Вадим Андреев - Встреча влюбленных

— Откуда это чудовище?! — завопил коротышка.

— Хватай его! — успел скомандовать Авенаш и выронил факел, так как в этот момент Бахадур вцепился зубами в его ляжку.

Пламя, лизнув сухой кустарник, охватило его и поползло по траве, быстро достигнув дощатых перегородок, которые с треском загорелись, отбрасывая искры на деревянные подпорки и балки. Раздуваемые сквозняком, языки пламени весело поднимались все выше и выше.

— Вот он! Хватай его! — призывал коротышка, поднимая хоккейную клюшку, которую навеки выронил его долговязый «соратник». Но мощный удар, который летящее «чудовище» нанесло ногами уголовнику, опрокинул его на спину, и он сильно ударился о бетонную плиту. Несмотря на крепкий череп, смягчивший удар, его сознание, не обремененное светом мышления, окончательно померкло, лишив шайку еще одного члена.

Слышался треск горящего дерева, дым и клочья пепла застилали глаза.

Берджу скинул с себя облачение бога Ханумана. Анита, увидев мужа, встрепенулась всем своим существом, но веревки не давали ей двигаться, они крепко впились в тело женщины, которое затекло и словно окаменело.

— На помощь! — позвала она. — Берджу, милый, я здесь! — в словах Аниты слышались радость и отчаяние…

Но Берджу в это время, как барс, сражался с мощным Гафуром. Авенаш пока не приходил ему на помощь, а коротышка выбыл из боя. Артист с силой ударил бандита по плечу железным прутом, зажатым в руке. Прут согнулся. Гафур лишь слегка наклонился, а Берджу, воспользовавшись этим, ударом левой ноги выбил кирпан из руки негодяя. Непременный атрибут сикхов со звоном упал на бетонный пол. Подбежавший Авенаш быстро схватил кирпан и замахнулся им на Берджу.

Алака, воспользовавшись замешательством бандитов, освободила Божанди от сетки, а Бету, подбежав к матери, ножом разрезал веревки, опутывавшие ее.

Двухметровая кобра, тихо извиваясь, «текла» по направлению к обезумевшей от страха Кишори.

Авенаш, издав страшный рев, рухнул на пол под мощным ударом кулака Берджу. Из его рта и носа потекла густая кровь. Несмотря на это, он вскочил на ноги, выхватил пистолет из кармана брюк и направил его на Берджу.

— Стой, фокусник! Прощайся с жизнью! — голосом трагика изрек он.

Бету, который увидел это, сделал знак Бахадуру. Верный пес, совершив мощный прыжок, повис на руке Авенаша. Тот, скрючившись, упал. Берджу наступил ногой на пистолет и быстро поднял его.

— Представление продолжается! — объявил он, сверкая глазами. — Теперь выступит настоящий артист. Сейчас Берджу покажет вам новый фокус!.. — И он направил дуло пистолета на поверженного врага, который, совсем сникнув, смотрел на него умоляющими глазами. Из его носа на бетонную пыль падали крупные капли крови.

— Мне не приходилось никогда стрелять в лицо человеку! Но ты не человек! Ты зверь! — гневно сказал Берджу.

— Нет! Нет! Не стреляй! — Авенаш вскочил на ноги, сделал шаг по направлению к артисту и сложил руки на груди, затравленно озираясь. Пот, смешиваясь с кровью, градом катился по его лицу.

— У зверя хотя бы есть душа! — печально продолжал Берджу. — Убить тебя — значит, освободить землю от страшного негодяя.

— Не стреляй! Нет! — взмолился Авенаш, падая на колени перед уличным комедиантом.

— Нет! Нет! — послышался крик Аниты.

Берджу не понимал, что происходит, но крик Бету прояснил ситуацию.

— Отец! — хрипел мальчик, прижатый мощной рукой Гафура.

— Отпусти Авенаша, фокусник, или я пристрелю твоего сына! — И уголовник приставил к виску Беты пистолет.

Анита и Алака, обнявшись, замерли от страха.

Авенаш, воспользовавшись замешательством противника, выбил пистолет из его руки, ловко подобрал оружие и, отскочив в сторону, снова направил дуло на Берджу.

— Хозяин! — подал голос все еще распростертый на земле коротышка. Это его погубило: Божанди бросила на грудь бандита горящий факел.

В это время развалины потряс зловещий гул: с высоты рухнула пылающая балка. Во двор старого цирка клубами повалил дым, смрад и пыль.

— Фокусник! Ты, я вижу, ранен в голову? А у меня есть средство помочь тебе! — съязвил Авенаш и дико расхохотался.

Волосатая рука убийцы сжимала горло Бету. Рукой мальчик дал знак Бахадуру, который вместе с Божанди потихоньку подкрадывались к Гафуру сзади. Обезьянка подпрыгнула и, как истинный форвард хоккея на траве, нанесла Гафуру сокрушительный удар клюшкой по плечу. Тот покачнулся, но устоял на ногах. Однако сильный бросок Бахадура все же свалил его с ног. Пес вцепился в руку врага, сжимавшую рукоятку пистолета. Хануман угощала его тумаками куда придется. Уголовник вступил в дикую схватку с животными, схватку не на жизнь, а на смерть. Бой затягивался… Изодранный и исцарапанный Гафур тяжело дышал и ругался. Одно его ухо было разорвано и кровоточило.

Божанди снова схватила факел со «священным» огнем, на котором ее хотели поджарить, и с силой ткнула им в живот бандита. Тот вскочил и, как невменяемый, помчался, не разбирая дороги.

— Бахадур, ко мне! Не преследуй, ко мне! — услышал пес тихую команду Бету. — Смотри на пистолет, на руку! — Они стали тихо приближаться к Авенашу «с тыла». Божанди, которой очень понравилась клюшка, не выпуская ее из рук, последовала за ними.

— Я наложу на твою рану пластырь! — продолжал Авенаш глумиться над Берджу. — Такой пластырь, что ты никогда в жизни не почувствуешь никакой боли!

— Не тронь его! — потребовала Анита.

— Я же спасаю его! — ехидно ответил Авенаш. — А что это моя жена так побледнела?

— Не стреляй! Не убивай! — стала умолять негодяя бедняжка.

— Сейчас твой ненаглядный подохнет!

— Отдай пистолет! — Анита вцепилась в руку Авенаша, но тот грубо и сильно оттолкнул ее.

— Убери руку! Отцепись, тварь! — закричал он, толкая ногой плачущую Аниту.

Она упала.

— Негодяй!..

— Оставь ее, убийца! — раздался за его спиной возглас Бету.

Авенаш хотел оглянуться, но Бахадур сбил его с ног, и они, схватившись, покатились по полу, поднимая пыль.

Запахло горелой шерстью.

Гафур, не укрывшийся от зоркого глаза Бету, снова подкрадывался к фокуснику с кирпаном и пистолетом в руках.

— Отец! Сзади опасность! — предупредил мальчик.

Они встали за колонну и увидели, как с гулом и издав звук, похожий на взрыв противотанковой гранаты, еще одна горящая балка обрушилась на убийцу и придавила его.

Когда немного рассеялся дым, Авенаш, весь исцарапанный и окровавленный, в разорванной рубашке, увидел раздавленное тело Гафура и затравленно посмотрел на Берджу, который держал его под прицелом.

— Помогите! На помощь! — раздался пронзительный крик Кишори, которую ужалила черная кобра.

— Что делать? Что мне делать? — заметался Авенаш, не обращая внимания на крики умирающей матери. Не замечая направленного на него дула пистолета, он бросился бежать, но услышал голос Аниты: