Орешниковая Соня - Личная жизнь дирижера С.

Тут Рома вернулся, схватил мою сумочку и вытряхнул все ее содержимое. Сначала проверил телефон. Потом заглянул в кошелек.

– Кажется, у тебя слишком много денег.

– У Юльки заняла.

– Зачем?

– Буду занимать у всех, пока насобираю себе на съемную квартиру.

Тут мой муж стих и уткнулся мне лицом в колени.

– Прости меня, Сонька. И пистолет… Он не был заряжен! Я не хотел…

– А ты позвони Шальнову и попробуй отыграть меня обратно.

Рома вскочил и заметался по кухне.

– Ну почему ты дура такая? – закричал он. – Все, чего я хотел, так это посадить Шальнова на нары!

– Так ты что, хотел напоить его, чтобы он разоткровенничался? – догадалась я.

– Да, хотел! – рявкнул муж.

– Послушай, что он такого сделал, чтобы так его ненавидеть?

– Девчонку мою на школьном выпускном увел, – уже тише ответил муж.

– И все? – изумилась я.

– Что – все? – стал злиться муж. – Это была моя первая любовь! Мы пожениться хотели!

– Первая любовь, – хмыкнула я.

– Да! А она – с ним! И ты… Туда же!

– Ну, значит, не стоила та девчонка с выпускного твоих мучений, раз так легко тебе изменила. Что ты возишься так с этим прошлым? Сто лет назад было!

– А ты?

– А что я?

– Ты тоже с ним ушла.

– Это не я с ним ушла. Это ты меня проиграл.

– И что? Мы договор не подписывали! Какого хрена ты с ним поперлась?

– Я была у Юльки.

– Все вы продажные суки! – выплюнул Рома.

– Я ухожу и подаю заявление на развод. Прости, что оказалась продажной сукой.

– Куда ты пойдешь? К нему?

– Да отстань ты со своим Шальновым! – вспылила я. – К Юльке я пока ухожу.

– А потом?

– Квартиру свою продам!

– Что ты с нее в Москве купишь?

– Что-нибудь. На твою я претендовать не буду .

Я встала, достала с антресолей чемодан и начала складывать вещи. Рома ходил следом и маялся.

– Фортепиано потом заберу, ничего? Или тебе принципиально?

– Это ты принципиальная оказалась! – крикнул муж. – Чего ты из себя строишь? Ну, напился я! С кем не бывает? Забудь ты все! Давай жить, как будто ничего этого не было!

Я остановилась и посмотрела на Рому.

– Я не смогу. А ты?

*** *** ***

Юлька уперла руки в бока и категорично сказала:

– Не пущу к себе, пока не расскажешь, что у вас с Ромкой произошло.

– Не сошлись характерами.

– Не ври, – фыркнула Юлька. – Четыре года прожили душа в душу. Вы были счастливы, все это видели, это нельзя сыграть.

– Вообще-то, сыграть можно все. Но мы были счастливы. Сначала. А потом потихоньку, знаешь, как бывает, снежный ком с горы, вот и…

– Не ври мне. Неделю назад ты еще была счастлива. А сегодня мелешь мне что-то про снежный ком. Короче!

– Рома проиграл меня в карты, – выдохнула я. – Своему приятелю по школе. Оказывается, он всю жизнь с ним соперничал. Рома даже угрожал мне пистолетом, чтобы я отправилась к этому его чертову приятелю. И я больше не могу жить с Ромой. У меня перед глазами его табельное оружие и резкий голос в ушах: «Собирайся».

– Офигеть…

Мы с Юлькой сидели в кафе после работы. Я томилась и отчаянно ерзала на стуле.

– Крепкого выпил?

– За встречу, – усмехнулась я.

– Тогда считай, что это был не Рома.

– Не могу.

– Я уверена, он больше в жизни к крепкому не прикоснется.

– Я тоже. Дело не в этом… Он слабый, понимаешь? Устроить такое шоу из ничего… Школьный приятель… Да оставил бы он его в покое… А он в душе с этим столько лет… Боюсь подумать, сколько у него еще может быть обид, ожиданий, желания кому-то что-то доказать… Он и к крепкому никогда больше не прикоснется не потому, что пистолетом мне пригрозил… Как бы тебе объяснить… Он как Женя Лукашин из фильма «Ирония судьбы»… Напился один раз человек, а его все вокруг алкоголиком зовут и незнакомым людям не докажешь, что это не так… Вот и Рома теперь, чтобы не доказывать, пить не будет. Это у него не от сердца идет, а от разума…

– Да и фиг бы с этим, откуда что идет, – мотнула головой Юлька. – Да и если от разума, – так я считаю, в этом деле лучше башкой думать, чем сердцем и душой чувствовать.

– Юля, ты на чьей стороне? – рассердилась я. – Где твоя женская солидарность? Ты мужчину оправдываешь. А мне, между прочим, хреново. Мне муторно и тошно.

– Ладно, кофе выпей. На твоей я стороне. Просто Ромка – он же отличный мужик.

– Со стороны. Я четыре года с ним жила, не зная, какой он на самом деле.

– Ты успокойся, всех собак-то на мужика не вешай. Я понимаю, после того, что произошло, ты с ним жить не можешь. Но это не значит, что Ромка плохой.

– Не значит. Он неплохой. Но не для меня.

– Мужика с недостатками легко можно перевоспитать. А его слабые стороны сделать сильными.

– Ты этим и занимаешься, – не выдержала я Юлькиных поучений.

– Было бы что перевоспитывать, – отмахнулась подруга. – Это ж так. Секс. Для здоровья. А вот когда увижу достойного мужика – перевоспитаю, так и знай.

– Ромку не хочешь перевоспитать? – съязвила я.

– А ты разрешишь? – Юлька вопросительно вскинула брови.

– О боже, Юля! Прекрати! Ты меня что, совсем не понимаешь?

– Но ведь безхозный же мужик. Жалко ведь. Чего добру пропадать?

– Юля! Я тебя сейчас придушу!

– Но дружить-то с ним можно? – уточнила Юлька. – Полицейский, как-никак. И далеко не последний. Нужное знакомство.

– Дружи, – пожала я плечами.

Юлька задумчиво стала смотреть в окно. Потом посмотрела на меня в упор и спросила:

– А что было там? У этого приятеля?

К вопросу, зная Юльку, я готовилась заранее. Она ведь всю душу вынет, пока не успокоится. А я ей не могу правду рассказать. Не могу, и все тут!

– Ничего. Приехали и пошли спать. Он у себя в спальне, я – в гостиной.

– А что за приятель?

– Юля, я не хочу об этом говорить потому, что мне противно. Что это за приятель – я не знаю. Я его ни о чем не расспрашивала, и он меня тоже.

– Но зачем ты поехала с ним? – прищурилась Юлька своими кошачьими, зелеными, немного холодными глазами. – Ты могла бы приехать ко мне.

– Ты могла еще не вернуться. Быть не одна. К тому же, учитывая вечеринку, ты и была не одна.

Ответ на этот вопрос я тоже продумала заранее. На самом деле, в тот момент я соображала плохо и руководствовалась непонятно чем. Попробуй-ка это кому-нибудь объяснить, не одалживая на время свою шкуру. Да я-то сама ни черта не понимаю!

– Да. Я была не одна, – кивнула Юлька. – С Димкой Ивасеевым.

– О, боже, – покачала я головой. – Ты неисправима.

– Мне Димка нравится. Достойный, между прочим. Вот, подумываю серьезно: не заняться ли Димкой?

– Он младше тебя на пять лет.

– Так это достоинство, а не недостаток, Герасичева. Соображай.

– Не хочу. Не до того мне.

– Короче, ты бы могла позвонить мне. Не смотря ни на что. Мы же подруги. Димку бы я спровадила.