Ирина Быстрова - На перекрестке

— Ну и что? А крытые катки на что?

— Коньки это исключено, — мрачно заметила Ольга, отправляя в рот кусочек копченого лосося. — Что угодно, только не коньки.

— Лошади! — возвестила Пат Лин и, плавно взмахнув рукой, указала на приземистые строения чуть поодаль от стоянки автомашин.

— Твою мать! — по-русски выдохнула Ольга и закатила глаза.

Ленч в моем желудке встрепенулся и высказал пожелание покинуть насиженное место. А ведь мы еще даже не подошли к конюшням. Что же будет дальше?

— Но… — начала германская дамочка.

— Это так здорово! — заверещала Пат Лин, увлекая нас по песчаной дорожке в сторону конюшен. — Вы просто не представляете себе!

Мы с Ольгой переглянулись. В ее глазах светилось: «Очень хочется жить», в моих: «А куда деться? Надо соответствовать». Отказаться не было никакой возможности. Корпоративный social event — это тебе не кот начихал, придется участвовать. Я оглянулась на прочий народ. Было очевидно, что все изрядно приуныли. Все, кроме норвежца. Он бодро вышагивал рядом с Пат Лин и даже излучал некоторое удовольствие.

— Он умеет, — ответил на мой невысказанный вопрос Алекс. — У него отец — фермер. Он с лошадьми с детства.

Везунчик. А я вот с детства с автобусами и с метро. Из всех домашних животных признаю только собак, все, что крупнее, приводит меня в трепет, а если на этом «крупном» еще и скакать надо, то — извините.

В животе становилось все холоднее. Одно хорошо — ленч уже помалкивал. Впрочем, думаю, до поры до времени.

— Смотрите, какие красавцы! — Тем временем мы добрели до загона, в котором бегали лошадки, и Пат Лин опять принялась размахивать руками. — Ну, где бы вы еще покатались на лошадках?

Ответ — нигде. Плюс еще — никогда. И вопрос — а на фиг нам это надо? Жили же без этого столько лет и еще бы столько прожили.

— Ну что, девушки? — Брайан шел к нам вразвалочку, имитируя походку ковбоя-удальца. — Что невеселы?

— А ты? — неприязненно уставилась на него Ольга. — Ты прямо ждешь не дождешься, когда начнут раздавать лошадей?

— Да что ты? — Брайан криво усмехнулся. — На самом деле я боюсь до смерти.

— Что, правда? — Я удивленно посмотрела на него.

— Конечно. — Он продолжал криво улыбаться. — Я никогда не ездил на лошадях. Страшно.

И тут мы с Ольгой захохотали. Не в издевку, а от облегчения, что не только у нас с ней поджилки трясутся. Брайан пару секунд молча смотрел на нас, потом не выдержал и тоже захохотал.

— Ты понял, да? — сквозь смех проговорила я. — Мы не над тобой…

— Да понял, конечно. — Брайан хлопнул меня по плечу. — Держись! Может, все еще не так ужасно.

— Да наверняка еще ужаснее, — ответила я, и нас подкосил очередной приступ смеха.

— Все в порядке? — Около нас материализовалась Пат Лин.

— Все отлично! — просмеялась ей в ответ Ольга. — Вот только страшно до ужаса.

— Ха-ха-ха! — Раскаты Пат линовского смеха пронеслись над поляной, на которой был загон, отразились от верхушек деревьев в рощице неподалеку и вернулись к нам в удвоенном размере. — Мне тоже.

— Что, правда?! — в унисон с Брайаном спросили мы.

— Ну конечно.

И тут выяснилось, что абсолютно всем, кроме счастливчика фермера-норвежца, до коликов страшно. И что это нормально.

— Разумеется, это нормально, — заявил старший тренер клуба. — Люди в первый раз видят лошадей, конечно, они будут бояться. Но с каждым из вас поедет тренер, так что все предусмотрено.

— С каждым из нас поедет тренер, поедет тренер, — бубнила Ольга, подходя к своей лошади.

— Ну да, ну да, — вторила я ей.

Моя кобылка смирно ждала, когда я займусь ею. Гладенькая, черненькая (или говорят «вороная»?), с бархатными глазами.

— Она любит сухарики, — подсказал мне тренер, высокий лысоватый парень, и насыпал мне в карман горсть ржаных сухариков.

Кобылка скосила глаза и внимательно посмотрела на мой карман.

— Хочешь? — Я сунула ей под нос пару сухариков.

Она немного подумала и аккуратно зацепила губами сухарики с моей ладони. Переступила с ноги на ногу, потом опять скосила глаза на мой карман.

— Сразу много не давайте, — предупредил тренер. — На вид она скромная, но на самом деле это не так.

— Хорошо, — кивнула я.

— Теперь давайте садиться в седло, — предложил тренер.

Я с тоской оглянулась. Все еще мялись и раскачивались. Ольга завязывала шнурки на кроссовках, Алекс курил, Пат Лин о чем-то болтала с хозяином клуба, Мортон трепался по мобильному, остальные бродили по поляне, — словом, все оттягивали радостный момент общения с живой природой кто насколько мог. Один лишь норвежец уже гарцевал на своем коне.

— Смотрите, как я буду это делать, — сказал тренер и взметнулся в седло.

— Ой! — округлила глаза я.

— Круто, — прошептала Ольга.

— Слишком быстро, — высказалась я, когда тренер спешился. — Я не успела заметить, как вы все это проделали. Давайте еще раз.

Он рассмеялся:

— Лучше самой пробовать, чем наблюдать за другими.

— Ммм… — замычала я, понимая, что возразить на это нечего.

— Ставите ногу сюда… — скомандовал тренер.

Я поставила. Кобылка фыркнула. Я ее понимаю. Ходят тут всякие дилетанты, мучайся с ними.

— Теперь руки вот так… — продолжал тренер.

Хорошо, руки вот так.

— И — рывок. А я вас подстрахую.

И — рывок. Рывок. Черт! Какой рывок, если у меня все мышцы как кисель? Хорошо, что он страхует, а точнее, пихает меня под зад. Зад почему-то весит больше, чем все остальное тело. Так, пихает, пихает, нога в стремени болтается туда-сюда… надо было с табуретки влезать на лошадь… Так, теперь рывок… Как, черт возьми, этот рывок делается-то? О-о-о!!! СИЖУ!!!

И, черт возьми, скажу я вам — это здорово! Лошадка подо мной замерла, не шевелится. Я СИДЕЛА!!! И горделиво посматривала на остальных. Трусы несчастные! Тренер был абсолютно прав — это совершенно не сложно. Я повернула к нему голову и благодарно улыбнулась. Какой чудесный человек. Просто ангел. Ангел улыбнулся мне в ответ и хлопнул мою лошадку по заду. Но лучше бы он этого не делал!

Кобылка вздрогнула всем телом, переступила с ноги на ногу и зашагала по поляне.

— А-а-а! — вскрикнула я от неожиданности и вцепилась покрепче в поводья.

— Сдохнуть можно! — услышала я где-то далеко за спиной Ольгин голос.

— Вот так, молодец, — похвалил кого-то тренер — то ли меня, то ли лошадку.

Он уже оседлал своего коня и плыл на нем по левую руку от меня.

Меня качало из стороны в сторону, казалось, что земля уходит из-под ног (чьих? моих или лошадки?).

— А-а-а… — На этот раз я уже стонала, тихонько так, безысходно.

— Хорошо держитесь в седле! — крикнул мне тренер и поощрительно улыбнулся. — Как будто не в первый раз.

Наверняка врет. Я ощущала себя кулем с мукой или еще каким сыпучим содержимым, который просто насильно привязан к спине этой дивной лошадки и не способен на самостоятельные действия. Скосила глаза влево и увидела Алекса, стоящего с открытым ртом. Ага! Вот так вот! Знай наших! Я невольно выпрямилась.