Кейт Харди - Все началось у алтаря

Он кивнул.

– Постараюсь понять, чем ей нравится именно такое, и посмотрю, можно ли его как-то подогнать для нее. Конечно, тут потребуются терпение и такт.

– Такт? Но ты обычно склонна говорить то, что думаешь.

– Да. Но можно сделать это и в мягкой манере, не обижая людей.

У Шина дрогнули уголки губ.

– Я вспомню твои слова, когда ты не посчитаешь нужным проявить мягкость ко мне.

Клер засмеялась:

– Ты становишься немного более сносным, и я, возможно, буду добрее к тебе.

– Спасибо за комплимент. – Он поднес к губам ее руку, поцеловал в ладонь и нежно сжал.

У Клер дрогнули колени. Пытаясь скрыть волнение, она спросила небрежно:

– А как прошел твой день?

– В сплошных встречах и переговорах.

Неудивительно, что Шин так напряжен. Но когда они поднялись в кабинке колеса обозрения, чтобы полюбоваться с высоты летним лондонским вечером, он все-таки немного расслабился. Клер просто наслаждалась видом, и тем, что его рука лежала на ее талии.

– Я тут подумал… – произнес он. – У меня дома есть превосходный кофе.

– И те самые конфеты? – спросила она с надеждой.

– Может быть, – ответил Шин, и в его глазах блеснули озорные огоньки.

Это предложение скорее было сделано им импульсивно, чем обдуманно, так показалось Клер. И оно, возможно, сможет загладить первую часть вечера.

– Звучит неплохо, – сказала она. Кофе, хороший шоколад… Можешь на меня рассчитывать.

К удовольствию Клер, Шин держал ее за руку всю дорогу до его дома. Теперь, когда им не надо было придерживаться расписания, он уже не казался таким напряженным и нравился ей гораздо больше.

Последний раз она была у него, когда он заезжал за своими вещами, но в дом не заходила. На этот раз Шин пригласил ее зайти.

Клер убедилась, что на кухне у него царит образцовый порядок – вполне предсказуемо, – но на этой кухне явно не готовили еду. Клер догадалась, что кухня служит ему лишь в лучшем случае для приготовления напитков.

Гостиная была оформлена в спокойных тонах. Клер было приятно увидеть у него на каминной полке множество семейных фотографий, но картины на стенах все как одна показались ей на редкость унылыми.

– Это Уистлер, – сказал Шин, увидев, что Клер их рассматривает. – Его ночные пейзажи – мне они нравятся.

– Я бы скорее подумала, что ты поклонник Гейнсборо, чем тонализма.

– Ты знакома с течениями в искусстве? – удивился он.

– Я еще в школе сдавала экзамен по истории искусства на аттестат о среднем образовании, – сказала она. – Но во многом эти картины похожи на тебя. В них много недосказанного, и нужно приглядываться, чтобы понять, что на них изображено.

– Я не вполне уверен, что это комплимент, – проговорил он.

– Во всяком случае, я не имела в виду ничего обидного, – сказала она. – Скорее, это просто констатация факта.

Шин разлил кофе и в кружку Клер положил сахар, добавил молока и кивнул на вазочку, которую принес на подносе вместе с кофе:

– А вот и твои любимые конфеты.

– Да, я люблю их. – Она благодарно улыбнулась.

– Можешь поставить какую-нибудь музыку. – Шин кивнул на плеер.

Клер просмотрела плей-лист и нахмурилась.

– Шин, я не хочу показаться занудой, но у тебя все здесь поименовано для разных видов тренировок. И все в одном ритме.

– Но так просто удобнее. Чтобы проще было выбрать музыку под определенное упражнение.

– Но разве ты не любишь музыку?

Шин нахмурился.

– Конечно, люблю.

– Но тогда непонятно, что ты слушаешь для своего удовольствия. Можно подумать, что ты слушаешь музыку только в заданное время и для определенной цели.

– Наверное, – проговорил он натянуто.

Клер вздохнула.

– Я не критикую тебя. Я только пытаюсь сказать, что, возможно, существует другой подход к жизни.

– Давай оставим попытки переубедить друг друга.

Шин снова закрылся от нее. Клер вздохнула про себя. Она начинала догадываться, почему его подруги выдерживали только три недели. Он сводил их с ума тем, что отгораживался от них стеной, едва они пытались подойти к нему ближе. А потом он или вежливо предлагал им остаться друзьями или они сами оставляли попытки сближения.

– Ладно, оставим это, – сказала Клер. – Только у тебя тут нет ничего романтического и расслабляющего.

Шин кашлянул.

– На случай, если ты не заметила, – я мужчина.

– Я не слишком люблю сентиментальную музыку, но…

Он взял у нее из рук плеер и быстро просмотрел треки.

Заиграла музыка, и Клер узнала «I Cant Take My Eyes Off You». Только это была рок-версия.

– Музыканты играли эту песню на свадьбе Эшли и Люка, – сказал Шин. – И я поймал себя на том, что смотрю на тебя не отрываясь – поэтому и пригласил тебя танцевать.

– А я решила, что такова традиция, – с каменным лицом произнесла Клер.

– Нет. Просто мне захотелось потанцевать с тобой.

Его откровенность обезоружила Клер.

Шин привлек ее в свои объятия, и Клер, к своему удивлению, обнаружила, что, несмотря на быстрый ритм песни, под нее можно танцевать и медленно.

– А когда мы начали танцевать, – продолжал Шин, – мне очень захотелось тебя поцеловать.

Клер невольно провела языком по нижней губе.

– А сейчас ты тоже хочешь меня поцеловать?

– Да. – Шин смотрел ей прямо в глаза. – И не только поцеловать.

Волна возбуждения пронеслась по ее телу. Но Клер постаралась притвориться спокойной.

– Не мог бы ты уточнить, что именно имеешь в виду?

– Я хочу снять с тебя платье, – сказал Шин, – на самом деле очень красивое. И перецеловать каждый дюйм твоей кожи.

– План неплохой, – произнесла Клер. – А мне тогда что делать?

Шин улыбнулся:

– Даже странно, что ты об этом спрашиваешь. Разве ты сама не говоришь об этом постоянно? Будь непринужденной. Слушай свое сердце. Плыви по течению.

– Значит, – сказала Клер, – мне придется снять с тебя твой чопорный костюм. Мне больше нравится, когда ты взлохмаченный. Как тем утром, на Капри…

– Это тем самым утром, когда ты согнала меня со своей постели?

– Да, и не заставляй меня чувствовать себя виноватой. Так сложились обстоятельства.

– Гм…

– Но с твоей собственной постели я не смогу тебя согнать, – заметила она.

– Твоя логика безупречна. – Он нахмурился. – Но если ты вдруг в какой-то момент решишь сказать «нет», будь уверена, что я тут же остановлюсь.

Клер провела ладонью по его лицу.

– Шин, конечно, я уверена. Ты…

– Такой скучный?

Она покачала головой:

– Я хотела сказать, благородный.

Шин погладил подушечкой большого пальца нижнюю губу Клер, отчего по ее коже пробежали мурашки. Шин подхватил ее на руки и быстро понес вверх по лестнице. Клер собиралась уже пошутить насчет его избыточной мускулатуры и высвободиться, но не захотелось портить момент. Она с изумлением поняла, что ей нравится, что он взял ситуацию в свои руки.