Софи Пемброк - Самый нежный поцелуй

– Я согласна, но если мы хотим оградить леди Флэкстоун от скандала… – Тори запнулась, увидев, как взметнулись вверх седые брови графа.

Они не упоминали об этом в проекте.

– Я думаю, мой сын поймет, что его мать сильнее, чем он думает. А вот мой второй сын… – Граф вздохнул. – Феликсу раньше не доводилось сталкиваться с подобным вниманием прессы. И я совершенно уверен, что сейчас у него нет такого желания. Ради него я бы хотел, чтобы он оказался на время где‑нибудь подальше… Кроме того, я хочу, чтобы он подробнее узнал все нюансы бизнеса с недвижимостью. В конце концов, если Джаспер откажется вернуться домой навсегда… – Он пожал плечами, но Тори его поняла.

Граф на всякий случай готовил Феликса на место наследника. И искал помощи Тори.

Тори жаждала согласиться, хотя понимала, что Джаспер никогда не простит ее, если она примет сторону графа. Он вообще не способен прощать. Но он ведь здесь ненадолго?

– Можно я немного подумаю?

Граф взглянул на нее с хитрецой, словно догадывался, что происходит между ней и Джаспером.

Черт бы его побрал!

– Конечно, – ответил он. – Наслаждайся сегодняшней вечеринкой, но дай мне знать о твоем решении, прежде чем ты поедешь в «Мурсайд» на Рождество. Я правильно понимаю? Пусть это будет моим рождественским подарком.

На нижних этажах Флэкстоун‑Холл вовсю кипела работа: сновали посыльные и официанты, накрывались столы для фуршета, развешивались последние гирлянды и рождественские венки.

Джаспер искал Тори, но ее нигде не было видно. Он уже был в смокинге, и ему ужасно хотелось выпить, но сначала нужно найти Тори.

– Джаспер? – раздался за его спиной знакомый голос, заставивший его поморщиться.

Он медленно повернулся.

– Феликс.

Его поиски Тори, включая прогулку по лесу, на случай если она тоже пошла погулять, дали ему достаточно времени, чтобы подумать. О Тори, о его родителях. И о Феликсе. Он понял, что Тори держалась подальше от «Мурсайда» так долго после смерти Тайлера, потому что ей было слишком больно. Он тоже пять лет злился и страдал. Однако после утреннего разговора с матерью его гнев начал понемногу утихать. Он по‑прежнему хотел защитить свою мать и репутацию семьи от любых нападок прессы после заявления его отца.

Изменилось лишь его отношение к Феликсу. Джаспер решил, что не имеет права обвинять бывшего друга в том, что произошло до его рождения, или в том, что тот не поделился секретом, который мог перевернуть их жизни. А как бы он сам поступил на месте Феликса?

– Миссис Роукинс сказала, что ты ищешь Тори? – спросил Феликс, осторожно взглянув на Джаспера.

Джаспер решил, что им следует поговорить и, возможно, восстановить былую дружбу. Но не сейчас. После разговора с Тори.

– Да. Ты ее видел?

– Твоя мать выделила ей комнату здесь, чтобы она подготовилась к балу. Тори в желтой гостиной.

Феликс повернулся, чтобы уйти, а Джасперу вдруг захотелось, чтобы он остался.

– Спасибо, – запоздало произнес он.

Феликс обернулся и улыбнулся.

– Пожалуйста.

Ну вот, формальности соблюдены. Это хорошее начало.

А теперь к Тори.

Ему не терпелось узнать, почему она снова от него отгородилась, как раз в тот момент, когда он узнал, какая прекрасная женщина скрывается за защитной оболочкой.

А еще он понял, что его место здесь, во Флэкстоун‑Холл, рядом с Тори. Он надеялся, что сможет убедить ее довериться ему, чтобы они пошли по жизни вместе.

Тори безуспешно пыталась застегнуть длинную молнию на вечернем платье, когда раздался стук в дверь и на пороге гостиной возник Джаспер.

Отлично. Вот он ей и поможет. Но внутренний голос нашептывал:

«Не смей его обманывать. Не позволяй ему думать, что между нами что‑то есть, даже если это просто секс, не рассказав о предложении его отца и о том, что намерена его принять».

– Прекрасно выглядишь, – сказал он, окинув взглядом ее изящную фигурку, вечернюю прическу и макияж.

– Ты тоже почистил перья, – отозвалась она.

Тори ненавидела себя за то, что не может решиться все рассказать Джасперу.

– Вообще‑то мне нужна твоя помощь, – сказала она, поворачиваясь к нему голой спиной и кивком показывая на молнию.

Однако Джаспер не сделал ни малейшего движения, чтобы ее застегнуть. Его руки скользнули по ее обнаженной коже и обхватили упругие шары грудей. А губы приникли к ее шее в нежном поцелуе.

Тори забыла обо всем на свете. Да, скоро ей предстоит принять решение, но не сейчас. Она повернулась к нему и ответила на поцелуй.

– Ты можешь свести с ума кого угодно, – пробормотал Джаспер, когда они выбрались из постели, и он стал застегивать эту проклятую молнию у нее на спине.

Тори улыбалась, но в глаза смотреть избегала.

– Как бы нам не опоздать на вечеринку, – промолвила она.

Ну вот, она снова бежит от него, подумал Джаспер. Снова надела защитные доспехи.

– Пожалуй, ты права, – вздохнул он и быстро оделся.

Даже утром она казалась менее замкнутой и недоступной, чем сейчас. Что же изменилось?

– Я не видел тебя весь день, – заметил он, пока она поправляла платье. – Чем ты занималась?

Тори пожала голыми плечами:

– Ты же знаешь. Работа. Сегодня у нас много дел по случаю вечеринки.

Но Джаспер не мог найти ее нигде в холле, и, насколько знал, прием был почти полностью организован его матерью и специально нанятой командой, как было каждый год.

Джаспер укоризненно посмотрел на нее, и Тори попятилась к кровати. Молния на платье так и болталась. На этот раз Джаспер справился, поборов искушение снова опрокинуть Тори на кровать, он наконец застегнул молнию. И почувствовал, что Тори опять отдалилась.

Он наблюдал, как она подошла к зеркалу на туалетном столике и вдела в уши длинные серебряные серьги.

Похожи на кольчугу, подумал он. Неужели все в этой женщине связано с броней?

– Ты поговорил с мамой?

Джаспер вздрогнул, возвратившись в настоящее.

– Вообще‑то да.

– Ну и?

«Она лгала мне всю жизнь, так же как ты мне лжешь сейчас», – вертелось у него на языке. Но вслух он произнес:

– Оказалось, что история не так проста. Мама всегда знала, что Феликс сын графа.

Тори резко обернулась:

– Правда? И позволила им остаться?

– На самом деле это была ее идея. Она простила отцу добрачную любовную интрижку и не хотела, чтобы Феликс страдал.

– Не понимаю, – озадаченно ответила Тори.

– Я тоже, – признался Джаспер.

Ни одному из них и в голову не пришло, что человек способен на такое вот безусловное прощение.

– Значит, она не хочет ехать в Стоунбери? – спросила Тори.

Джаспер пожал плечами:

– Честно говоря, у меня не было возможности спросить ее. Хотя думаю, что это стоит оставить как вариант. Я имею в виду, что трудно предсказать, какой будет реакция СМИ. В наши дни внебрачный ребенок не такая уж сенсация. Но граф столько лет держал это в секрете… Пресса наверняка начнет копаться в грязном белье.