Анастасия Орехова - Вкус запретного плода

«Ха, легко сказать! А что, интересно, скажет на это Валерьян? И Денис? И все остальные?» Марина даже головой помотала для верности, нет, не сможет она сейчас так поступить. Она им нужна, и они ей тоже. Но как это объяснить Сергею?

— Сережа, понимаешь, это все не так просто. А Валька как же?

— А что Валька? Валька его навещать будет, я не против! Я все понимаю.

— Сереж, а ты уверен, что ты не против? Он ведь не только ребенка, он ведь и меня навещать будет!

Сергей задумался.

— Слушай, а при чем тут это? Мне казалось, что ты его уже не любишь. Если вообще когда-нибудь любила.

— Сережа, я ведь уже сказала, что все это не так просто. — Марина посмотрела на него умоляющими глазами. «Пойми, ну пойми же хоть что-нибудь!» Он не понимал.

— Ты только что сказала, что любишь меня. Ты же не можешь любить двоих!

— А, собственно, почему?

— Да потому, что это абсурд! Потому что так не бывает!

— Этого не может быть, потому что не может быть никогда! — закатывая глаза, процитировала Марина.

— Именно! — процедил сквозь зубы Сергей и отвернулся.

— Сережа! — Марина испуганно дернула его за рукав. — Ты что же думаешь, я не хочу?! Но подумай сам, где мы с тобой будем жить, в твоей квартире на кухне? Да еще с ребенком!

— Снимем.

— На твою стипендию?

— Я брошу институт, все равно от него никакого толку.

— И тебя сразу же заберут в армию.

Это был тупик.

— Ну что ты от меня хочешь, в конце концов? — На Сергея было жалко смотреть. Жизнь еще ни разу не задавала ему неразрешимых вопросов, и он явно не понимал, за что она с ним сейчас так. — Ну хорошо, убедила! И что теперь? Разбежимся? Сделаем вид, что ничего не было?

Марина покачала головой. Так она тоже не могла.

— Сережа! — Она встала на цыпочки и погладила его по голове, будто он маленький мальчик. — Прости меня! — произнесла она покаянно. — Зря я завела этот разговор. Давай лучше сделаем вид, что у нас с тобой нет никаких проблем. Пойдем, прошвырнемся по переулкам, поглазеем на витрины, ты мне еще что-нибудь споешь…

Сергей нехотя рассмеялся:

— Нет уж, только не это! Я и так всех котов распугал в радиусе двух километров!

— А ты очень любишь кошек?

— А ты нет?

И они пошли дальше, беседуя о котенке, который у них когда-нибудь обязательно будет, словно и не было у них никаких других забот.

Они гуляли долго, до темноты, и потом еще дольше в темноте: зимой ведь темнеет рано. А в девять часов Сергей проводил Марину до Аниного подъезда.

— До завтра? — уточнила Марина, почти не сомневаясь в ответе.

— Боюсь, что нет. — Сергей замялся. — Завтра у моей мамы день рождения.

— Ой! Значит, до субботы?

— Действительно «ой». Боюсь, что в субботу я тоже не смогу.

Марине начало казаться, что он нарочно так говорит, что просто не хочет с ней больше видеться.

— Что ж, тогда до свидания, — стараясь не разреветься, быстро проговорила Марина и, не дожидаясь ответа, повернулась и вошла в подъезд. У нее теперь был свой ключ, и не нужно было возиться с домофоном.

В коридоре было темно, в кухне тоже. Марина заглянула в Анину комнату. Аня спала на неразобранной постели, не раздевшись, закутавшись в теплый плед. Марина попыталась ее растолкать и удивилась тому, какие холодные у Ани руки. Потом ахнула, сжала Анины запястья и с трудом нащупала еле заметную ниточку пульса. Да что с ней такое? Марина щелкнула выключателем, вспыхнул свет, и глаза выхватили из беспорядка, царившего на тумбочке, большой пузырек из-под люминала. Пузырек валялся на боку и был пуст. Марина кинулась к телефону. Нужно вызвать «Скорую», но почему-то это не пришло ей в голову. Марина с трудом нащупала в кармане завалившуюся за подкладку бумажку с рабочим телефоном Дениса. К счастью, он оказался на месте.

— Сейчас подъедем, — сказал он после того, как Марина продиктовала ему адрес. — Держись, малыш, все еще может кончиться хорошо. Главное, что она жива. Это, между прочим, само по себе удача!

Слова его напомнили Марине Бруно.

— Вокруг меня только хорошие карты, — медленно, громко произнесла она вслух. Слова гулко отозвались в тишине огромной квартиры. Марина села на кровать рядом с Аней и сжала виски руками. Господи, как нарочно, они сегодня так долго гуляли! Приди Марина хоть на полчаса раньше, шансов на спасение у Ани оказалось бы гораздо больше. А приди Марина на час раньше, может, и вообще ничего бы не было.

Зазвонил телефон.

«Наверное, Денис», — подумала Марина, подходя. Но в трубке зазвучал голос Сергея.

— Марина, это я! Я просто хотел услышать твой голос.

— Да, — ответила Марина. Голос ее звучал совершенно безжизненно.

— Эй, что с тобой случилось? — испугался Сергей. — Ты там жива?

— Да, я-то жива, спасибо, — ответила Марина таким тоном, точно саму ее это обстоятельство весьма удивляло. — Аня отравилась.

В трубке сдавленно охнули.

— Марина, но она хоть жива?

— Пока еще да.

— Слушай, я сейчас к вам приеду.

— Не надо! — Марина с ужасом представила, как Сергей сталкивается в коридоре с Денисом, как они оба разом подходят к ней, одновременно протягивают к ней руки, обнимают ее и целуют. Она зажмурилась, пытаясь прогнать это жуткое видение. — Сережа, ни в коем случае не приезжай! Пока ты доедешь, нас уже не будет! Приедет врач, повезет нас в больницу.

— Хорошо, — согласился Сергей после небольшого колебания. — Только обязательно позвони мне из больницы! Я хочу знать, что у вас и как. Позвони обязательно, слышишь, я буду ждать звонка и не лягу спать!

Марина пообещала.

Не успела она положить трубку, как в дверь позвонили. Да, машина из Денисовой клиники — это вам не «Скорая».

Санитары перенесли Аню на носилках в реанимобиль. Марина с Денисом устроились рядом с ней. Марина испуганно смотрела на синеватое, бескровное лицо Ани. У нее в изголовье тихонько причмокивал аппарат для гемодиализа. Неужели она умрет? С Аниного лица Марина переводила глаза на Дениса, а он каждый раз сжимал покрепче Маринину руку и едва заметно пожимал плечами, дескать, что я могу поделать, я не волшебник!

В больнице Аню сразу увезли в процедурную, а потом перевезли в палату и поставили ей капельницу.

Комната, где Ане предстояло лежать, ничем не походила на обычную больничную палату. Светлые обои, мебель светлого дерева, шторы на окнах, над кроватью фотография в рамке — какой-то морской пейзаж.

«Интересно, кто будет за все это платить?» — на секунду ужаснулась Марина, но почти сразу об этом забыла. Главное, что Аня осталась жива. Ей было явно лучше, краски постепенно возвращались на ее лицо, дыхание из прерывистого, едва заметного, сделалось глубоким. Теперь Аня просто спала, обычным, правда, слишком крепким и долгим сном, но все равно это был сон такой, из которого просыпаются.