Нина Харрингтон - Фея из провинции

Элла всхлипнула.

— Мы устроили спальню для нее рядом с кухней, — продолжал Себ, — там, где сейчас гостиная. Наступил день, когда мы с отцом в последний раз сидели возле ее постели. Мама смотрела в окно на такие же белые розы и улыбалась. Я вышел из комнаты, чтобы сорвать бутон и принести ей, но когда вернулся… она уже умерла. О, мама… мне так тебя жаль.

Слезы потекли у него из глаз, и Элла крепче обняла его. У нее защемило сердце.

Мать Себа умерла в доме, в котором Элла убиралась, готовила, в котором растила своего сына. Конечно, он чувствовал себя уязвленным. А Николь, его приемная мать, использовала «Мас Турнесол» в качестве летнего дома. Места, где она могла устраивать праздничные вечеринки…

Правда, Николь планировала отпраздновать свой юбилей через несколько дней после годовщины смерти Хелен… Догадывалась ли она когда-нибудь, что означает это время для Себа?

Элла встала на цыпочки и поцеловала его в губы, потом в щеку. Он сжал ее в объятиях:

— Я узнал сегодня, кто такой Андре Морель. Он действительно отказался от моей матери, но только не так, как я себе это представлял.

— О, Себ… — прошептала Элла. Ее пальцы сжали его руку.

— Андре было девятнадцать лет, когда он попросил Хелен Домье выйти за него замуж. А когда до свадьбы оставалось несколько недель, он сказал своим родителям, что не готов стать главой семьи, остепениться и с полной отдачей работать в банке. Так, как работал его отец. — На лице Себа появилась гордая улыбка. — И моя мать отпустила его. Она не хотела, чтобы он чувствовал себя в ловушке. Он отправился в кругосветное путешествие без нее.

— Наверное, она была необыкновенной женщиной, — прошептала Элла. — А что же Люк Кастеллано? Как она с ним познакомилась?

— Люк был начальником Андре и их общим другом. Он должен был стать шафером на свадьбе. Морели подозревали, что он был влюблен в Хелен. Люк предложил ей выйти за него замуж, узнав, что она беременна. И знаешь, что поразительно? В семье Морель почему-то считают, что это была романтическая история и моя мать упала в объятия Люка Кастеллано, чтобы утешиться. Обо мне она Андре Морелю так и не сообщила.

— Значит, он не подозревает, что у него есть сын… Что ты собираешься делать?

— Я мог бы найти адрес Андре и его новой семьи в Канаде. Но не буду. У меня уже есть отец. И, как оказалось, чертовски хороший. Когда-нибудь я, возможно, скажу ему об этом.

— О, Себ! Конечно, он любил тебя, несмотря на то что ты не его сын. И сейчас тоже любит.

Ослабив свои объятия, Себ поднял руку и вытащил из-под рубашки медальон с изображением святого Христофора.

— Последний раз я стоял тут вместе с бабушкой. Она повесила мне на шею этот медальон и сказала, что он будет оберегать меня в моих путешествиях до тех пор, пока я не буду готов вернуться домой. Я постоянно ношу его. — Себ посмотрел на Эллу и улыбнулся одними уголками губ. — Женщины в моей жизни имеют одну раздражающую особенность — они всегда оказываются правы. Думаю, мне пора уже привыкнуть к этому.

Сердце Эллы подпрыгнуло.

— Что ты этим хочешь сказать, Себ? Что я… часть твоей жизни?

Его улыбка стала шире, он крепче сжал ее руку. Она удовлетворенно вздохнула, и некоторое время они молча стояли, глядя на маленькое сельское кладбище, на поля подсолнухов и виноградники, спускающиеся вниз по зеленым холмам в потоках теплого полуденного солнца.

— Я не был здесь восемнадцать лет и вот теперь пришел сюда с тобой. Не это ли ответ на твой вопрос?

Элла улыбнулась и посмотрела на розы. Слезы выступили в уголках ее глаз, горло сдавило.

— Да, — прошептала она. — Это ответ.

Он поцеловал Эллу в висок, потом поднес к губам ее руку.

— Я разверну машину. — Себ отпустил руку Эллы и пошел по траве к узкой дорожке, ведущей к церкви.

— Я буду здесь, — сказала она, едва дыша, переполненная печалью, нежностью и чем-то еще, что происходило с ней только раз в жизни. Чего ей, казалось, уже никогда не испытать.

Да. Она была влюблена. Влюблена в Себастьяна Кастеллано.

Но это просто безумие! Совсем скоро Николь и ее прием по случаю юбилея станут счастливым воспоминанием. Дэн поедет в Испанию, а Себастьян окажется за тысячу миль в… Ну, в общем, там, где он будет работать в тот момент. И где бы это ни было, в Сиднее или в Сиэтле, одно несомненно — здесь, в месте, где он рос, его не будет.

Элла поправила цветы на гранитной плите и улыбнулась, думая о женщине, которая так же любила своего сына, как и она Дэна.

Возможно, его бабушка была только отчасти права. Да, Себастьян приехал домой. Но приехал на время, а не для того, чтобы остаться.

Как торнадо. В мгновение ока, опустошив все вокруг.

Значит, ее решение пойти с ним сегодня на вечер — настоящее безумие.

— Иветта? Это ты? Ты не спишь? — Элла говорила шепотом, боясь разбудить Дэна, и удивленно посмотрела на Иветту, появившуюся в дверях кухни в верхней одежде.

— Элла… Ты Дэна не видела?

— Дэна? — повторила она. Холодок пробежал по ее спине. — Он что, все еще смотрит мультфильмы? Не волнуйся, сейчас я с ним разберусь.

— Дэн не смотрит мультфильмы, Элла… И он не в постели… Думаю, он отправился искать этого старого глупого пса. — Иветта схватила Эллу за руку. — Прости меня, детка. Это моя вина.

Она взяла Иветту за плечи и заставила посмотреть ей прямо в глаза:

— Когда ты в последний раз его видела?

— Я заглянула к нему в час. Он спал без задних ног. — Голова Иветты упала на грудь. — Я присела почитать газету. — Ее голос задрожал. — Ну и задремала, должно быть, старая дура, раз он сумел проскользнуть мимо меня. — В глазах Иветты стояли слезы.

Элла бросилась наверх. В комнате Дэна горел ночник. Дверцы шкафа открыты. Ботинки и пальто исчезли. Так же как и фонарь.

Она бегом спустилась в холл, надела сапоги, накинула плащ и, распахнув входную дверь, угодила в объятия Себа.

На мгновение он прижал к себе дрожащее тело женщины, затем заглянул ей в лицо. В его голосе было столько любви и заботы, что она едва не расплакалась.

— Эй! Что происходит?

— Дэн… Дэн пропал.

Сердце Себа сжалось.

Если что-то случится с этим маленьким мальчиком, он не переживет.

— В такой темноте ему далеко не уйти, — заметил он. Себ повернулся к всхлипывающей Иветте. — Иветта, я понимаю, это нелегко, но, пожалуйста, попробуйте вспомнить, — начал он ровным тоном, стараясь подавить свое беспокойство, а заодно и беспокойство Эллы. — Может, Дэн как-то намекнул вам, что он собирается выйти из дома?

— Мальчик сказал, что Мило до сих пор сидит в сарае, а ветер так завывает, что он не может заснуть без своей собаки. Я заверила его, что с Мило все будет в порядке и утром они увидятся. Казалось, мне удалось его уговорить… — Иветта разрыдалась.