Филис Каст - Богиня по ошибке [Litres]

Купальня! Подумать только, какая роскошь! А если там еще и туалетная бумага есть… Да-да, мне не терпелось воспользоваться туалетной бумагой, и мне совсем не стыдно в этом признаваться. Я поспешила за Аланной.

Войдя в купальню, я как будто очутилась в раю. Купальня была такой же красивой, какой я ее запомнила. От воды поднимался пар; тускло поблескивали золотые канделябры (я решила не обращать внимания на то, что свечи горели в черепах). Едва я вошла, ко мне подскочили несколько полуодетых нимфеток и присели в реверансе, испуганно приветствуя меня.

– Спасибо. Как приятно снова оказаться дома! – от всей души воскликнула я.

Нимфетки заулыбались смущенно, но приветливо. Одна из них, самая высокая и гибкая, внешне напоминала девочку по имени Стейси, одну из моих самых любимых учениц за все время преподавания. Я обратилась к ней, и в моем голосе невольно отразилась нежность, какую я испытывала к ее двойнику в моем прежнем мире:

– Пожалуйста, сходи на кухню и передай, что Кланфинтан будет ужинать в моих покоях. Да, и еще скажи, что я уж-жасно голодная.

– Слушаюсь, госпожа! – Нимфа, похожая на Стейси, пулей вылетела из купальни.

– Прошу вас, выйдите отсюда. Я бы хотела остаться наедине с Аланной.

Нимфы грациозно присели и вышли.

– Ох… не могу дождаться! – Я следила за тем, как Аланна деловито готовит все для моей ванны. – Ну, пока ты так занята, я, пожалуй… – Я кивнула в сторону горшков.

– Да, конечно, госпожа!

Покончив с делами, которые теперь можно было назвать только приятными, я вернулась и принялась снимать грязную одежду.

– М-да… Ну и видок у меня! – Я присела на край дымящейся ванны и стащила с ног сапоги, покрытые коркой грязи. – Кстати, у тебя есть какая-нибудь пена для ванн, которая пахнет как песочное мыло в лесу?

Аланна смерила меня недоуменным взглядом.

– У него аромат миндаля, и ванили, и… в общем, мыла…

– Да, госпожа моя, я понимаю, о чем ты говоришь. – Она принялась перебирать многочисленные флаконы, стоящие на туалетном столике. Открывала их, нюхала, отставляла в стороны. Наконец она удовлетворенно кивнула, поднесла выбранный флакон к ванне и высыпала его содержимое в теплую воду. Над водой поплыл ароматный парок.

– Да, оно самое! – Я блаженно вздохнула, стащила с себя брюки и с радостью сняла отвратительные трусики танга. Испустив очередной вздох, исполненный чистого наслаждения, я погрузилась в ароматную воду. – Ах… У меня нет слов!

– Да, госпожа.

Несмотря на радость находиться в чистой теплой воде, меня смутно волновала странная холодность Аланны. Я открыла глаза и вгляделась в нее сквозь завесу пара. Она деловито перекладывала с места на место кисти и баночки с притираниями.

– Аланна!

Не прерывая своего занятия, она сухо, как чужая, ответила:

– Да, госпожа?

– Хватит возиться со всеми этими баночками. Иди сюда и поговори со мной! – Мне не хотелось, чтобы мои слова звучали как приказ, но Аланна тут же деревянно развернулась кругом и подошла к бортику ванны.

– Что ты желаешь сказать мне, госпожа?

– Я желаю знать, почему ты ведешь себя как неродная! Или даже хуже… как будто я – настоящая Рианнон! – От досады я говорила излишне сварливо.

– Как тебе известно, госпожа, я твоя служанка. Я веду себя так, как подобает при моем положении в твоем доме, – ответила она, не поднимая глаз.

– Чушь собачья!

Она быстро вскинула на меня глаза, но тут же вновь опустила их. Я пытливо взглянула ей в лицо. Она была бледная, напряженная. Какого черта? Что с ней?

– Я думала, мы еще до моего отъезда покончили со всей этой гадостью насчет рабства!

– Как пожелаешь, госпожа.

– Что ты заладила: «как пожелаешь», «да, госпожа»! Сколько раз тебе объяснять, что я не могу обращаться с тобой как с рабыней? Ты моя подруга.

Когда она наконец подняла голову и посмотрела мне в лицо, я увидела, что ее глаза полны слез.

– Твоя подруга Сюзанна, а не я.

– Но ты очень похожа на Сюзанну, и я не могу не желать, чтобы ты тоже стала моей подругой!

Аланна глубоко вздохнула:

– Уехала бы ты посреди ночи, подвергая себя опасности и ужасам, не сказав своей Сюзанне, что уезжаешь, не попросив ее о помощи? Не попросив даже, чтобы она молилась за тебя?

Елки… Дошло, наконец!

– Нет, не уехала бы, – тихо ответила я.

– Вот видишь, госпожа. Что бы ни говорили твои слова, поступки доказывают, что на самом деле мы с тобой не подруги.

– Ах, Аланна, как ты права! – Ну надо же… Оказывается, я сама ухитрилась все испортить.

– Лучше, если мы останемся рабыней и госпожой, – продолжала Аланна так, словно для нее это был вопрос решенный.

– Нет! Я ничего подобного не хотела! – Я откашлялась, подыскивая нужные слова. – Я хочу сказать, что ты имеешь полное право писать кипятком…

– Писать кипятком? – Видимо, мои слова окончательно ее смутили.

– Извини, все время забываю. Я хотела сказать, что ты имеешь полное право злиться на меня. Я поступила как полная идиотка.

– Госпожа! Я не имею никакого права на тебя злиться…

Я перебила ее:

– Нет, имеешь! И злишься. У тебя для этого есть все основания.

Она затрясла было головой, но я ничего не желала слушать:

– Ты права – Сюз я бы обязательно предупредила. Я должна была предупредить тебя. Я виновата перед тобой. Пожалуйста, прости меня и не отвергай моей дружбы!

Аланна посмотрела на меня так, словно у меня только что вырос третий глаз, но плакать, похоже, раздумала.

– Я… я… – Казалось, она борется с собой.

– Прости меня! Я оскорбила тебя в лучших чувствах… Конечно, теперь ты мне не доверяешь.

– Я тебя прощаю. – Наконец-то кончики ее губ дрогнули в подобии улыбки.

– Отлично! В следующий раз, если задумаю какую-нибудь глупость, я тебе заранее обо всем намекну. И тогда мы будем волноваться вместе.

– Я бы с удовольствием…

– Я бы тоже! – Я вздохнула и с наслаждением погрузилась в теплую воду, радуясь, что хоть что-то мы выяснили. – Передай мне, пожалуйста, что-нибудь, чем можно мыться.

– Конечно, госпо…

Пришлось снова ее перебить.

– Аланна, я терпеть не могу этого обращения. Ты не могла бы называть меня как-нибудь иначе?

Она подошла к бассейну с еще одним изящным флаконом в руке и толстой губкой кремового цвета (кстати, губка оказалась настоящая – такие выдают на дорогих спа-курортах). Флакон она поставила на выступ, идущий вдоль бортика ванны, а сама нагнулась, взяла меня за руку и начала намыливать.

– Не обижайся, подружка, но мне гораздо больше понравится, если ты посидишь и поговоришь со мной. А мыться я предпочитаю сама.

Аланна заметно смутилась, но все же отпустила мое плечо и протянула мне губку.

– Раз ты так желаешь, госпожа.

– Очень тебе признательна. – Когда подруга тебя моет, испытываешь по-настоящему странное чувство. – Итак… – Я намылилась, наслаждаясь атласным прикосновением к коже теплой минеральной воды, – давай придумаем, как ты будешь меня называть!