Мари Секстон - Обещания

— Джаред, пожалуйста…

Но тут раздался звонок, и послышался нестройный хор голосов:

— Пицца!

— У них завтра зачет.

Мэтт поцеловал меня в шею, чуть ниже уха и, отпустив, прошептал:

— Это будут самые долгие два часа в моей жизни.

Но глаза светились улыбкой.

Он просидел за книгой в гостиной, пока я занимался с ребятами. Даже удивительно, как они не заметили моей рассеянности? Я постоянно отвлекался, представляя, чем мы с Мэттом займемся, когда они уйдут. Хотя у меня из головы не шел разговор с шефом Уайтом, я опасался, что Мэтт не осознает всех последствий наших отношений. Но потом я подумал, что я тоже виноват — так хотел его, что не представлял, во что это может для него вылиться.

Мэтт увидел, как ребята собирают свои учебники и отправляются на выход, подмигнул и скрылся в спальне. Вспыхнув, я постарался убедиться, что полы рубашки прикрывают эрекцию. По счастью, подростки очень эгоцентричны и редко обращают внимание на кого-то, кроме себя любимых.

Заперев дверь, я поспешил в спальню. От волнения вспотели ладони, сердце так и норовило выпрыгнуть через горло, а кишки завязаться узлом. Немного потоптавшись перед порогом, свернул в ванную почистить зубы. Что бы Мэтт ни задумал, я решил отдать бразды правления в его руки. Это его первый раз с мужчиной, поэтому пусть сам устанавливает пределы допустимого.

Как только я вошел в комнату, он тут же заключил меня в объятья. Поцеловав, стащил с меня рубашку, расстегнул брюки.

— Мэтт, ты действительно именно этого хочешь? — Я должен был уточнить, пока еще мог хоть что-то соображать.

Он посмотрел мне в глаза:

— И ты спрашиваешь меня об этом сейчас?

— Просто желаю удостовериться.

Он обхватил мое лицо ладонями и тихо сказал:

— Да, именно этого. — Еще раз быстро поцеловал, толкнул на кровать, снял с меня джинсы с бельем. Полностью одетый, навалился на меня сверху. Я потянул его за футболку и хмыкнул:

— Это делается немного по-другому.

Мэтт улыбнулся:

— Тише. — Блуждая руками по моему телу, он целовал мне шею. — До сих пор не могу поверить, что все происходит на самом деле. — Голос звучал не испуганно, а скорее удивленно.

Я пригладил коротко стриженый затылок.

— Джаред, — прошептал Мэтт, опаляя горячим дыханием мою кожу. — Я никак не привыкну к этим ощущениям. Не могу поверить, как сильно тебя хочу.

Мягкие теплые губы, колючий щетинистый подбородок.

Он опустился, поцеловал мой живот, медленно продвигаясь к бедру, слегка прикусывая кожу, но не притрагиваясь к члену. Я чувствовал прикосновение его щеки, и это казалось невероятным. Язык прошелся по паховой складке, лизнул лобок, оставляя мокрый след и заставляя меня затаить дыхание.

Мэтт поднялся и смял мой рот губами — медленно, нежно. Потом встал и принялся раздеваться. Я сел, не отводя глаз от завораживающего зрелища. Привыкну ли я когда-нибудь к его прекрасному мускулистому телу, гладкой загорелой коже? Рядом с ним я казался худым и бледным.

Он перехватил мой взгляд, наклонил голову и, подразнивая, спросил:

— Что дальше?

— Глядя на тебя, я ощущаю собственную ущербность.

Он улыбнулся:

— Шутишь? Может, догадаешься, что я ощущаю, глядя на тебя?

Я улыбнулся в ответ. Теперь, когда он разделся, стало абсолютно понятно, чего ему хочется.

— О да, заметно.

Я притянул его за бедра, поцеловал в живот, как он меня до этого, рассматривая волосяную дорожку, спускающуюся от пупка — самую сексуальную вещь на свете. Вспомнил нашу летнюю ночь в палатке, когда с ума сходил от одной мысли о ней. Сегодня я на самом деле смог проследить ее кончиками пальцев, а затем губами и языком, улавливая опьяняющий мужской мускусный аромат.

Из груди Мэтта вырвался тихий стон, похожий на умопомрачительное мурлыканье. Когда я прошелся языком по всей длине члена, подхватив солоноватую каплю на конце, Мэтт вцепился мне в шевелюру. Подразнивая щель, я накрыл губами головку и глубоко засосал аж до густых темных зарослей. Его пальцы дрогнули, я опять услышал стон и закружил языком вокруг крайней плоти. А затем стиснул ягодицы и дернул на себя, так что ствол вошел глубоко в глотку. У Мэтта перехватило дыхание, он сжал мне виски, удерживая на месте несколько секунд. Я почти задыхался, уткнувшись носом в волосы и стараясь справиться с рвотным рефлексом. Мне показалось, что Мэтт сейчас кончит. Но он отстранился, осторожно меня оттолкнув.

Я растеряно поднял на него взгляд:

— Что случилось?

— Не так. — Он уложил меня на спину, устраиваясь сверху. — Хочу, чтобы сейчас это было для нас обоих.

Сначала его поцелуй казался осторожным и нежным, но быстро превратился в голодный и неистовый. Мэтт прихватил мою нижнюю губу, дернул за волосы, открывая доступ к шее. Я провел ладонями по всему его телу от макушки по сильным мускулистым плечам и рукам, по спине, перешел к идеальному накаченному прессу. Пальцы нащупали дразнящую дорожку — я не мог ее пропустить.

Он все еще не отрывался от моей шеи — целовал, прикусывал, облизывал. Рука блуждала по животу, бедру, скользнула между ног. Казалось, его пальцы повсюду — изучают, поглаживая, мое тело. Я понял, что еще одного прикосновения могу и не выдержать, да и его твердый член все сильнее притирался к моей ноге.

Я достал из тумбочки тюбик. Мэтт оторвался от меня, настороженно глядя, как я смазываю у себя между ягодиц лубрикантом.

— Я не это имел в виду, — прошептал он.

— Ты не хочешь? — Не желая давить на Мэтта, я постарался, чтобы голос звучал как можно небрежнее.

— Не то чтобы не хочу. Но будет ли это для нас обоих?

До меня дошло — он спрашивал, понравится ли мне. Я поцеловал его:

— Да. Доверься мне.

Он расслабился и снова вернулся к моей шее. С удивлением почувствовав легкие прикосновения к анусу, я застонал и приподнял бедра.

— Ох, — выдохнул он удивленно мне в ухо. — Скажи, что мне делать.

Мне раньше не приходилось руководить в постели, но я все же сумел пробормотать:

— Сильнее.

Давление увеличилось. Это действительно было здорово, но я хотел большего и подтолкнул его руку, желая ощутить его пальцы внутри меня.

— Еще, Мэтт, пожалуйста.

Но он замер, покачал головой и отодвинулся. Видимо, на дальнейшее он еще не был готов.

— Я не стану тебя заставлять. Скажи, что ты хочешь?

— Не знаю, — ответил он расстроенно, но с намеком на самоиронию. — Господи, я хочу тебя, Джаред, как никого в своей жизни, но действительно не знаю, что делать, словно снова очутился в школе. Ну, по крайней мере, коробка передач автоматическая.

Я усмехнулся.

Он поцеловал меня, проведя языком по горлу, а затем прошептал в ухо:

— Скажи, что мне делать. Что ты хочешь?

Я-то точно знал, но опасался его ошарашить: