Anne Chelsey - Викторианский сад

– Рады, наконец, встретиться с Вами лично, доктор, – весело улыбался барон. Его строгие черты смягчились, и лицо наполнилось радостью, волосы на макушке подергивались каждый раз, когда он говорил.

– Как здорово, что Вы приехали к нам! Еще и из самого Лондона! – баронесса светилась поддельным удовольствием и улыбалась во все свои ровные и белоснежные зубы, но Джон не верил ни одной ее эмоции. Он смотрел на нее с подозрением, и она это, конечно, уловила. Стоя за спиной мужа и скрыв свою настоящую натуру, она свысока смотрела на Джона, натянув кривую и злую улыбку.

– Да, – произнес Джон, составляя в голове психологические портреты этих двоих и поражаясь тому, как они вообще живут вместе. – Я рад, что мне выпала честь встретиться с такими высокопоставленными господами, – он делал ударение на каждом слове, дабы его насмешка не осталась незамеченной. Баронесса кипела ненавистью и злобой, прожигая Джона огнем. Однако барона этим было не взять. Простой по сущности человек, как отметил Джон, он светился, как первый луч весеннего солнца. Заглянув в его душу, Джон не увидел ничего кроме доброты, и счел барона за наивного и открытого человека, которому можно доверять.

– Что ж, я думаю, Вы уже наслышаны о нашей проблеме, – тихо произнес барон, утыкаясь глазами в пол, – знаете, наша дочь, Виктория, она больна. И нам бы хотелось, чтобы Вы вылечили ее. Хотя бы попытались, – глаза его мгновенно стали пустыми, словно потеряв связь с реальностью. Он замолчал, и баронесса, злобно выдохнув, толкнула его сзади. – Боже, что случилось?

– Ты снова задумался, дорогой, – проскрежетала она.

– Ох, правда? Простите меня, пожалуйста, Джон, – потея и краснея, начал извиняться барон за секундную потерю себя. – Такое иногда случается, когда я ухожу в свои мысли, – он истерично засмеялся, и Джон, бросив взгляд на госпожу Харрингтон, уловил ее отвращение к мужу. Потеря сознания бароном не показалась ему чем-то необычным в столь сложной семейной ситуации, поэтому Джон не придал этому значения.

– Что ж, я понимаю, всё хорошо. Я осмотрю Викторию, поговорю с ней, и завтра, обдумав все, вернусь с четким пониманием ситуации.

– Ох, спасибо Вам, доктор, храни Вас Бог, – взмахнув накидкой, госпожа Харрингтон случайно приоткрыла висящий на юбке крохотный мешочек. Увидев его, Джон загорелся.

– До свидания, – поклонившись, сказал он, – встретимся с Вами завтра. – Он отвернулся и быстро вышел из комнаты.

Проносясь по пустым и тихим коридорам, он не мог избавиться от неприятного ощущения. Откуда у баронессы такой же мешочек? Там тоже молитвенник, как у вдовы? Заплутав в собственных мыслях, он нечаянно наткнулся на Ричарда.

– Боже, Джон, Вы чего бежите? За Вами кто-то гонится? – выглядывая из-за спины Джона, он не увидел в темноте ничего. Осмотрев доктора, он пришел к выводу, что тот в порядке, и лишь пожал плечами. – Вы желаете увидеться с госпожой Викторией?

– Да… да, отведите меня к ней, – прошептал Джон, все еще не успокоив мысли.

Они шли обратно до загадочной голубой двери в тишине. Иногда до них доносились шаги или разговоры слуг, но они быстро утихали, заглушаемые толстыми стенами. Дыхание Джона стало спокойнее, и он быстро вернулся в свое обычное состояние. Наблюдая за дворецким, Джон решил, что сейчас идеальная возможность узнать побольше о загадочных молитвенниках.

– Ричард, скажите, у Вас тоже с собой есть молитвенник Корнелла?

– С чего Вы вдруг спрашиваете? – не останавливаясь, сухо ответил мужчина. – Откуда Вам вообще известно про это?

– А что, это какая-то тайна, в которую меня еще не посвятили?

– Нет, в этом нет никакой таинственности, – пожал он плечами, – но у меня его нет.

– Правда? Почему Вы не носите его с собой? – Джон весьма удивился, встретив первого человека, не носящего с собой этот дурацкий мешок.

– Хаа, наверное, потому, что я никогда не был его последователем, – по голосу можно было понять, что Ричард уже пожалел о том, что продолжил этот разговор.

– Хм, интересно, – задумался Джон, – а что Вы знаете про него? Я имею в виду Корнелла. Почему все так носятся с этими молитвенниками?

Ричард остановился и глубоко вдохнул, поворачиваясь к Джону. «Знаете, Вам это лучше спросить у кого-то, кто посещал церковь и знал Корнелла лично. Я не был с ним близко знаком, но как только увидел его при первом приходе в церковь, понял, что этот человек самый загадочный и неприятный из всех, с кем я был знаком. Его глаза всегда горели страшным огнем. У него были странные мысли и идеи, которые он пытался донести до горожан. Многие поддерживали их, слепо следуя за ним и ничего не понимая. Он был опасным человеком, и я уверен, что с ним связано много плохого. Далеко не многие будут со мной согласны. Но Вам следует помнить, что не все люди такие, как Вам кажется. Вы строите впечатление, основываясь на собственной оценке, доверяя лишь своим чувствам. Но не забывайте, что они могут Вас обманывать. Прислушивайтесь к людям, которым верите. Они могут дать Вам многое». С этими словами он замолчал, оставив Джона обдумывать всё сказанное.

Комната Виктории была на втором этаже. Проходя парадную лестницу, Джон почувствовал легкий ветерок, коснувшийся его лица и волос и пронесшийся мимо. Нервно оглянувшись, он ничего не увидел, но от этого не становилось легче.

Наконец он снова оказался перед голубой дверью. Проводник его, откланявшись, отошел назад, и Джон остался наедине с собой и появляющимся неприятным чувством. Что это, страх? Что если все это правда? Что если действительно в замке бродит призрак графа? Что делать в таком случае? Он стоял перед дверью юной госпожи и почти готов был признаться, что не может войти. Он помог многим за все годы работы врачом, сражался с самыми различными заболеваниями в борьбе за жизни пациентов, но с психологическими почти не сталкивался. Что если супруги Харрингтон не правы, и их дочь не больна, а в самом деле видит призрака? Что-что, а с привидениями он бороться не умел. Он обернулся в надежде найти поддержку в виде дворецкого, но тот уже исчез. В голове у него роилось множество мыслей, одна перебивала другую, а третья кричала что-то издалека. Он даже готов был уже принять поражение, как вдруг вспомнил клятву, что давал на первом курсе в университете и которой следовал всю свою врачебную жизнь: «В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного…». Вздохнув, он повернулся к двери, скривил губы в скупой улыбке, пытаясь спрятать неуверенность, и три раза робко постучал.

Открыв дверь и тихо войдя внутрь комнаты, Джон понял, почему по всему поместью иногда веет холодом, несмотря на духоту. Окно, возле которого стояла Виктория, было распахнуто настежь. Несмотря на это, легкое белое платье, больше напоминающее сорочку, обволакивало ее смуглое высохшее тело. Ни одна часть ее не показывала боязнь холода. Наоборот, она наслаждалась дуновением ветра и подавалась вперед каждый раз, когда он залетал в комнату. «Погода сегодня прекрасная, не так ли, доктор Чилтон?» Джон старался не показывать недоумения, но, кажется, у него плохо выходило. «О, не подумайте ничего такого. Просто слухи расносятся быстрее, чем Вы ходите. Слуги уже с самого утра судачили о новом лекаре, прибывшем из самого сердца Англии». Она обернулась, и ветер ласковою рукой приподнял выпавшие из собранных сзади волос длинные темные пряди и мягко положил ей на плечи.