Ольга Кирсанова - Венера из Антальи

Гудение самолетных турбин в наушнике телефонной трубки придавало нашему диалогу трагедийности. Именно такой могла быть «звуковая подкладка» в сериальной сцене расставания лирической пары. И непременно бразильского производства. Голливуд все же старается держать марку и откровенной халтуры избегать.

— Ник… я на тебя зла не держу, хотя ты и изрядная свинья…

Моя сестра не выдержала:

— Никита, кончай ты с ней этот свой любимый «секс по телефону». Неужели не хватает духу послать комедиантку открытым текстом, — было произнесено достаточно громко, чтобы чувствительный микрофон моей мобилы уловил сказанное и донес его на другой конец невидимой линии.

Крушинская закатила театральную паузу смертельно оскорбленной невинности. Точно по Станиславскому. В том смысле, что я со спокойной совестью мог бы произнести классическое «не верю». Но все же я говорил с женщиной, которой когда-то по неосторожности признался в любви.

— Н-да… — долетело до моего слуха сквозь рев турбин, — не завидую я твоему отдыху, Ник. Но родственников не выбирают. Пока.

— Естественное стремление конченой стервы испортить другим настроение, — спокойно откомментировала Оля телефонный разговор с моей бывшей пассией.

Возразить на справедливое замечание не получалось — чистая правда. Все, на что меня хватило, это примирительно произнести:

— Все мы не ангелы.

— Все, проехали, теперь и ты расслабься, — посоветовала моя мудрая сестра, — отдых — это в первую очередь релаксация тела и души.

Тем временем народ под предводительством служащей аэропорта уже потянулся на посадку. Публика подобралась пестрая. Сколько ни всматривался в лица — обещанных злопамятной Людкой пьяных шахтеров и нефтяников в замасленных ватниках не наблюдалось. Возможно, из Сургута и Новокузнецка в Турцию прямыми рейсами летают самолеты местных авиакомпаний. Откровенных шлюх тоже не наблюдалось. Все больше мелкие клерки с подругами, студенты со студентками, солидные дяди с женами-тетями и детишками-внуками.

Самолет уже начинал разгон по взлетной полосе. Вскоре земля исчезла среди кучерявых облаков. Публика расстегивала ремни, извлекала из сумок припасенное в дорогу спиртное, не дожидаясь, пока стюардессы покатят по проходу тележки с напитками. Употребление спиртного во время путешествия — это отдельная тема для пухлой диссертации. Особенно на российском транспорте. Начинается все с безобидного желания скоротать время полета. Но первоначальный благой посыл, мол, не буду пить все и сразу, не срабатывает не только на грешной земле, но и в воздухе — на высоте в девять тысяч метров.

Вскоре шум реактивных турбин уже тонул в гуле голосов, смехе, подхихикивании, в похрустывании пластиковых стаканчиков и пластиковых же бутылок, в которые предусмотрительно было перелито перед вылетом спиртное. Особенно усердствовала «Камчатка», где мы с сестрой имели счастье оказаться.

Молодящаяся дама с внешностью продавщицы сетевого гастронома обменивалась опытом прошлогоднего отдыха в Турции со спутницей, изображавшей из себя светскую львицу, хотя даже беглый анализ ее гардероба говорил об очень среднем достатке и таком же среднем образовании. Обе дамы сидели за нами, и не слушать их разговор было просто невозможно.

— …Система «все включено» — это, конечно, хорошо, — вещала молодящаяся дама, — но ты учти, что готовить нам все будут из мороженых рыбы и мяса, вино подавать самое дешевое, из купажа сделанное…

— Да, турки на нас экономят, — вздохнула «светская львица» и приложилась к стаканчику с ликером, — к тому же все для полноценного отдыха включить просто невозможно. Глубокий чувственный вздох однозначно говорил о том, что именно имеет в виду дама.

— Со стоящими мужиками там тоже проблема, турок я в расчет вообще не беру, — правильно сориентировалась ее приятельница и тут же перешла на театральный шепот, — в прошлом году я в предпоследний день своего срока решилась сходить в их турецкую баню. И там привязался ко мне их массажист. Мол, сделаю массаж по древнему турецкому рецепту так, что потом всю жизнь помнить меня будешь. Его женам султана специальные евнухи в гареме делали. Мол, если не понравится, и денег не возьму.

— И… — самолетное кресло заскрипело под тяжестью любопытной слушательницы.

— Сперва так, ничего особенного… Ну, помял, кровь немного разогнал по телу. Толку никакого. Только маслами какими-то пахучими натер. Лежу на столе, простыней прикрытая, и думаю: платить не стану. И чем это их турецкий массаж от нашего, русского, отличается?

— Ну… — прозвучало из-за моей спины заинтересованное.

— Чувствую, сеанс уже к концу подходит. И тут начинает он мне «точку» на лбу одним пальцем втирать-вкручивать. И такое тепло во мне разлилось, а потом, не поверишь. Оргазм наступил, самый настоящий. У меня и не с каждым мужиком случается. А тут — лоб и палец. Смотрит на меня и улыбается, знает, басурман, что случилось. Нужную точку знает.

— Заплатила, конечно? — после этой фразы послышалось, как слушательница нервно прихлебывает ликер.

— По полной…

Мы с сестрой переглянулись недоверчиво. Если бы подобную историю рассказывала завернутая на Востоке интеллигентка, не поверил бы. Но сзади нас расположились две «простые души», не подозревающие о существовании праны, чакр и прочей замороченной хрени. А потому приходилось верить. Я осторожно оглянулся и тут же пожалел об этом. Светская львица усердно и сосредоточенно разминала указательным пальцем переносицу. Пришлось сделать вид, что меня интересует не она, а световое табло над туалетом.

Обменявшись с Олей взглядами, мы стали невинно глядеть прямо перед собой. Сестра при этом нервно хихикала. Среди раскрепощенной спиртным и предчувствием беззаботного отдыха публики в соседнем ряду выделялась странная барышня явно славянской внешности. Во-первых, она наверняка путешествовала одна, а не в компании. Во-вторых, в ее наряде не было и намека на курортное настроение. Черное, практически траурное платье с длинными рукавами гармонировало по трагизму с замшевыми туфлями на тонких шпильках. В руках барышня держала раскрытую книгу, вновь-таки с черной обложкой! На странице даже издалека четко читался цветной фотоснимок — стильный лабрадоритовый надмогильный крест в человеческий рост.

Все необычное мгновенно приковывает внимание.

— Ну и… — прошептал я, толкая Олю локтем в бок.

— Штучка, — даже моя сестра не рискнула придумывать ей более развернутую биографию, — а пялиться на людей неприлично, — на этот раз уже Оля толкнула меня локтем, — кто-то обещал, что женщины его временно не интересуют?

— Я не пялюсь, а изучаю. Она не женщина, она экспонат. Ты смотри, она даже не улыбается.