Дженнет Лавсмит - Любовь вернулась

— Вы про девушку, которая возглавляет группу школьников? Кажется, они пошли в студию, где Якоб Санд демонстрирует свои карикатуры. Вы когда-нибудь видели, как он рисует? Посмотрите обязательно. — Портье объяснил, как пройти в студию.

Оксли пошел пешком, чтобы полюбоваться этим прекрасным городом. Медленно пробираясь в толпе людей, спешивших на выставки или в рестораны, которыми славился город, он в который раз удивился, как может сочетаться история и современность. Архитектура домов менялась от викторианского стиля до модерна. Великолепные старинные здания соседствовали с одноэтажными современными коттеджами. Без сомнения, этот город был создан для того, чтобы люди могли здесь отдохнуть от суеты деловой жизни.

Подойдя к студии, Талберт увидел группу ребят, среди которых заметил Пола. Теперь понятно, подумал он, улыбаясь, Элиз решила развивать талант мальчика и наверняка ради него организовала эту поездку. Да, она на это способна.

— Пол! — окликнул он возбужденного юношу.

— Мистер Оксли! Я не знал, что вы тоже здесь. Бог ты мой! Это просто чудо! — Глаза Пола горели неподдельным восторгом. — Вы представить себе не можете, как мистер Санд рисует! Два-три штриха карандашом. — Он молниеносно прочертил пальцем в воздухе линию, изображая манеру рисования Санда. — И готов портрет!

Его робость исчезла, глаза сияли. Талберту было приятно поощрять юношеский энтузиазм.

— Вижу, тебе понравилась выставка.

— Еще бы! Если бы не Элиз…

— Кстати, где она?

— Кажется, пошла на побережье, чтобы немного порисовать. Бог ты мой! Недаром его считают гением. — Юноша не мог прийти в себя после посещения выставки.

Тут Талберт увидел в руках Пола альбом.

— Мистер Санд смотрел твои рисунки? — поинтересовался он.

— Бог ты мой! — смущенно ответил мальчик.

Интересно, подумал Талберт, как одна и та же фраза может передавать разное настроение.

— Перескажи, что он тебе сказал, и покажи рисунки.

Они если на скамейку под огромным развесистым дубом, и мальчик открыл альбом.

— Это Эрика… Это мама… Это директор школы… Нет, это не вы, это футбольный тренер…

— Что сказал Санд?

— Он сказал, что… у меня отличные карикатуры. Но надо рисовать таких людей, которых все знают. Только тогда можно добиться успеха. — Пол сиял от гордости. — И еще ему поправились рисунки с моей собакой Буби. Он даже смеялся.

Рассматривая альбом, Тал все больше поражался. Надо будет что-то придумать, чтобы эти рисунки были увидены людьми.

— Когда мы вернемся в Окленд, дашь мне этот альбом?

— Бог ты мой! Конечно, — удивленно ответил мальчик.

— Пол! — позвали его ребята из группы. — Мы идем в кафе. Ты с нами?

Он взглянул на мистера Оксли.

— Иди, иди. Только будь осторожен, не потеряй альбом. Никогда не знаешь, когда он может стать бесценным.

— Что?

— Ничего. Не бери в голову. Иди к друзьям. — Но когда мальчишки побежали, он окликнул их: — Эй, кто-нибудь знает, где мисс Пейдж.

— Она пошла на утес, — ответил один мальчуган. — Это недалеко от мельницы, вы ее сразу увидите, она стоит на холме. Сказала, что сделает несколько набросков и придет к ужину.

Утес, на котором сидела Элизабет, был не очень высок. Он образовывал козырек над поверхностью океана. На узкой полоске суши между ним и водой расположилось несколько семей с детьми, приехавших сюда на выходные. Но девушка почти не замечала смеха и криков детей, громкого разговора взрослых. Она была покорена пейзажем, открывшимся перед ее взором. Он, как никогда, соответствовал ее настроению: океан бурлил, волны с грохотом разбивались об утес, сильные порывы ветра трепали волосы. Девушка с наслаждением подставляла разгоряченное лицо под соленые брызги. Они смывали накопившуюся обиду и раздражение.

Элиз во время туров старалась максимально использовать свободное время: ходила по магазинам, выставкам или рисовала. Это помогало поддерживать хорошее состояние духа, взбодриться. Несмотря на присоединение к компании «Удача», она все-таки получала денег меньше, чем когда работала в Окленде. И все равно здесь ей нравилось больше. Какая работа могла дать бесплатные путешествия, экскурсии и свободное время, в которое можно спокойно посидеть и полюбоваться красотой природы? Пожалуй, только ее.

Она глубоко вдохнула соленый пахучий воздух океана и прикрепила к мольберту чистый лист бумаги. Как, какими красками изобразить эту красоту? Величественные скалы врезались в океан. Не очень далеко от берега находился волнолом, названный «Клык дьявола», о который с грохотом разбивались волны. Элиз всматривалась в пену, украшающую высокие гребни волн. Под лучами полуденного солнца вода окрасилась в темно-зеленый цвет, который ближе к вершине волн становился салатовым. Все было гармоничным и не предвещало опасности.

Элиз еще раз окинула взглядом океан до самого горизонта. Вот было бы здорово, если бы она смогла уловить движение! И как подобрать цветовую гамму? Девушка быстрым движением кисти смешала на картонке, которую использовала как палитру, синюю и зеленую акварель и сделала несколько мазков. Нет, это не то! Она скомкала испорченный лист и бросила его в мешок с мусором. Наконец после продолжительного труда у нее получился пейзаж, который по колориту почти не уступал действительности. И все равно что-то ее не устраивало. Может, попробовать добавить на горизонт немного лазури, подумала она, отступая на шаг и критическим взглядом осматривая свою картину.

— По-моему, замечательно, — раздался за спиной знакомый голос.

Испугавшись, она оглянулась и столкнулась взглядом с синими, как небо, глазами Талберта, который сидел на корточках и рассматривал ее работу. В мгновение ее охватило сильнейшее чувство радости и счастья. Но она тут же постаралась взять себя в руки.

— Я не знал, что ты так хорошо рисуешь.

Элиз смутилась от его похвалы.

— Я не рисую, я дурачусь. Боже! — Она говорит, как Пол. Девушка не могла отвести глаз от лица. Тала, пытаясь проникнуть в его сознание и понять, что его сюда привело. Неужели?.. Нет, этого не может быть. Конечно, здесь он по делу. Просто в городе он встретил Пола, который сказал, где она, пыталась убедить себя Элиз. Но почему так бешено и неистово забилось сердце? Тем временем Талберт встал и поцеловал ей руку. От этого прикосновения кровь забурлила в ней.

— У тебя здорово выходит, — сказал он. Увидев в сумке яблоко, он без разрешения взял его и, но успела она возмутиться, откусил от него огромный кусок. — Из-за тебя я пропустил обед.

— Из-за меня? — Но ее голос оборвался, когда он нежно провел большим пальцем по запястью, в том месте, где бился пульс.

— Хм, не такое сладкое, как ананас, сказал он, откусывая яблоко. Элиз вспыхнула, вспомнив тот день, когда он помогал ей консервировать. Она ясно вспомнила сладкий вкус ананаса и… их поцелуй. Нежные и в то же время требующие губы вызывали в ней такие эмоции, о которых она раньше не подозревала.