Элизабет Пауэр - Скамейка для влюбленных

С озера дул прохладный ветер, проникая сквозь ее тонкую футболку. Она обхватила себя руками, защищаясь от его порывов.

Андреас снял пиджак.

– Что ты хочешь этим сказать? – снова спросила она, беря у него пиджак, пахнувший его телом вперемешку с одеколоном.

– Ты по-прежнему утверждаешь, что Маркус Рашфорд не был твоим любовником?

– Я действительно вспомнила. Он не был моим любовником, – настаивала Маджента.

– Ты бросила меня из-за него. С ним ты хотела быть.

– Я думала, что хочу быть с ним, – попыталась объяснить молодая женщина. – Но понадобилась всего неделя, чтобы понять, как я заблуждаюсь. Я была глупа и наивна, считая, что любой мужчина сможет заставить меня чувствовать себя так, как я чувствовала себя с тобой. – У нее не было сил смотреть ему в глаза. – Я считала нашу связь несерьезной. В то время, как ты помнишь, я грезила о карьере модели, и для меня это было самым важным. Ты же предлагал мне то, к чему я не была готова, хотя мне очень не хотелось с тобой расставаться.

Эмоции душили ее, Мадженте стало трудно говорить, но она продолжила:

– Я не могла оставаться такой, какой была. Без какой-либо защиты, без перспектив. Я даже не знала, кто мой отец! – Она подавила подступившие к горлу рыдания. – У меня, собственно, и матери-то не было. Ни денег, ни уважения… На меня всегда смотрели косо, чуть ли не тыкали пальцем. Я была полна решимости изменить свою жизнь. Маркус предложил мне шанс, за который я ухватилась. Вряд ли можно меня за это винить. Я искренне верила, что он сделает меня богатой и знаменитой, что про меня будут говорить: «Не дочка ли это пьяницы Дженетт? Высоко же она взлетела!» Мне нужно было доказать всем, включая твоего отца и твою бабушку, что я не такая, как обо мне думают. Ты не представляешь, каково мне приходилось в школе. Сверстники издевались надо мной, зная, что никто не встанет на мою защиту. Да, я жаждала успеха, мечтала о славе, и еще я хотела помочь матери встать на ноги.

– То есть ты не любила его? – холодно поинтересовался Андреас.

– Да, не любила.

– И все-таки спала с ним? Переехала к нему? – Тон его изменился. Что это? Отвращение?

– Нет, – отрезала Маджента. – Он предложил мне свою квартиру, потому что купил другую, поближе к своей компании. Маркус не хотел, чтобы она пустовала. Он заявил, что так будет лучше для моего образа. Звезда не может жить, как он выразился, в домишке. Он требовал, чтобы мы стали любовниками, но я была против. Да, мы целовались, я флиртовала с ним, он пытался уложить меня в постель, но я не смогла. – Голос у нее сорвался. – Он догадался, что это из-за тебя. Маркусу стало известно, что я ходила к тебе, чтобы вернуть книгу. Он сообразил, что из-за тебя все его планы могут сорваться. Он предупредил, что будет продвигать меня, если мне ничто и никто не будет мешать. Ты помнишь?.. Я тогда пришла к тебе с его отметиной на шее? Он поставил мне синяк за то, что я никак не могу тебя забыть. Ведь я для него была всего лишь ходовым товаром, который он намеревался продать подороже. Я жила в его квартире почти задаром, а он работал над моим первым контрактом. Я не хотела возвращаться в свою прежнюю жизнь, поэтому делала то, что он говорил. Я добилась, чтобы ты меня возненавидел.

Маджента умолкла, борясь с обуревавшими ее эмоциями. Андреас долго молчал, а потом хрипло спросил:

– Почему ты рассказываешь мне об этом сейчас? Из страха, что я отниму у тебя Тео?

«Потому что я люблю тебя!»

Его лицо словно окаменело. Маджента была не в силах признаться ему в этом. К тому же он может почувствовать себя триумфатором: Маджента Джеймс без ума от него так же, как когда-то он был без ума от нее! Даже если она заслужила презрение Андреаса, унижение ей ни к чему.

– Так что же случилось, когда доблестный Маркус узнал, что ты беременна и это разрушает все его планы? – спросил Андреас, впрочем догадываясь о том, что произошло.

Маджента вздрогнула:

– Он велел мне освободить квартиру, как только понял, что я не собираюсь делать аборт. В любом случае я уже подумывала о том, чтобы съехать, так как мне все сложнее становилось сдерживать его страсть.

– И где ты жила потом?

– В новой квартире матери, в которой она поселилась, покинув реабилитационную клинику. Когда до рождения Тео оставалось три недели, я… В общем, остальное тебе известно. Я вышла из комы, думая, что потеряла ребенка, но он был жив и здоров, только провел два месяца без мамы. Когда мне впервые принесли Тео, у меня даже не было сил, чтобы его обнять. Я испугалась, что никогда не смогу взять сына на руки. Ради него я заново научилась ходить.

– А меня рядом с тобой не было, – пробормотал Андреас и перевел взгляд на озеро, хотя Маджента сомневалась, видит ли он что-нибудь. Андреас стиснул зубы. – Мой сын появился на свет у матери, которая не знала, что рожает, и без отца, который понятия не имел о его существовании, – с усилием закончил он.

– Не сердись на меня, – взмолилась Маджента. – Прошлое не исправить, но, поверь, я искренне сожалею, что у нас с тобой все вышло так, а не иначе.

Андреас молча кивнул, словно боялся, что голос его подведет.

– Давай вернемся обратно, – наконец сказал он и с нежностью, удивившей и тронувшей Мадженту, обнял ее за плечи.

Когда они возвращались, Андреас заявил, что им с сыном предстоит многое наверстать, и, верный своему слову, сразу приступил к делу.

Для начала он перекроил свое расписание и взял недельный отпуск, чтобы как можно больше времени проводить с Тео.

Мальчик пришел в восторг, когда Маджента, не в силах больше скрывать, объявила, что у него наконец-то появился отец. Андреас также присутствовал при этом. Она была рада, что сообщила сыну новость при нем. Андреас твердо вознамерился стать хорошим отцом, и женщина это приветствовала.

Маджента не могла привыкнуть к одному – теперь решения, касающиеся Тео, принимала не только она. Мальчик же смотрел на Андреаса как на чудо и был абсолютно счастлив.

– Я знаю, что ты стремишься быть самодостаточной и ни в чем не зависеть от меня, – сказал Андреас, пригнав к ее дому «мини», – но теперь у меня появились обязательства по отношению к матери моего ребенка. И я намерен их выполнять. Поэтому, пожалуйста, прими от меня то немногое, что я могу и хочу тебе дать.

Маджента приняла подарок, хотя по-прежнему отказывалась работать у него. Ей и без того было мучительно видеть Андреаса. Ведь он никогда не сможет ответить на ее чувства. Она почти призналась ему в любви в тот день, когда рассказала правду о Тео, а он никак не отреагировал. Он и с Тео общался так, словно давал ему понять, что его отец и мать никогда не будут вместе. Маджента вынуждена была смириться с этим, хотя сердце ее болело. Поэтому она прилагала все усилия, чтобы не выдать себя, когда он приезжал к Тео. Она избегала смотреть на Андреаса, если чувствовала на себе его взгляд. Честно говоря, сделать это было невероятно сложно.