Вера Ирвинг - Сыграй любовь

Стефани замешкалась, потом уверенно ответила:

— Есть правила безусловные, а есть условные. Хорошее поведение в классе и хорошие манеры — вот главное школьное правило, которое вы должны выполнять.

— А что насчет домашних заданий? Я живу слишком далеко отсюда, и по возвращении домой у меня не остается времени на их выполнение. Я сильно устаю.

Тут Стефани вспомнила, что рассказал ей Гарри о своем детстве: он скорее всего находился в точно такой же ситуации. Оказывается, ничего не изменилось!

— Мы будем стараться все успеть в классе, Энди. А если не получится, тогда вы будете оставаться еще на полчаса-час после уроков и мы будем доделывать то, что не успели днем, хорошо? Полагаю, если вы задержитесь в школе на лишние полчаса, ничего страшного не случится.

— А как же мои обязанности по дому? Когда я их буду выполнять? — спросил Энди.

Стефани оказалась в затруднительном положении. На поверку оказалось, что она так и не познакомилась как следует с местной жизнью, и это порождало много проблем, которые ей предстояло решить.

— В таком случае я поговорю с вашими родителями, с каждым отдельно. Будем решать эту проблему в индивидуальном порядке.

Энди молча посмотрел на Стефани, и глаза его были полны недетской печали. Затем он занял свое место со словами:

— Ладно, забыли про это.

Стефани поняла, что ее ответ не удовлетворил Энди. Ей показалось, что она сказала что-то не то, но что конкретно — не понимала. Она почему-то подумала, что успела нажить себе врага в лице Энди.

Остаток дня Стефани пребывала в весьма мрачном настроении. Кроме того, она сильно утомилась, так как дети требовали к себе очень много внимания.

У Стефани не шел из головы вопрос Энди. Она поняла, что, если не уладит эту проблему, покою ей не будет. В конце урока она посмотрела на него, укладывающего в сумку учебники и тетради, и дала себе слово, что до конца занятий поговорит с ним. Но этого так и не произошло из-за плотности расписания. У Стефани не было лишней минуты даже на то, чтобы выпить кофе.

Наконец занятия закончились. Школа быстро опустела, родители усадили детей по машинам и разъехались по домам. Стефани осталась одна в пустом классе. Она без сил опустилась на стул и тяжело вздохнула. Вот и прошел ее первый день в школе. Она, разумеется, предполагала, что будет непросто, но на деле все оказалось гораздо сложнее. Стефани понимала, что это только цветочки, но трудности не пугали ее. Она впервые в жизни занималась тем, чем хотела.

В этот день Гарри не собирался в школу, но в конце концов решил заехать и узнать, как прошел первый день занятий. Прежде всего его интересовала Стефани. Он представлял примерно такую картину: из школы выбегает толпа зареванных детей и бросается к своим родителям со словами, что это самая ужасная учительница, которую они только видели в своей недолгой жизни, и что они больше не пойдут в школу, потому что им страшно. Гарри прекрасно понимал, что утрирует, идя на поводу своей буйной фантазии. Просто подобные мысли веселили его.

Подъехав к школе, Гарри никого не обнаружил — двор был пуст, стояла гробовая тишина. Он ловко спрыгнул с лошади и направился к зданию школы. Войдя в класс, он увидел картину, которая его сильно удивила. Едва живая Стефани, облаченная в костюм, пожалуй, странноватый для этих мест, сидела на стуле и бессмысленно смотрела в окно. Вот тебе и первый день, ехидно подумал Гарри.

Он хотел уйти, решив не беспокоить Стефани, но она заметила его. Она смотрела на Гарри усталыми глазами, явно не собираясь ничего говорить. Сейчас она сравнивала свою прежнюю беззаботную жизнь с теперешней и уже не могла уверенно ответить, какая из них ей больше по вкусу.

И все же Стефани признавалась себе, что вся ее прежняя праздность не дала ей ничего, а один прожитый ею сегодня день стоил всей жизни во дворце среди сонма слуг. Да, она была измотана до предела, но игра стоила свеч.

Гарри молча смотрел на Стефани. Такой — измученной и опустошенной — он ее еще не видел. Сейчас она не интересовала его как женщина, он прежде всего видел в ней учителя. И он хотел от Стефани одного: чтобы она добросовестно выполняла свою работу. Ничего больше, убеждал себя Гарри, ничего больше.

Однако внутренний голос говорил ему совсем другое.

Первая учебная неделя подходила к концу, и с каждым днем Стефани чувствовала себя все более уставшей. Когда она была сторонним наблюдателем, работа учителя казалась ей не слишком сложной и более увлекательной, на деле же оказалось иначе. Дети требовали много внимания, и это отнимало почти все силы Стефани! Ей казалось, что она должна разорваться на части: одновременно нужно было уследить за всеми, одного успокоить, другому объяснить, и так далее. Ни минуты роздыху, все время в напряжении! Но другие как-то справляются?

Стефани собиралась поговорить с Гвен Сандерс и спросить у нее совета, но так и не решилась. С одной стороны, она боялась, что потревожит Гвен, с другой, что Гвен расскажет обо всем Гарри, который сочтет, что Стефани не справляется с работой. Стефани не видела Гарри уже несколько дней. Странным он оказался директором школы — ничего не преподавал, а занимался лишь разрешением возникающих по ходу работы школы проблем. Гарри скорее походил на управляющего, чем на школьного директора.

Наконец Стефани нашла компромиссный вариант: если ей понадобится совет, она не будет обращаться к местным учителям, а позвонит своим знакомым и спросит совета у них.

Стефани собиралась покинуть класс, как неожиданно услышала шорох. Сначала она предположила, что в помещение проникла очередная белка, но, когда шорох послышался снова, Стефани убедилась, что это не белка. Звуки исходили из парты Энди. Стефани припомнила, что всю вторую половину дня Энди вел себя как-то странно и даже таинственно.

Она подошла к парте и с опаской приподняла крышку. Изнутри сверкнула пара глаз. Стефани пригляделась и поняла, что это змея.

Она вскрикнула и отскочила.

— Чертов мальчишка, — гневно пробормотала она, — ну я тебе покажу!

А змея тем временем вылезла из убежища и поползла по классу. Стефани поняла, что должна поймать рептилию до того, как дети вернутся в класс, иначе все перепугаются. Все, кроме Энди.

У Стефани не было опыта обращения со змеями, поэтому ей пришлось действовать интуитивно. Она схватила первое, что ей попалось под руку, — это оказалась указка. Стефани чувствовала, как внутри все дрожит. Она хотела позвать кого-нибудь на помощь, но вспомнила, что все ушли на ланч. Ей пришлось действовать самостоятельно. Стефани пыталась успокоиться, говоря себе, что эта змея не может быть ядовитой, иначе как же Энди мог держать ее в руках. Тренинг не помогал, Стефани всегда ненавидела змей, они казались ей омерзительными.