. Он ни разу не дал ей повода к этому! И он мог бы тем оправдаться. Карла сама заверила его в начале их отношений, что все понимает и принимает.

Раздраженный донельзя, Чезаре включил компьютер. На мониторе возникла первая страница ведущей финансовой газеты, где в разделе главных новостей его внимание привлекло сообщение, которое в какой‑то степени даже успокоило его.

«Брак объединит семью Гвидо Вискари и сохранит в ней все акции сети их роскошных отелей. Амбициозное стремление Фальконе заполучить их не реализовалось, так и оставшись его заветной мечтой».

Чезаре внимательно прочел информацию еще раз, всмотрелся в фотографию, иллюстрировавшую ее, и неожиданно понял, что ему больно. Ему нестерпимо больно.

Торжественная музыка зазвучала громче, с постепенным нарастанием интенсивности звука до финального крещендо, и наступила тишина. Смолкли и приглушенные голоса присутствующих в церкви, когда священник поднял руки и начал обряд церковного венчания.

Сердце Карлы колотилось в груди подобно кузнечному молоту, заглушая все угрызения совести за содеянное. Она все‑таки вынудила Вито поступить против его воли, что было так мучительно для него.

Эмоции бурлили в Карле, и она вдруг часто и мелко задрожала, как будто все ее существо готовилось разрушиться прямо сейчас, у алтаря, где она стояла в белом подвенечном платье с закрытым вуалью лицом. Стояла рядом с мужчиной, ее женихом, ожидая его слов, которые должны были соединить их навечно.

Это высвободило бы наконец Карлу из ада, в котором она пребывала последнее время. И втянула в него Вито.

Вито стоял рядом с ней неподвижно. Он не коснулся Карлы с того момента, как она, натянутая словно струна, скованно прошла по проходу, ведущему к алтарю. Спина Карлы болела от напряжения, державшего ее в тисках уже несколько недель.

Она не хотела отпускать Вито, не могла. Отпусти она его, и сорвется в пропасть. Карла вынуждена выйти за него замуж. Чтобы спастись – нет, не от сплетен и жалости, а от самой себя. И все же она понимала, что лекарство, предложенное ей матерью, убивает ее.

Озноб прокатился по спине Карлы от представившегося ей кошмара – вот она идет к Чезаре и просит его, умоляет, упрашивает позволить ей вернуться к нему. На любых условиях! В ее воображении снова возник этот проклятый триптих – надменный граф, его безупречная графиня и тут же непритязательная любовница.

Карла ощутила пустоту внутри и противную мелкую дрожь, стоя возле Вито в ожидании его слов, которые должны были спасти ее от страданий.

– Ты любишь ее?

Этот вопрос, не дававший Карле покоя, она буквально бросила тогда сгоряча в лицо Чезаре, и вот он снова возник в ее мыслях сейчас, когда она, напряженная до крайности, стояла рядом с мужчиной, которого без любви вынудила жениться на ней.

– Любовь здесь ни при чем, – ответил ей Чезаре.

Лицо Карлы под вуалью свело судорогой.

Так произойдет и со мной. Я не испытываю чувства любви к Вито, а он питает ко мне теперь лишь отвращение и жгучую ненависть за то, что я с ним сделала. За ту цену, которую я заставила его заплатить, чтобы семейные ценности вернулись в руки Вито, где они заведомо и должны были быть. А когда я окажусь защищенной его фамилией, то смогу отпустить его. Через полгода, например, или через год… И Вито снова пойдет по жизни своим путем. Я добьюсь аннулирования брака, чтобы полностью освободить его от себя и дать возможность найти свою блондинку. У него еще будет все – акции, блондинка, любовь. Наш брак – не конец света для него, для нее.