Кэйтлин Битнер Рот - Любовь творит чудеса

– Ты же знаешь, что я не выдержу такого напряжения. Расскажи, что произошло.

Рене поджал губы и не произнес ни слова. Жозетта знала, что не стоит настаивать, и все же сознание рисовало ей самые жуткие картины, а нервное напряжение достигло предела.

Они пришли на кухню, и Рене с ворчанием и богохульствами взгромоздился на стол.

– Уладь все поскорее. Мне нужно вернуться на болота.

Жозетта вытянула вперед дрожащие руки.

– Посмотри на меня, Рене. Я не находила себе места на протяжении нескольких часов. А теперь ты просишь меня позаботиться о тебе и при этом отказываешься разговаривать? Думаешь, нам обоим как-то поможет, если ты будешь молчать, пока я не закончу обрабатывать раны?

Рене посмотрел на потолок и закрыл глаза.

– С Бастьеном все в порядке. А Кэмерона укусила парочка щитомордников.

Сердце Жозетты в очередной раз замерло в груди, а желудок сдавило болью.

– О, нет! Он жив?

– Был жив, когда я видел его в последний раз, но очень плох. Бастьен отвез его к матери…

– К матери? Но ведь это же безумие! Ты знаешь, как она его ненавидит. – Ирония собственных слов была сродни пощечине. Если он уже мертв, ненавидеть будет некого. С губ Жозетты сорвался стон.

Рене попытался сделать вдох, но поморщился и схватился за бок.

– Я остановил церемонию на виду у приспешников матери и потребовал, чтобы она оказала ему помощь. Она не посмела отказаться, иначе ее назвали бы лицемеркой. К тому же, если Кэмерон еще жив, Бастьен его защитит. А теперь зашей меня, s’il vous plait.

Подойдя к столу с другой стороны, Регина принялась мочить повязки, чтобы их было легче снять. Она посмотрела на дрожащие пальцы Жозетты.

– Может быть, швы наложу я или Вивьен?

Обхватив себя за талию, Жозетта подошла к задней двери. Широко ее распахнув, она устремила взгляд на сад, освещенный постепенно исчезающей луной.

Если он еще жив.

Это просто какой-то ночной кошмар. Должно быть, произошла ошибка.

Ну, конечно. Это всего лишь… ужасная ошибка.

Да, Кэмерона укусила змея, но это вовсе не значит, что она была ядовитой. На нее саму когда-то напала старая водяная змея. Да, с Кэмероном произошло то же самое. В конце концов, на болотах царит такая темнота. Как они могли разглядеть, что змея ядовитая?

Внезапно Жозетту охватило странное спокойствие. Ее руки перестали дрожать. Она вернулась к столу, встала слева от Рене и обратилась к Регине:

– Как только снимешь повязки, я начну накладывать швы.

Кузина, нахмурившись, посмотрела на Жозетту, а потом вновь занялась своим делом.

Сунув согнутую руку себе под голову вместо подушки, Рене смотрел на сестру из-под полуопущенных век.

– Что такого ты сказала себе, от чего тебя вдруг охватило спокойствие, chère?

Жозетта взяла в руку иглу и продела в нее кетгут.

– Не смотри так на меня. Лучше помогай мне, вместо того чтобы расспрашивать.

Сняв повязки, Регина принялась обрабатывать раны Рене отваром лещины.

– Тебе стоит поторопиться. – Обращенные к Жозетте слова прозвучали неожиданно нежно.

Жозетта вонзила иглу в кожу первой промытой раны.

Рене поморщился.

– Извини, мне нужно действовать медленнее и зашить все как следует.

Жозетта с мгновение помолчала, а потом ее словно прорвало:

– Скорее всего это были обычные водяные змеи. Помнишь, когда мы ловили раков, меня укусила одна и моя рука ужасно распухла? Мать сказала тогда, что инфекция попала в рану потому, что змеи едят всякую нечисть. Это безусловно больно, но ведь не смертельно. Обычная водяная змея. Вот кто укусил Кэмерона.

– Non, Жозетта, – тихо произнес Рене. – Он наступил на гнездо щитомордников. Ошибки быть не может.

Святые небеса! К этому моменту Кэмерон может быть мертв. Нет, нет. Это просто невозможно. Жозетте пришлось откашляться, чтобы заговорить снова.

– Регина, ты не могла бы сходить за Алексией? И принеси чистую одежду для Рене, чтобы ему не пришлось разгуливать по дому в подобном виде.

Когда кузина вышла из комнаты, Жозетта продолжила шить.

– Мы говорим об отце Алексии. Она должна знать, что произошло.

– Oui. – Рене протянул руку и коснулся щеки Жозетты тыльной стороной ладони. – Ты в него влюблена, верно?

Иголка выскользнула из пальцев Жозетты, и Рене зашипел.

– Прости. – Жозетта сосредоточилась на ранах. – Сейчас не время это обсуждать. Как ты уже сказал, поговорим позже.

– А мне кажется, сейчас самое время поговорить об этом, chère.

Жозетта глубоко вздохнула, чтобы скрыть недовольство.

– Это не твое дело. К тому же мы взрослые люди и нравимся друг другу. Мы знаем, что у нас мало времени, и пользуемся ситуацией. Неужели это такой страшный грех?

Руки Жозетты снова задрожали, и она уронила иголку на живот брата. Рене проводил ее взглядом.

– Тебе стоит попросить Вивьен или Регину заменить тебя.

Жозетта отошла от стола и убрала за ухо прядь волос.

– Я… наверное, ты прав. Никак не могу унять эту проклятую дрожь.

– Стало быть, ты позволила ему обращаться с собой, как с Соланж? Хочешь закончить свои дни на кладбище рядом с ней?

Раздражение смешалось с годами боли, и Жозетту закружил водоворот эмоций. Она прижала пальцы к вискам.

– Перестань на меня ругаться. Соланж забеременела с помощью обмана. Она поступила безжалостно и бессовестно. Знай, что своим поступком она разбила мне сердце.

Лицо Рене приняло озадаченное выражение.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я доверяла Соланж больше, чем кому бы то ни было. Тогда, много лет назад, мне очень нравился Кэмерон. Когда мне было тринадцать лет, а ему семнадцать, я рассказала о нем Соланж. Рассказала, что просто схожу по нему с ума. В то время она присматривалась к его кузену. Таким образом она хотела изменить свою жизнь к лучшему. Но Тревор был слишком занят фаворитками мадам Олимпии, чтобы обратить внимание на нашу сестру. И вот тогда Соланж решила заключить сделку с мадам относительно Кэмерона.

Жозетта принялась мерить шагами кухню, вытирая вспотевшие ладони о подол платья.

– Как, ты думаешь, я себя чувствовала, когда родилась Алексия? Соланж разбила мне сердце, Рене. И даже ни на мгновение не раскаялась в этом.

– Значит, ты влюблена в него уже давно?

– Ты путаешь любовь с желанием. Сомневаюсь, что ты понимаешь разницу.

– Сомневаешься?

Жозетта подошла к брату.

– О, как же мне хочется тебя встряхнуть. И я сделала бы это, не будь ты ранен. Любовь строится постепенно, Рене. Она подпитывается теплом на протяжении многих лет. Кэмерон, если конечно выживет, скоро уедет. Нами движет обоюдное желание. Только и всего. Уверена, ты со своими многочисленными победами знаешь, что может сделать с человеком страсть.

Рене долго смотрел на сестру.

– Ты не веришь в то, что Кэмерон может тебя полюбить, поэтому не позволяешь себе расценивать собственные чувства, как нечто большее, чем простое желание. Так бы я тебе сказал, если бы ты меня спросила.