Рейчел Томас - Запретные чувства

– Как считается, отсюда Табина начала путь к скальной тропинке в горы. – Он замолчал на мгновение. Дестини тоже молчала, понимая, как ему должно быть тяжело. – Цель ее находилась на другой стороне.

– Значит, вы знаете, куда она направлялась?

Зафир безмолвно кивнул. Дестини хотела узнать детали, но что-то удержало ее от вопросов. Табина любила кого-то – мужчину, которого Зафир счел неподходящим. Может, этот гордый мужчина умел скорбеть, но скрывал это…

– Наверное, Машид чувствовал себя очень виноватым, – тихо прошептала она, скорее себе, чем Зафиру.

– Лошади умеют чувствовать вину?

– Да, он поэтому и не выходит за стены дворца. Он полон вины и страха из-за того, что случилось. Судя по тому, что я пока видела, он очень хочет угодить, но считает, что огорчил хозяев.

– Не уверен, что согласен, – сказал Зафир, гибким движением запрыгивая обратно на коня. – Теперь вы знаете то, что нужно. Поехали.

Дестини тоже села на лошадь и последовала за Зафиром. Рысцой они направились прочь от гор, в которых когда-то погибла его сестра, обратно в пески пустыни. К счастью, напряжение между ними спало. Дестини не могла не рассмеяться от восторга, когда ветер потянул ее шарф, сорвал с ее головы и развеял ее волосы по ветру.

Зафир взглянул на нее через плечо, но не замедлил ход, как она ожидала. Вместо этого он послал коня вперед, и вместе со скоростью выросло и ее удовольствие.

Наконец он перешел на шаг, как и ее лошадь, и Дестини смогла оглядеться. Вокруг не было ничего, кроме песка. Это было странно красиво – все оттенки золота, обточенные ветром; она чувствовала себя здесь на своем месте. Даже усиливающийся жар солнца ее не беспокоил. Может, скоро и станет жарко, она была в этом уверена; но она также доверяла Зафиру, и он бы не привел ее сюда, если бы они не успели вернуться до того, как солнце станет обжигать.

– Здесь я катаюсь каждое утро, – донеслись до нее слова, произнесенные с выраженным акцентом.

Она осмотрелась еще раз. Солнце карабкалось все выше на небо; ветер был теплым и очень сухим. Вокруг простирались пески, сколько доступно взгляду. Ни единой души, кроме них двоих; это было… интимно. И восхитительно.

– Как красиво, – выдохнула она. Лошади шли вперед, неторопливо взбираясь на бархан. За океаном песка были видны гребни гор. – Нет, не просто красиво – совершенно потрясающе!

– Как и вы. – Слова Зафира были твердыми, но хрипотца в голосе подчеркнула акцент, и ее сердце пропустило удар.

Дестини оглянулась на него; серый скакун гарцевал на месте, но Зафир все равно не отводил от нее взгляда. Он выглядел так царственно в своих пустынных одеждах; ветер развевал убор, скрывавший его темные волосы. По ее телу пронесся жар, не имевший ничего общего с солнцем.

Она никогда не испытывала такого самозабвенного желания, чтобы мужчина поцеловал ее, обнял. Она хотела принадлежать этому мужчине, хотела, чтобы он сделал ее полностью своей. Это влечение невозможно было игнорировать. Судьба послала ей этого экзотического красавца.

– Я хочу тебя, Зафир. – Она едва могла поверить вырвавшимся у нее словам. Сердце отчаянно билось у нее в груди, но она не могла этого не сказать. Здесь, вдали от дворца, он выглядел иначе, более расслабленным, больше похожим на мужчину, который едва не поцеловал ее в первый вечер. И она чувствовала себя иной, словно обнаружила тайную сторону своей души, потеряв при этом осторожность.

Зафир развернул коня, который бил копытом по песку, стремясь снова пуститься вскачь; шейх успокоил его словами на арабском, которые для нее звучали как музыка.

– Я не могу дать тебе то, что ты ищешь, Дестини, – сказал он почти резко.

Лошадь Дестини почувствовала возбуждение коня и тоже развернулась, так что всадница оказалась лицом к лицу с Зафиром, вынужденная смотреть в его темные бездонные глаза.

– Что же я ищу, Зафир? – спросила она, крепко держа поводья. Ее тело двигалось с каждым беспокойным шагом кобылицы.

– Я не могу дать тебе вечность. Я даже не могу обещать счастья. Однако… я могу подарить тебе незабываемую ночь.

В глубине души она все это знала; знала, что он так далек от ее мира, что у них не может быть никакого будущего. Но это не остановило ее от того, чтобы хотеть его с первого мгновения, как она его увидела, хотя тогда она и не осознавала этого.

Конечно, хорошо было бы прожить всю жизнь долго и счастливо. Воплотить мечту. Но мечты не сбываются – ее мать была доказательством этого. А сейчас перед ней был мужчина, который предлагал попробовать мечту. И она собиралась насладиться ей по полной. Она хотела узнать, что такое страсть и желание, прежде чем начать новую жизнь в Англии.

– Надеюсь, что вы сдерживаете обещания, ваше величество, – поддразнила она, полная отваги, какой никогда не испытывала раньше рядом с мужчиной, и послала свою лошадь в галоп. Позади она услышала возбужденное ржание коня Зафира и топот его копыт. Расстояние между ними стремительно сокращалось.

Дестини громко рассмеялась, и ветер унес ее смех. Она была совершенно свободна. В глазах Зафира она успела заметить искры страсти, и в ответ ее наполняло возбуждение и предвкушение.

Вид дворца впереди принес Зафиру облегчение, но в то же время и гнев. Разгоряченные лошади устали; но он хотел бы оставаться в пустыне вместе с Дестини весь день. Рядом с ней он чувствовал себя живым, беззаботным. Он не чувствовал этого много лет. Но когда он вернется под своды дворца, ему снова придется сдерживать свои эмоции и вести себя как положено правителю.

Он обещал ей одну ночь и не сможет дать ничего больше. Ей нет места в его мире; скоро, очень скоро ему придется выбрать невесту, обеспечить страну наследниками. Его жена должна уметь справляться не только с трудностями жизни в пустыне, но и с долгом супруги правителя Кезобана. Народ должен принять ее и полюбить.

Темные волосы Дестини развевались, ее шарф бился на ветру. Он намеренно сдерживал коня, чтобы любоваться ею. Его взгляд ласкал ее крепкие бедра, соблазнительные очертания попки, когда она наклонялась вперед в седле, подгоняя лошадь. Она была великолепна, красивая и полная жизни; именно такую женщину он и хотел бы видеть в своей жизни, если бы роль правителя Кезобана не требовала бы иного.

Его наполняло возбуждение, все тело гудело от несдерживаемой страсти, вызванной ее словами. Дестини хотела его и как будто принимала то, что будущего у них нет, – даже дразнила его. В этот момент он понял, что должен обладать ею, должен сделать ее своей. Пусть не навсегда, но хотя бы на одну ночь.

Конюхи поприветствовали их, когда они въехали обратно на земли дворца. Зафир не мог не бросить еще один взгляд на Дестини. Ее щеки порозовели от скачки, ее глаза сверкали. Он так сильно хотел ее, что все силы уходили на то, чтобы не унести ее в постель немедленно. Но ему придется сначала заняться работой.