Памела Кент - Шанс для влюбленных

После завтрака она вышла в холл и там неожиданно натолкнулась на Траунсер.

— Десять часов, — сказала та. — Миссис Фабер будет готова принять вас к десяти часам.

Это оставляло Ким еще почти час свободного времени, и, поскольку на ней были брюки и теплый свитер, она вышла через боковую дверь в сад. День обещал быть прекрасным для этого времени года, не было ни влажного тумана, ни обжигающего холода, которые она ожидала встретить в местах, расположенных так далеко к северу.

В саду в такой ранний час уже кипела жизнь. В теплицах, растянувшихся на добрую четверть мили, Ким заметила крупные, роскошные виноградные лозы и гвоздики, растущие сомкнутыми рядами. Другая теплица была отдана под огромные, лохматые хризантемы, которые охапками были расставлены по Мертон-Холл.

За стенами сада начиналось море зеленой травы и фруктовых деревьев, но в такой ранний час там было еще слишком сыро. Она направилась к аккуратным зданиям конюшен. Жизнь там била ключом. Верхние части дверей были открыты. Животным раздавали завтрак, рядом чистили красивого гнедого коня. Высокий мужчина, стоявший рядом с лошадью гораздо более «рабочего» вида, разговаривал с конюхом, но как только Ким вошла во двор, он повернулся к ней, будто давно заметил ее и горел желанием поздороваться.

— Привет! — Он сдернул шапку и пошел ей навстречу. — Похоже, вы сторонница раннего подъема. Вы откуда? Из Лондона? Вам будет здесь скучно, если вы любите яркие огни.

— Не люблю. — Она улыбнулась ему.

Он был крупным мужчиной, и от него, казалось, исходила аура силы. У него был свежий цвет лица, веселые голубые глаза и правильные черты лица. Его вид наталкивал на мысль, что ему следовало бы быть владельцем своры английских гончих.

— Меня зовут Дункан, — сказал он, протягивая ей руку. — Роберт Фэйрфакс Дункан. Счастлив познакомиться с вами, мисс Ловатт. Я слышал о вашем приезде.

— О! — Ким гадала, кто бы это мог быть, почему был так уверен в своих сведениях и оценивал ли он миссис Фабер так же низко, как и хозяин поместья.

— Конечно. Здесь любой пустяк — новость… А уж новоприбывший — новость вдвойне! — Казалось, Дункан забыл, что все еще держит Ким за руку, и ей пришлось приложить некоторое усилие, чтобы освободиться от его сильных загорелых пальцев. — Прошу прощения! — Он беззаботно улыбнулся. — Надеюсь, я не сделал вам больно? Я не очень-то привык к миниатюрным девушкам вроде вас… Здесь они вырастают довольно крупными.

Ким бросила взгляд на его лошадь.

— Вы уже ездили верхом? — спросила она. — Должно быть, было совсем темно, когда вы выезжали.

— Да. Но я как раз люблю это время, если, конечно, погода хорошая. Мне нравится смотреть, как бледнеют звезды и разгорается рассвет. На прошлой неделе лило как из ведра, так что мне пришлось сидеть дома. — Он повернулся, словно собираясь сопровождать ее до дома, и она зашагала вместе с ним, чувствуя себя совсем маленькой рядом с таким высоким мужчиной. — Кстати, я управляющий Гидеона, так что буду болтаться под ногами большую часть недели. Я живу в домике вон там… — Он неопределенно махнул рукой. — Это был один из охотничьих домиков, но сейчас его переделали в соответствии с моими скромными потребностями.

— Как мило, — заметила Ким.

— В моем доме сейчас небольшой беспорядок, поскольку я одинок и не принадлежу к числу тех холостяков, которые всегда аккуратны и опрятны. — Ким подняла на него глаза и снова встретила его улыбку. — Если когда-нибудь зайдете ко мне, вам придется буквально продираться сквозь дебри, но, если вы предупредите меня о своем визите, я заранее устрою генеральную уборку.

Она рассмеялась:

— В таком случае я воздержусь от предупреждения и избавлю вас от хлопот.

— Мне это не доставит никаких хлопот, уверяю вас. — Следующий его вопрос прозвучал более робко: — Кстати, вы ездите верхом? Если вы любите езду, Гидеон мог бы предоставить вам лошадь. А я был бы счастлив время от времени составить вам компанию.

— Благодарю, — ответила, она, — я действительно езжу верхом. Мой отец был известным наездником, участвовал в скачках с препятствиями, но, боюсь, все его вещи и награды сейчас где-нибудь затерялись.

— Вы хотите сказать, что он…

Она кивнула, прикусив губу:

— Да… И моя мать тоже. Они попали в авиакатастрофу… вместе.

— О, мне так жаль! — расстроенно проговорил Дункан. — Для вас это, должно быть, было ужасным потрясением… Сколько вам тогда было лет?

— Восемнадцать. Сейчас мне двадцать пять.

— Мне с трудом верится в это, — произнес он, недоверчиво взглянув на нее, и Ким знала, что он не шутит. Может быть, виной тому были прядки темных волос, спадавшие ей на лоб, а может быть, та прямота, с которой она встречала его взгляд. По ней никак нельзя было сказать, что она стесняется мужчин, даже когда они смотрели на нее так, как он смотрел сейчас; возможно, причина была в том, что до сих пор ей не приходилось часто иметь с ними дело. Хотя вряд ли такое было возможно в двадцать пять лет. Гораздо более вероятно, подумал он, что она уже давно читает их как открытую книгу.

Ким была хрупкой как эльф, очаровательно маленькой. Дункан лихорадочно размышлял, какое сравнение подойдет ей больше всего, и единственное, что приходило ему на ум, — гардения… да, Ким была такой же хрупкой и белоснежной.

— Кажется, я припоминаю, что капитан Люсьен Ловатт выполнял потрясающие трюки на международных скачках, — задумчиво произнес он. — Он, случайно, не ваш отец?

— Да, это был мой отец, — признала она с гордостью.

Дункан снова протянул ей руку:

— Тогда мы просто не можем позволить его дочери обходиться без утренней поездки. Я поговорю с Гидеоном, когда он вернется. У нас есть маленькая каштановая кобылка, которая прекрасно вам подойдет. Я уверен, он согласится, чтобы вы ездили на ней.

— Неужели? — Она бросила на него скептический взгляд.

Дункан улыбнулся, словно понял значение этого взгляда.

— Не думайте о Гидеоне превратно, — сказал он. — Иногда он бывает нетерпим к чему-либо, но по большому счету он вполне разумен. Его мать доставляет ему немало хлопот, но это ведь вполне объяснимо, не так ли? Вы ведь уже виделись с ней?

— Да, мы с ней разговаривали вчера вечером.

— Что ж, тогда вы должны понимать, о чем я говорю… Гидеон никогда не получал от нее поддержки. Она живет в своем собственном мирке.

— Может, в этом есть и его вина, — заметила Ким.

Дункан улыбнулся так, словно ее слова позабавили его, но потом вновь посерьезнел.

— Кстати, я чуть не забыл. Вчера вечером звонила Нерисса. У нее неприятности… Будьте добры, передайте эту информацию миссис Фабер.

— Что-то серьезное?

Он взглянул на нее:

— Неприятности в семье… Миссис Фабер поймет, что имеется в виду.