Барбара Картленд - Игра чувств

— В это время вы обычно прогуливаетесь верхом? — спросила Клиона.

— Когда я дома и, конечно, когда мне есть о чем подумать, — ответил Чарльз. — Ничто не кажется мне таким умиротворяющим и таким красивым, как это место на реке.

— Но вам нравится бывать здесь одному, — внезапно сказала Клиона. — Я права, не так ли? Это ваше особенное место для размышлений в одиночестве.

Чарльз ответил не сразу. У него возникло ощущение, что жизненно важно сейчас дать верный ответ. Слишком нужна была ему эта девушка, чтобы ответить ей бессмысленной отговоркой.

— У всех бывают моменты, когда хочется побыть одному — обычно когда не можешь найти ответ на очень сложный вопрос, — сказал он наконец.

Услышав тон графа, Клиона поняла, что проблемы, приведшие его этим утром к реке, не из легких.

— Разве можно быть подавленным в таком прекрасном месте? — спросила она. — Когда за ужином говорили о вас, я почти пришла в уверенность, что вы не такой, как все остальные, и что вы чуть ли не выше обычных земных забот.

— Если под «выше» вы подразумеваете «не подвластен», — ответил Чарльз, — то никто не может быть «выше» в этом смысле. Какими бы удачливыми и счастливыми мы ни казались, в траве всегда есть ловушки, готовые ударить нас оземь, когда мы меньше всего этого ожидаем.

Клиона с сочувствием посмотрела на графа, но промолчала, ожидая, что он продолжит. Спустя какое-то время Чарльз сказал:

— Мы можем прятать свои проблемы, но они остаются с нами, пока мы не находим возможность разрешить их, если такая возможность существует. — Чарльз не хотел произносить последних слов. Он не намеревался обнажать собственные страдания, но голос невольно продолжал звучать. — Красота этого леса является всего лишь частью моего мира, — добавил он. — Я не могу постоянно здесь жить. Ах, если бы я только мог! Здесь я могу лишь укрыться, но ненадолго.

— Простите, — нежно сказала Клиона. — Мне легко говорить, а вам это тяжело, не так ли?

— Иногда кажется, что тьму не прорезает ни единый луч, — с грустью признался он.

Чарльз не понимал, что на него нашло. Почему он ведет такую беседу с незнакомым человеком? А тем более с юной девушкой, с которой только что познакомился… Он постарался взять себя в руки и переменить тему.

Но прежде Клиона тихо произнесла:

— Я буду молиться, чтобы то, что разладилось и гнетет вас, унесла с собой эта золотая, сверкающая река, и чтобы вы нашли истинное счастье и любовь, к которым стремитесь.

Слова лились из ее уст очень мягко и ласково. Казалось, будто Клиона могла заглянуть ему прямо в сердце и прочесть каждую отчаянную мысль.

Чарльз удивленно смотрел на девушку. Потом сказал:

— Спасибо. Я могу лишь уповать на то, что ваши пожелания исполнятся.

— Я буду молиться об этом, — с жаром повторила Клиона.

Лес постепенно редел, река выводила всадников к полям.

Тогда, легковесным тоном, как будто решив, что разговор стал чересчур серьезным, Клиона сказала:

— Давайте посостязаемся, кто первым доберется до того края поля, и проверим, чья лошадь лучше.

Не дожидаясь ответа, девушка погнала коня вперед. Наблюдая за ней, граф заключил, что имеет дело с превосходной наездницей. Лошадь Клионы была крупнее, чем выбрали бы большинство женщин, но девушка управляла ею с непринужденной уверенностью.

Урагану не нужно было объяснять, что это скачки. С тех пор как Чарльз приобрел жеребца, тот не проиграл ни единого забега и всякий раз обходил лошадей, которые пытались с ним тягаться. Вот и сейчас вороной мгновенно переключился на галоп.

Вскоре соперники перешли на скорость, не оставлявшую сомнений, что это самая настоящая гонка. И в кои-то веки Чарльз не был уверен, что победит.

«Много ли на свете женщин, столь искусных в верховой езде?» — задавался вопросом восхищенный Чарльз.

Они мчались вперед и вперед.

На горизонте показался край поля. Лошадей не нужно было подстегивать в желании опередить друг друга. Лишь появление ограды принудило животных остановиться.

Ничья.

— Это было великолепно! — восторженно крикнула Клиона. — Никогда еще я так быстро не скакала, и ваша лошадь изумительна.

— Я считаю, что вы — превосходная наездница, — сказал Чарльз. — Ни один из нас не может претендовать на право назваться победителем.

— Нет, на это нужно смотреть иначе, — уверила графа Клиона.

— И что же мне следовало сказать?

— Мы оба можем праздновать победу. Так гораздо лучше.

— Верно, — тут же откликнулся Чарльз. — Выйдя сегодня утром из дома, я чувствовал себя очень подавленным. А теперь знаю, что никто не имеет права быть несчастным или встревоженным в этих прекрасных местах.

Клиона кивнула, и граф почувствовал, что его поняли. Эта девушка без всяких объяснений видела, как болезненно мечется его разум, какое отчаяние поселилось в сердце.

В то же время его новая знакомая была такой юной. Чарльз не дал бы ей и двадцати. Он никогда не находил в молоденьких девушках интересных собеседниц. Они еще очень недолго жили на свете, а потому мало что понимали.

И вот тебе раз: эта необычная девушка учит его, что главное — это порывы сердца. В ней было что-то такое, от чего Чарльз ощутил себя в безопасности. Словно никакая на свете проблема не может оказаться чересчур сложной, пока Клиона рядом с ним. В то же время она была волнующей и неотразимой.

— Я отправлю вашим дяде и тете приглашение отобедать в замке, — сказал граф. — И хочу, чтобы вы тоже приехали.

— Это будет чудесно, — с энтузиазмом отозвалась Клиона. — Из моего окна виден ваш замок, и он кажется таким интригующим. Внутри он такой же великолепный, как и снаружи?

— Надеюсь, вы найдете его таким, но должен предупредить, что, как показывает жизнь, если не ожидать большего, чем возможно, никогда не разочаруешься.

Однако Клиона лишь яростно замотала головой.

— Нет, я уверена, что это неправильно. Нужно всегда надеяться найти что-то уникальное, что-то, чего еще никому не удавалось найти. Это означает отсутствие каких-либо определенных ожиданий. Возможно, это лучший путь.

Чарльз рассмеялся.

— Можно и так на это посмотреть, — признал он. — Я всего лишь надеюсь, что вас не разочарует ни мой дом, ни мой обед, ни я.

Клиона улыбнулась.

— Вы многого просите, — поддразнила она. — В то же время, если бы я держала пари, то уверена, что не проиграла бы.

— Это комплимент, — с улыбкой ответил граф. — Я лично покажу вам замок и буду с трепетом ожидать вашего отзыва о нем.

Пока они разговаривали, в поле зрения появился дом лорда-наместника, и уже отсюда были видны фигурки людей во дворе, с волнением и интересом разглядывающих всадников. Клиона беззастенчиво помахала им рукой.

— Теперь я оставлю вас, не буду мешать объясняться, — сухо сказал Чарльз.