Сьюзен Баррет - Право на любовь

— Зачем ты везешь меня к своим родителям?

Роуэн еще крепче стиснул рулевое колесо.

— Мне казалось, я уже все доходчиво объяснил. — В его голосе снова звучала прежняя горечь.

— Роуэн, ты ничего мне не должен. Это был несчастный случай. Я просто оказалась в неудачный момент в неподходящем месте.

На мгновение он отвлекся от дороги и окинул ее непонимающим взглядом серых потемневших глаз.

— Карен, я делаю это потому… потому что мне так хочется. — Ответ устраивал, но только не том.

Роуэн протянул руку к панели радиоприемника, и новости по каналу Би-би-си надежно заглушили дальнейшие разговоры.

Карен раздражала его нерешительность, а плохо скрытая нервозность порождала в ее душе так хорошо знакомую ей тревожную неуверенность. Что он собирался сказать на самом деле?

Она отвернулась к окну, зная, что он не ответит. В его поведении снова проявлялись знакомые черты — Роуэн снова отгородился от нее.

Поежившись под теплым халатом, Карен пошевелила пальцами правой ноги, опутанной бинтами и скобками и бережно покоившейся на подушке, специально уложенной на пол машины. Нечего было и думать о том, чтобы втиснуться в «ягуар» во всем этом снаряжении. Даже в джипе ее так растрясло, что каждый сустав отзывался пульсирующей болью.

Машина поднялась на узкий каменный мост, и бледный диск солнца скрылся за облаком. Притормозив, Роуэн пропустил через дорогу фермера со стадом черномордых овец. Карен задумчиво смотрела на животных, но в голове у нее царил полный сумбур.

Теперь ей открылась в характере Роуэна еще одна, новая для нее сторона, которую он не любил демонстрировать окружающим. Она догадалась, что ответственным за аварию на участке он чувствовал себя, так же как взвалил на себя всю вину за то, что произошло с ней. Принимая во внимание болезненные и запутанные отношения между ними, она не находила другого объяснения тому, что он так настаивал на ее приезде в Нэрсборо. Роуэн не мог не понимать, как тяжело ей находиться рядом с ним; да и сам пребывал в таком напряжении, что, несмотря на все свои усилия, не мог его скрыть.

Когда она пришла в себя, он был совсем другим. Как однажды заметила медсестра, только слепой не заметил бы, как он о ней заботится. Когда-то она так мечтала о том, чтобы узнать Роуэна с этой стороны, но теперь и сама не знала, как к этому относиться. Внимательный и заботливый Роуэн представлял для нее гораздо большую опасность, чем тот мужчина, с которым она непрестанно вела войну в течение последних трех месяцев. Она никак не могла понять, как ей справиться со своими чувствами.

В отдалении начал вырисовываться силуэт замка Нэрсборо, серые стены которого возвышались над утесом из песчаника. Должно быть, Карен сама не понимала, что делает, когда позволила ему уговорить ее пожить здесь. Соглашаясь, она не сомневалась, что только разбередит свои раны. Карен плотнее запахнула халат и украдкой покосилась на сидевшего рядом с ней мужчину.

Как обычно, за рулем он не разговаривал. Голос из радиоприемника сообщил о последней победе тори в парламенте, и Роуэн, что-то пробормотав, выключил радио.

Ей так хотелось прикоснуться к нему — ведь они нужны друг другу, они любят друг друга… Но Роуэн не хочет признаться в том, что любит ее, и следит за тем, чтобы у него оставалась возможность ускользнуть, если он почувствует, что не в силах совладать со своей любовью. И все же Карен с трудом сдерживалась, чтобы не протянуть к нему руку.

Хватит ли у нее сил сопротивляться его обаянию, если она будет жить в доме его родителей, совсем рядом с ним? Она едет туда только для того, чтобы провести курс лечения, и ни для чего больше. Карен оставила всякую надежду на то, что Роуэн когда-нибудь изменится.

Их отношения зашли в тупик, и при мысли о встрече с его родителями Карен чувствовала себя крайне неловко. С какой стати они должны принимать ее в своем доме? Она не была другом их семьи, и уж определенно не могла считаться невестой Роуэна. К тому же после аварии Карен не могла считаться и его подчиненной. В каком же качестве она туда приедет?

Мистер и миссис Марсден встретили их на площадке перед домом.

— Дорогая, — засуетилась миссис Марсден, — мы так надеялись снова вас увидеть, но, конечно, при других обстоятельствах. — Она бросила взгляд на забинтованную ногу Карен. — Роуэн поступил совершенно правильно. Не сомневаюсь, что доктор Гросс быстро поставит вас на ноги.

Она крепко стиснула ладонь своего мужа и вскинула на него глаза, полные нежности:

— Он сотворил настоящее чудо, вылечив Артуру спину.

Мистер Марсден лучезарно улыбнулся:

— Это чистая правда. Теперь, юная леди, перебирайтесь в дом и устраивайтесь. Болтать мы будем после.

— Мэри проводит вас в Голубую комнату, — добавила миссис Марсден. — Мы решили, что на первом этаже вам будет удобнее. Комната выходит в чудесный внутренний дворик. Роуэн, ты поможешь отнести сумки?

Роуэн сложил вещи Карен на кровать в ее комнате. В полном соответствии со своим названием Голубая комната была выдержана в синей гамме, включающей все разнообразие оттенков этого цвета, будь то тисненые обои на стенах или ковры и парчовые шторы на окнах. Даже кровать была застелена бледно-голубым парчовым покрывалом. В комнате имелась отдельная мраморная ванна и маленькая гостиная. Французское окно выходило в вымощенный кирпичом внутренний дворик и огороженный стеной сад, залитый лучами позднего осеннего солнца, в которых нежились громадные золотые хризантемы и пунцовые георгины.

— Ты останешься на чай? — обратилась миссис Марсден к сыну.

— Извини, мама, мне нужно вернуться на участок. — В дверях Роуэн обернулся. — В выходные я вас навещу.

У Карен сжалось сердце. Ей было невыносимо тяжело при мысли о том, что она снова увидит его. Знать, что он привез ее в дом своих родителей для лечения, было для нее и без того нелегким испытанием.

— Спасибо, но это не обязательно. Со мной все будет в порядке.

— Не сомневаюсь, — Роуэн нахмурился, — но все равно я загляну к вам. — И он, не оборачиваясь, вышел.

Карен смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Его приезд только усилит ее тоску по нему. И все же при мысли о том, что он приедет, у нее потеплело на сердце.

Опасения Карен не оправдались, у Марсденов она чувствовала себя абсолютно непринужденно. Утром и в полдень Мэри приносила ей накрытый поднос, а мистер Марсден настоял на том, чтобы она пользовалась книгами, которые он отобрал для нее в своей библиотеке. Миссис Дэвис, с незапамятных лет служившая у Марсденов кухаркой, превосходила самое себя, стряпая самые вкусные блюда английской кухни. Несколько раз в неделю Карен навещал молодой доктор Гросс, а в промежутках между его визитами она отдыхала.