Дэни Вейд - Откровения соблазна

– Вы слишком много взвалили на себя, – произнес он без обиняков.

Тринити нахмурилась.

– Мне нужно доказывать свою компетентность.

Ретт с сожалением подумал о том, что и сам приложил руку к тому, чтобы девушка чувствовала эту необходимость.

– Но не ценой собственного здоровья! – возразил он. – И потом, если нет сил, нет и способности здраво рассуждать. Это цена, которую приходится платить за недостаток сна, физических упражнений и еды. И что с вами будет, если заработаете себе нервный срыв? А что будет с обитателями приюта? – Помолчав, Ретт продолжил: – И потом, вы же отдаете им свою зарплату. Я не против помощи нуждающимся, но где ваш инстинкт самосохранения? Вы слишком рассудительны, чтобы так глупо рисковать.

Впервые за все время Ретт увидел гневный румянец на щеках Тринити. Она сощурилась, но не сумела скрыть слез, что стояли в глазах.

– Не понимаю, чего вы от меня хотите, – произнесла она сквозь зубы.

– Чтобы вы хоть немного отдыхали.

Удивление на лице Тринити было неподдельным – и Ретт на миг задался вопросом: кто‑нибудь когда‑нибудь заботился о ней? Похоже, что она привыкла отвечать за себя сама. Неужели Майкл никогда не любил ее по‑настоящему?

– Послушайте, вы работаете в бешеном темпе. Но если вы сгорите на работе, то о какой помощи нуждающимся может идти речь? – Ретт увидел, как плечи Тринити поникли – и обругал себя за жесткость. Но можно ли сейчас говорить с ней иначе? – Вам нужен выходной, чтобы отдохнуть.

На лице девушки появилась насмешливая гримаска, в которой читалось еще и недоверие.

– Целый день, – настойчиво произнес Ретт.

– Не знаю.

– Что бы вы сделали для развлечения?

Тут Тринити не колебалась.

– Отправилась бы в кино.

Этого Ретт не ожидал. Его подопечная была так сконцентрирована на работе, что даже перед телевизором ему ее видеть не доводилось.

– Не уверен, что нам сейчас разумно появляться в общественных местах вместе, но постараюсь что‑нибудь придумать.

И тут его ожидал сюрприз – на губах Тринити заиграла улыбка.

– Следуйте за мной, я вам кое‑что покажу.

Войдя в кинотеатр – впервые с момента пробуждения Тринити ощущала уверенность и силу, – она услышала, как удивленно вздохнул Ретт, и удовлетворенно улыбнулась. Каждый раз, входя в этот зал, она чувствовала то же самое.

– Майкл построил его для меня, – тихо произнесла она, словно боясь спугнуть хорошие воспоминания.

А их было много – здесь, в этом зале, она провела немало времени со своим лучшим другом за просмотром последних релизов, старых комедий и фильмов ужасов – на большом экране злодеи всегда казались еще более устрашающими. Майкл оформил зал в стиле кинотеатра: бархатные занавески, лампы в каркасах с причудливой резьбой, огромный экран во всю стену – и только сиденья были современными. В центре зала стоял огромный диван, а окружали его вместительные кожаные кресла, тянущиеся до самой дальней стены. При желании можно было, нажав на кнопку, опустить спинку такого кресла и смотреть фильм полулежа.

Внезапно Тринити поняла: она на самом деле боится, что тени прошлого – особенно воспоминания о бывшем муже – спугнут настоящий момент. Но осмыслить это не успела.

– Невероятно, – произнес Ретт.

Тринити торжествующе улыбнулась.

– Пять лет назад Майкл соединил две комнаты в один зал – сказал, что так будет идеально смотреть фильмы. Но мы оба знали, что на самом деле он сделал это для меня. Я обожаю смотреть фильмы, это мой любимый способ расслабиться. Но он не любил кинотеатры, потому что там всегда много народу, туда нужно ехать – и вот мы нашли решение.

Ретт склонил голову набок, с любопытством глядя на Тринити.

– Никогда бы не подумал, что вы любительница фильмов.

– Эта любовь зародилась мгновенно, один хороший фильм – и я пропала, – улыбаясь, ответила девушка. – Я уже говорила о том, что моя мама была очень религиозна и чрезвычайно консервативна. Она верила в то, что фильмы – это грех. То же самое касалось телевизора, если речь не шла о новостях. Мне нельзя было смотреть ничего, даже мультфильмы.

– Наверное, вам было не по себе, когда ваши друзья обсуждали последние новинки кинематографа.

Тринити пожала плечами:

– Честно говоря, я много читала, поэтому совершенно не переживала на этот счет – до тех пор, пока не достигла подросткового возраста. Я и так чувствовала себя белой вороной из‑за того, что мы с мамой имели совершенно иной уровень дохода, а тут еще и религия. – Она виновато улыбнулась. – Но, став старше, я частенько пробиралась в кинотеатр – такой, где показы по доллару, – и смотрела фильм за фильмом. Это было так здорово – и ужасно неправильно.

Ретт подошел чуть ближе. Тринити почудилось, что она ощущает жар, исходящий от его тела. На миг ей стало не по себе: о чем они говорят с этим, по сути, чужим ей мужчиной? Неужели ему и впрямь интересно слушать? А может, он просто насмехается над ней?

– Ну, теперь мне не нужно уходить из дома, чтобы попасть в кинотеатр. – Тринити обвела рукой зал. – Можно смотреть что угодно.

– И когда вы в последний раз это делали?

Тринити замерла – и с трудом выдавила:

– Мы с Майклом устроили себе ночь кино за пару дней до его гибели.

И тут она ощутила, как Ретт легонько коснулся ее – хотя и не заметила его движений.

– Здесь, должно быть, здорово провести дождливый денек, – произнес он мягко, словно стараясь ее успокоить.

– У меня столько дел сегодня, – запротестовала Тринити, ощущая, как ею овладевает привычное чувство вины – оно появлялось всегда при попытке взять выходной.

– И они никуда не денутся до завтра, – возразил Ретт.

– Мама говорила, что это оправдание для ленивых.

– Что объясняет вашу одержимость работой. – Ретт положил руку ей на спину, и тепло от его ладони начало распространяться по ее телу, успокаивая напряженные мышцы. – А я считаю, вам нужно провести денек за отдыхом и набраться сил. Разве вы не согласны?

Тринити обвела взглядом полутемный зал, предвкушая целый день за любимым занятием.

– С попкорном на масле?

– Думаю, Фредерик сделает нам немного, а может быть, мы здесь пообедаем.

– Мы? Вы хотите ко мне присоединиться? – спросила Тринити, не веря самой себе и боясь взглянуть в глаза Ретта и увидеть в них отказ. Он молчал – так долго, что ей пришлось в конце концов заставить себя встретить его взгляд. Даже в полумраке было видно, что глаза его смеются.

– Ни за что бы не упустил такого шанса, – произнес он, и Тринити почувствовала, как ее сердце отчаянно забилось в груди. – А теперь идите наверх, переоденьтесь во что‑нибудь домашнее и принесите все, что необходимо, чтобы с комфортом провести день здесь. Я пока выберу фильм.