Патриция Нолл - Белые розы Аризоны

— Но ведь скажи я вам правду, вы бы меня ни за что не взяли!

— Вот это точно!

— А я между тем умею печь, да и всему остальному смогу выучиться, если…

— Печь умеете, а готовить — нет? Забавно.

— Ничего забавного, я… Впрочем, подождите.

Круто повернувшись, Жанна бросилась обратно в кухню, мигом выхватила из ящика стола нож, не обращая внимания на глазеющих на нее работников, отрезала от торта кусок, швырнула на тарелку и, схватив по дороге вилку, выбежала обратно на террасу. С вызовом глядя на Сета, она подцепила на вилку кусочек торта и поднесла к его рту:

— Вот! Попробуйте!

Сет взглянул на нее мрачно, но деваться было некуда — или он раскрывает рот, или торт падает ему на подбородок, — и он послушно разжал губы, словно раскапризничавшийся ребенок, поддавшийся уговорам матери.

Жанна занесла было опустевшую вилку над тортом, чтобы отрезать следующий кусок, но Сет схватил ее руку. Прожевав и проглотив, он удивленно хмыкнул и произнес, к радости Жанны:

— Не так уж и плохо, черт возьми!

Высвободив руку, Жанна торжествующе улыбнулась.

— Это изумительно вкусно!

Еще бы! Франсуа раскрыл ей все свои секреты, а уж он-то мастер хоть куда!

— И все же, — Сет поднял брови, — ваша профессиональная пригодность вызывает большие сомнения.

Жанна почувствовала, что вспыхнула, но сочла за благо воздержаться от ответа.

— Готовить вы не умеете.

Жанна показала на тарелку:

— Разве это не доказывает, что умею?

— Да оставьте! — Сет провел рукой по своей шевелюре. — Надо же, какого я свалял дурака, привезя вас сюда. Такой неженке, как вы, здесь не место.

Обиженная, Жанна начала что-то бормотать, протестуя, но Сет поднял руку, призывая ее к молчанию. Вид у него был усталый и огорченный, и Жанна, справедливо сочтя, что причиной тому она, почувствовала себя виноватой.

— Ну что поделаешь, — проворчал Сет, — вы уже здесь, а Эмми не в силах вам помочь. Давайте завтра я покажу вам, как готовить бифштексы. Смысла особого в этом нет — вы же пробудете у нас недолго, — но все же…

Проглотив обиду, Жанна с благодарностью улыбнулась Сету.

— Чудесно! Я быстро постигну эту науку. Даже не сомневаюсь.

— Который раз я уже сегодня это слышу?!

От благодарности, переполнившей душу Жанны, не осталось и следа.

— Вот увидите, я…

Раздался громкий стук сапог по лестнице, ведшей на террасу. Преодолев последние ступени, к ним присоединился еще один работник ранчо — высокий и стройный мужчина, но уже лысый, что выяснилось после того, как он снял шляпу.

— Тебе, Сет, надо бы поспешить к Голди. Мне кажется, что жеребенок уже идет. Во всяком случае, начались родовые схватки.

— Спасибо, Баркер. Бегу. Оставайся и поешь, — предложил Сет, махнув рукой в сторону кухни. — А после ужина посмотри вместе с ребятами ворота на южном пастбище. Я сегодня ехал мимо и заметил, что они еле держатся. Не иначе как новый бык пытался их пробить.

Бросив на Жанну уничижительный взгляд, яснее всяких слов выражавший отношение к приготовленному ею ужину, Сет направился к двери. Горя желанием продолжить дискуссию, Жанна поставила тарелку на какой-то шкафчик возле двери черного хода и поспешила за ним следом. Сет чуть ли не бежал, делая огромные шаги, и Жанна, запыхавшись, с трудом за ним поспевала, но, споткнувшись о кочку, еле удержала равновесие, а Сет за это время успел миновать спальный барак, затем хозяйственные постройки и вошел в конюшню.

Она вбежала следом за ним. Конюшня встретила ее незнакомыми, но приятными запахами сена и хорошо ухоженных животных. На стенных крючках были развешены различные инструменты и упряжь. У боковой стены на копне сена важно восседала, словно царица на троне, огромная пятнистая кошка. Такой большой Жанна никогда не встречала. У задней стены были расположены денники. В одном из них слышалось тихое жалобное ржание.

Сет, успевший опуститься на колени, при ее приближении поднял глаза.

— Вы, конечно, собираетесь продолжить наш спор, но, раз уж явились, может, какая-нибудь польза от вас будет.

— Польза? — не без ужаса переспросила Жанна, делая шаг вперед, хотя ноги ее как чугуном налились. Никогда ей не приходилось присутствовать при родах, хотя бы и лошадиных. Но она заставила себя заглянуть в денник и увидела, что кобыла лежит на боку.

Голди — соловая красавица с гривой золотого цвета — вполне оправдывала свое имя. С малых лет Жанна боялась лошадей, но в этом несчастном, страдающем создании не увидела ничего устрашающего.

Сет стянул с себя рубашку, обнажив необычайно красивую, могучую грудь и плоский живот, покрытый черными волосками. Жанна немедленно напомнила себе, что не стоит заглядываться на своего хозяина, но это мало помогло. Она продолжала таращиться на Сета, пока тот тщательно мыл руки и насухо их вытирал. Затем Сет вытащил из кладовки груду чистых тряпок и, возвратившись к Голди, встал около нее на колени, не переставая что-то тихо приговаривать.

Он попытался определить положение жеребенка, но кобыла вздернула от боли голову и закатила мученические глаза. Жанна взвизгнула и отвернулась.

— Вы-то что? — спросил Сет. — Больно ей, а не вам!

— Я из сочувствия.

— Она, уверен, очень этим растрогана. Вы когда-нибудь видели, как рождается животное?

— Я видела фильм «Страна моего сердца» с Рипом Торном и Кончетой Феррел в главных ролях. В последнем кадре они принимают роды у коровы. Ничего отвратительнее я в жизни не видела.

— Что же вы тогда здесь делаете?

— Хочу понравиться еще одному молокососу, — пошутила она.

— Ах так? — тоже шутливо улыбнулся он. — В таком случае не стесняйтесь, заходите. Поможете мне — и увидите его первая.

У девушки даже рот раскрылся от удивления, глаза округлились.

— Кто? Я?

— Само собой, вы! Вам ведь хотелось работать на ранчо?

И он поднял брови, давая понять, что отказываться не следует. И тогда Жанна твердо сказала себе, что если это делает он, то и она сумеет.

Гордо вздернув подбородок, она вошла в денник и в свою очередь опустилась на колени рядом с распростертым животным. Вобрав в грудь побольше воздуху, она положила руку на роскошную гриву Голди.

— Что я должна делать?

На лице Сета мелькнуло уважение, или это лишь привиделось ее утомленным глазам?

— Держите ее голову и все время разговаривайте с ней, а я попытаюсь вытащить жеребенка.

Что он имел в виду, Жанна поняла лишь после того, как Сет извлек из кладовой веревку и привязал ее конец к крюку на стене.

— Что вы собираетесь делать? — вскрикнула она, бледнея.

— Жеребенок должен выходить передними ногами вперед, а голова должна быть зажата между ними, — пояснил Сет, даже не удостаивая ее взглядом. — Этот жеребенок не только на редкость большой, но и голова у него свернута на плечо. Без моей помощи он и Голди погибнут. — И, завязав петлю на свободном конце веревки, Сет запустил руку глубоко во чрево несчастной роженицы.