В. Гридасова - Запретный мужчина

— Прежде чем сказать «да» или «нет», вы должны знать, что Херман Гальярдо получил крупную сумму от фирмы Манчини и вскоре был убит. А еще через несколько дней мертвым нашли вашего хозяина — Антонио Манчини. Мы предполагаем, что с ними обоими расправился один и тот же человек. Поэтому, чтобы найти его, нам могут пригодиться любые ваши сведения.

Несчастный Хуан почувствовал острый укол в сердце: неужели он сам навел убийцу на босса? Гальярдо их всех перехитрил! Встретился с хозяином, выяснил, где тот скрывается, а затем вернулся и убил его!..

— Ну, что молчите, Очоа? — спросил Пазетти, чуя, что Хуан вот-вот готов расколоться. — Вы знакомы с Херманом Гальярдо?

— Да, — как-то обреченно ответил Хуан.

— Вы опечалены его гибелью? — по-своему истолковал Пазетти настроение Хуана.

— Он вовсе не погиб! — воскликнул Хуан. — Гальярдо жив! И это он убил моего хозяина!

Теперь в замешательство пришел Пазетти. Но ненадолго.

— Рассказывайте все по порядку, — сказал он как можно более спокойно.

— Я сам виноват! — едва не плача, — произнес Хуан. — Поверил Гальярдо. И мой бедный хозяин тоже ему доверился!..

— Нет, так нельзя! — остановил его Пазетти. — Успокойтесь и начните сначала. Когда вы видели Хермана Гальярдо в последний раз?

— За сутки до гибели моего господина.

— Вы в этом уверены? Ничего не путаете?

— Нет.

— И все же я советую вам успокоиться и припомнить поточнее, когда именно вы видели Гальярдо, — настаивал Пазетти.

— Да тут нечего припоминать! — раздраженно воскликнул Хуан. — Гальярдо выследил меня, когда я ходил в поселок. Попросил связать его с боссом. Говорил примерно то же, что и вы — про общего врага и про то, будто бы с этим врагом надо поквитаться. Я сделал все, что он просил. Мой бедный хозяин тоже ему поверил. Они встретились следующим вечером. Потом ребята отвезли Гальярдо в Рим. А утром нашли сеньора Антонио мертвым… Значит, Гальярдо вернулся и убил его!..

— Попробуйте вспомнить подробнее, что вам говорил Гальярдо, — попросил Пазетти. — Зачем ему нужен был Манчини?

— Он говорил, что кто-то вздумал засадить его в тюрьму. Но не знал, кто. И хотел это выяснить у сеньора Антонио.

— А почему именно у него?

— Ну, он говорил, что кто-то перевел деньги на его счет будто бы от сеньора Антонио.

— Та-а-ак, — произнес Пазетти, что-то про себя соображая. — И Манчини тоже захотел с ним встретиться! Значит, он знал, кто устроил западню для него самого к для Хермана Гальярдо?

Под пристальным взглядом Пазетти Хуан сжался и тихо выдавил из себя:

— Знал…

— И кто же этот человек? — тотчас спросил Пазетти, не отрывая взгляда от поникшего Хуана.

— Какой-то испанец…

— А поточнее?! — наседал Пазетти.

Хуан замолчал, не зная, следует ли ему открываться до конца. Ведь тогда Пазетти поймет, что он, Хуан, был не просто осведомлен о делах босса, но и принимал в них достаточно активное участие. А это уже грозит тюрьмой.

— Фамилия испанца Санчес? — понимая состояние Хуана, подсказал Пазетти.

— Не знаю.

— Ладно, тогда ответьте, как собирался отомстить своему врагу Гальярдо, — зашел с другой стороны Пазетти. — Хотел его убить или, может, намеревался сдать его полиции? Припомните, он говорил что-нибудь об этом?

— Гальярдо все время повторял, что перед законом он чист, а вынужден скрываться, как преступник. Он хотел получить какие-то улики против… того испанца и тем самым оправдаться перед полицией. Еще говорил, что хочет вернуть свое состояние…

— Значит, убийство испанца не входило в его планы?

— Не знаю…

— Ну так пошевели мозгами, черт бы тебя побрал! — не сдержался Пазетти. — Человек хочет представить прокурору доказательство своей невиновности, хочет восстановить свое честное имя и вернуть незаконно отобранное у него состояние. Так будет он вешать на себя убийство? Как ты думаешь?

— Не должен бы… — пробубнил Хуан.

— Слава Богу! — выдохнул Пазетти. — Дошло наконец! А твой босс понял это сразу, потому и согласился на встречу с Гальярдо!

— Значит… — продолжал медленно соображать Хуан. — Вы хотите сказать, что Гальярдо не убивал сеньора Антонио?

— Но ведь это не сам Манчини перевел деньги на его счет?

— Нет, — уверенно заявил Хуан.

— Так за что ж Гальярдо было убивать или хотя бы сдавать полиции твоего босса?

— Вроде бы не за что… — совсем запутавшись, произнес Хуан.

— Послушай, парень, — сказал ему вполне дружелюбно Пазетти, — если ты назовешь имя этого испанца, то не просто поможешь следствию, а исполнишь волю своего покойного патрона. Ведь с Гальярдо они, судя по всему, расстались мирно, значит, Манчини не стал покрывать испанца и не боялся, что Гальярдо выдаст этого негодяя полиции. Тебе это понятно? Что ж ты-то молчишь? Боишься за себя? Так я могу сказать, что твоя помощь следствию тебе зачтется.

Хуан задумался, и Пазетти не торопил его.

— Этот испанец очень опасен, — заговорил сыщик после довольно долгой паузы. — Он сумел убрать твоего босса и не пощадит Хермана Гальярдо, когда тот на него выйдет. Так что своими показаниями ты предотвратишь смерть невинного человека, которому, между прочим, доверял Манчини… Это тоже пойдет тебе в зачет… Ну же! Испанца зовут Родриго Санчес?

— Да, — решился наконец вымолвить Хуан.

— Молодец! — похлопал его по плечу Пазетти. — А теперь выкладывай все, что тебе известно о Санчесе.

Прошло еще не менее двух часов, прежде чем Пазетти, весь обливаясь потом, вытянул из Хуана сведения о том, что Санчес — король наркобизнеса в Испании, что Манчини — тоже весьма преуспел на этом же поприще, и что схлестнулись они в борьбе за дешевые наркотики из Средней Азии.

— …Которые поставлял Влад Островски? — проявил осведомленность Пазетти и получил утвердительный ответ:

— Да, из-за Саддама все и началось.

— Саддама?

— Так мы называли Островски, — пояснил Хуан.

— Что ж, спасибо, — сказал Пазетти. — Теперь все встало на свои места. Ты очень нам помог, но, извини, я не могу пока отпустить тебя к твоим клумбам и грядкам. Придется некоторое время провести в камере.

На следующее утро Ярима тщательно причесала свои пышные светлые волосы, придирчиво рассмотрела себя в зеркало и осталась довольна: глаза у нее блестели, на щеках играл легкий румянец, губы складывались в счастливую улыбку. Освеженная сном, она была готова к тому, чтобы стать верной помощницей Херману.

— Ты в самом деле хотел меня видеть? — спросила она, входя к Херману.

Тот отложил в сторону газету, которую читал за утренним кофе. Он был уже одет и тщательно выбрит, но одет по-домашнему — в блузе с открытым воротом, что очень шла к нему. Увидев эту крепкую шею, такую знакомую ямочку между ключицами и курчавившиеся возле уха волосы, Ярима чуть не застонала от страсти, прикрыла глаза и сказала: