БАРБАРА КАРТЛЕНД - Мой милый звездочет

— У меня с собой есть книга, с которой я никогда не расстаюсь, — сказал он. — Это учение святого Августина.

— Есть ли на ней ваше имя?

— Да, конечно! Ее подарил мне мой крестный в день моей конфирмации.

С этими словами он вытащил из кармана своего широкого пальто небольшую книжку в кожаном переплете и, раскрыв ее на первой странице, показал герцогу надпись:

«Уильяму Трэвису в день конфирмации. Аббатство Сент-Олбанс. Апрель 23-го 1804 года».

Герцог удовлетворенно кивнул, затем взглянул сначала на Трэвиса, потом на Джайлса. Нельзя сказать, чтобы они были похожи. Но что-то общее у них все же было — оба довольно худые, со светлыми волосами и чисто выбриты.

— Проверьте его карманы. Выньте все, кроме денег, — приказал он Трэвису.

Тот послушно выполнил его распоряжение, а затем сунул в карман мертвеца «Писания святого Августина».

Выпрямившись, Трэвис взглянул на герцога, и в его глазах появился свет надежды, которого не было раньше.

Тем времена герцог занимался содержимым карманов Вальтера. Он вынул оттуда блокнот, где велись расходы на это путешествие, а также два письма и забрал все это.

Затем он схватил тело, перевернул его и за ноги потащил по проходу к выходу из церкви. То же самое проделал Трэвис с телом Джайлса.

— Они заслужили свою участь, — сказал Трэвис, словно пытаясь оправдаться за свое участие в этом убийстве.

— Из того, что вы мне рассказали, в этом нет никакого сомнения, — ответил герцог. — Теперь вы можете начать новую жизнь. Со своей стороны я могу кое-что предложить вам. Об этом написано вот в этом письме. А более подробно я вам все объясню при нашей, я надеюсь, скорой встрече.

С этими словами он вынул из кармана конверт и протянул Трэвису. Тот взглянул, но не протянул за ним руки.

Герцог без слов понял, какие именно мысли беспокоят сейчас Трэвиса.

— Если вы думаете, что это всего лишь деньги, — сказал он, — то вы ошибаетесь. Это должно обеспечить ваше будущее. Здесь содержится предложение, которое, как я уверен, вас заинтересует.

Уильям Трэвис глубоко вздохнул, но ничего не сказал.

— Есть лишь одно условие, которое я попрошу вас соблюдать, — продолжал герцог. — Вы должны дать слово, что не вскроете этот конверт до тех пор, пока мы с Бэлой не доберемся до Йорка.

И прежде чем разбойник успел ответить, герцог добавил:

— Но, честно говоря, я и сам не знаю, когда это может произойти. Я представления не имею, где мы сейчас находимся.

— Мы сейчас немного севернее Данкастера, — ответил Трэвис, взяв конверт. — И если вы поспешите, то сможете добраться до Иорка часа через три.

Герцог улыбнулся.

— Тогда мы сделаем вот что. Через три часа… нет, лучше немного подстраховаться… часа через четыре вы распечатаете конверт. И если вам не понравится то, что вы там прочтете, я буду крайне разочарован.

— Вы меня прямо заинтриговали, — сказал Трэвис тихо. — Но я, что бы там ни было, я бы уже сейчас хотел от всей души поблагодарить вас.

— Вам еще представится такая возможность в будущем, если вы согласитесь с моим предложением, — ответил герцог. — Но прошу вас, отнеситесь внимательно к тому, что я вам предлагаю. Вы поймете, насколько это важно, когда я скажу вам, что от этого зависит исход одного очень важного для меня пари.

Он произнес это шутливым тоном, и Трэвис в ответ усмехнулся.

— Что ж, ведь в конце концов мы теперь крепко связаны с вами, — сказал он. — Поверьте, я способен оценить то, что поможет мне избежать смерти и вечного проклятия.

— Это очень точно передает главную цель усилий, только что предпринятых нами. Но теперь важно, чтобы они не пропали даром.

Вы понимаете, я хочу быть уверен, что с этого момента Уильям Трэвис, разбойник, за голову которого назначена награда, мертв.

Герцог говорил уже серьезно и при последних словах бросил выразительный взгляд на лежащего перед ними Джайлса.

— Я могу лишь еще раз поблагодарить вас, — произнес Трэвис с искренней признательностью в голосе.

— Я точно не знаю, что произошло на самом деле, — продолжал герцог, — но я прекрасно понимаю, что это было бы самой настоящей трагедией и бесполезной тратой ваших способностей и возможностей, если бы вы продолжали оставаться тем, кем стали в последнее время, преследуемый властями и оцененный вовсе не за то, чем в действительности ценна ваша голова.

Трэвис взволнованно взглянул на герцога, словно хотел что-то сказать, но тот остановил его движением руки.

— Я также взял на себя смелость дать вам новое имя, и так как я всегда полагал, что любая ложь бывает более удачной, когда она близка к правде, то я нарек вас Уильямом Тронтоном.

— Насколько я понимаю, это привилегия крестного отца — давать имя ребенку, — с лукавой усмешкой заметил разбойник.

— Рад, что вы со мной согласны, — заметил герцог, — и теперь, с этого самого момента, вы должны забыть все, что связывало вас с прежним Уильямом Трэвисом.

Он протянул руку.

— И я никогда не забуду, что вы спасли мне жизнь.

Мужчины пожали друг другу руки, и рожденный из небытия Уильям Тронтон сказал:

— А я никогда не забуду, что вы дали мне новую жизнь.

— Надеюсь, она вам понравится, — отвечал герцог, — а теперь мы с моей женой должны трогаться в путь.

Он направился обратно в церковь и зашел в ризницу. Вэла вскочила ему навстречу, и блеск ее глаз сказал герцогу без слов, как она рада его видеть. Это стало для него лучшим утешением и лучшей наградой за все старания и труды этого непростого дня.

— Мы должны ехать, — сказал он тихо, — но прежде всего я хотел бы поблагодарить викария, что согласился обвенчать нас, и извиниться за то, что мы так надолго задержали его вдали от свадебного стола.

— Добрый викарий очень расстроен из-за всего того, что произошло здесь, — тихо сказала Вэла.

— Еще бы, — кивнул герцог. — Но позвольте выразить вам свое искреннее восхищение, сэр, вы вели себя очень храбро и с большим достоинством, что в сложившейся ситуации было совсем непросто.

Старый священник слегка порозовел от похвалы и тяжело поднялся на ноги.

— Думаю, вы были правы, сэр, — обратился он к герцогу, — когда сказали, что мир станет лучше без этих разбойников. Они не должны были приходить в святое место с оружием в руках и злобой в сердце.

— Что ж, больше они этого делать не будут, — легкомысленно заметил герцог. — А теперь извините, святой отец, моя жена и я должны ехать. Нам бы хотелось добраться до Йорка засветло.

— Тогда вам следует отправляться немедленно, — тут же забеспокоился священник. — Вам предстоит долгая дорога, но думаю, у вас хорошие лошади, и вы доберетесь до Йорка часа за три.

— Действительно, лошади у нас хорошие, — ответил герцог. — Однако вы позволите нам выйти через другую дверь? Надеюсь, вы найдете кого-нибудь позже, чтобы забрали то, что сейчас закрывает вход в вашу церковь.