Шери Уайтфезер - Ловушка для обольстителя

Макс рассмеялся в ответ.

– Послушать, как мы тут его расхваливаем, можно подумать, что он наш сын. – Он перестал улыбаться, и его лицо застыло. – Но это не так.

– Не так. Но нам сейчас надо думать не об этом. Никто не станет предлагать нам его усыновить.

– Да мы и не могли бы, даже если бы хотели.

– Не могли. Хотя я уверена, что ты стал бы прекрасным отцом. Вот как муж ты наверняка бы провалился с треском.

– С ролью мужа я бы точно не справился – точно так же, как ты не справилась бы с ролью жены.

– Вот это точно. Я ни с кем и не встречалась больше нескольких месяцев. С другой стороны, это точно придется по душе какой-нибудь паре, которая полностью готова и хочет побыстрее подарить ребенку новый дом.

– Ты права, Лиса. Так наверняка и будет.

– Не серди меня, Безумный Макс.

– Окуну тебя в воду, будешь знать, как швыряться песком.

Лиззи бросила быстрый взгляд на океан.

– Если ты это сделаешь, то отправишься на дно вместе со мной.

– Знаешь, чего я сейчас хочу? – Макс махнул рукой в сторону гостиничного ресторана, крыша которого была украшена пальмовыми листьями. – Взять ананасовый молочный коктейль в баре. Присоединишься?

– Да.

Макс выпил свой коктейль в тишине. Испытывать сексуальное влечение к лучшей подруге – ноши тяжелее не придумаешь.

– Ты правда считаешь, что я стал бы хорошим отцом? – спросил Макс.

– Правда. Ты всегда легко находишь общий язык с детьми. Это умение – часть тебя, и превосходная часть.

– Спасибо. Я никогда не думал о том, что могу стать отцом.

– У тебя могут быть дети, если ты этого хочешь.

– Да, конечно. И кто же мне родит этих детей?

– Ты мог бы взять ребенка из приюта, стать отцом-одиночкой.

– Вряд ли это часто случается.

– Вряд ли, но в наше время это возможно. Я не рождена быть матерью.

– Трудно в это поверить, судя по тому, как прекрасно ты общалась с Токони.

– Нести ответственность за ребенка, за то, чтобы дать ему все необходимое, – это ужасно страшно.

– Ты всегда помогала мне, когда я нуждался в чьем-то твердом плече.

– Я твой друг. Это не то же самое, что быть матерью.

– Нет, но это все равно многое говорит о тебе. Как и твое участие в судьбе Токони. Честно признаться, я уже начинаю думать, что ты была бы превосходной матерью.

– Не уверена. Но спасибо тебе за эти слова.

– Я правда так считаю, – добавил Макс совершенно искренне. – Конечно, главное – это найти для Токони родителей, которых он так ждет.

– Он знает, что когда-то и ты ждал усыновления?

– Нет. Обычно ребенка усыновляет семья, которая берет его на воспитание. Или дальние родственники. Это самый частый вариант.

– Но с тобой такого не произошло.

Макс кивнул. Его дальние родственники оказались едва ли не хуже его матери. В индейской резервации у него даже была старая и злобная бабка, которая называла его «иеска», что значит «отродье», поскольку считала его наполовину белым, сыном одного из американцев, с которыми его мать гуляла в приграничных городах.

– Я все равно не хотел, чтобы меня усыновили.

– Даже в семью, которая тебя воспитывала?

– Я предпочитал, чтобы меня оставили в покое. Кроме того, поначалу меня так часто передавали из семьи в семью, что я ни к кому не успевал привыкнуть. Конечно, когда я встретил Джейка и Гаррета, все изменилось в лучшую сторону. Но эту историю ты уже знаешь.

– Да, знаю. Джейк сперва задирал нос, потому что считал тебя занудой. Зато Гаррет сразу встал на твою сторону и дрался с ребятами, которые над тобой издевались.

– Гаррет спасал меня несчетное количество раз. Но Джейк тоже поменял мнение и стал со мной дружить.

– Странно, что даже спустя все эти годы я так плохо их знаю. Мы видимся на благотворительных мероприятиях и других встречах, но дальше этого не заходит.

Макс никогда не задумывался о том, насколько поверхностно знакомы друг с другом Лиззи и его братья. Может быть, это его вина? Видимо, ему следовало бы свести их поближе.

– Я скучал по тебе.

– К чему ты это?

– Когда я уехал. Путешествовал. – Наверное, глупо было признаваться – глупо даже думать об этом, когда она здесь, рядом с ним.

Лиззи внимательно посмотрела на него.

– Я тоже скучала. Мы очень много времени провели вдали друг от друга.

– Мне требовалось побыть одному. Просто необходимо.

– Все в порядке. Мне не казалось, что ты меня оставил. Я знала, что ты вернешься. И посмотри, чем все обернулось. Ты нашел Токони.

– А теперь мы поможем ему найти семью, о которой он мечтает.

Неделя, в течение которой Лиззи и Макс работали в приюте, прошла отлично. Сегодня, в их последний день, Лиззи готовила для всех ребят банановый пудинг – любимый десерт Токони.

Лиззи помогали Макс и Токони. Она поручила мальчику чистить бананы – или «наны», как он их называл. Напротив него за столом сидел Макс, который нарезал очищенные фрукты и складывал ломтики в миску.

– Ну, приятель, – ласково, но твердо обратился Макс к Токони. – Если ты продолжишь это делать, мне нечего будет нарезать.

Токони уже расплющил банан, который был в его руке.

– Не надо его поощрять, – предостерег Макс.

– Извини. Просто после того, как мамы не стало, у меня была бесконечная карусель нянь, и все они любили водить меня на кухню. Приятно видеть, как дети забавляются.

– Ну ладно. В таком случае ты прощена. И ты тоже, – обратился он к Токони. – Но все-таки дай-ка я приведу тебя в порядок.

Макс поднялся и пошел намочить полотенце. Вернувшись, он вытер Токони лицо и руки.

После этого Токони спросил у Лиззи:

– Что такое карусель нянь?

– Няни присматривают за детьми, примерно как учителя и воспитатели. Когда я была маленькая, у меня было много нянь, поэтому я и сказала «карусель». Они не задерживались у нас надолго.

– Почему?

– Потому что работать у нас было не очень весело.

– Почему?

– Я была не такая, как ты. Почти не улыбалась и не смеялась.

– Тебе было грустно?

– Да, иногда.

– Потому что у тебя не было мамы?

Что ж, ничего не поделаешь. Он и об этом догадался. – Да.

– Твоя мама в раю, так же, как моя?

Лиззи убавила огонь на плите и перестала помешивать жидкость в кастрюльке, позволяя ей немного покипеть.

– Да, моя мама именно там.

– Я не помню маму, но миссис Лоза говорит, что она меня любила.

Лиззи сглотнула комок в горле. Она не должна заплакать на глазах у этого милого и доброго ребенка.

– Нам Лоза тоже рассказывала о твоей маме.

– У меня нет ее фото. У тебя есть фото твоей мамы?

– Да, у меня дома есть альбом.

Токони склонил голову набок:

– У нее были волосы, как у тебя?

– Нет, у нее были светлые волосы. Желтые. И она всегда их закалывала. Еще она носила красивые платья и много украшений. – Все ее жемчуга и бриллианты достались ей. Лиззи опустила руки. – Я в папу – рыжая, как и он.