Каридад Адамс Браво - Хуан Дьявол (ЛП)

– Моника! Дорогая доченька! – позвала Каталина, врываясь в простую комнату. – Наконец, наконец! Невероятно, я начала бояться, что и тебя больше не увижу. Ты забыла меня, дочка, забыла.

– Нет, мама. Как могла я забыть тебя? Я оставила тебя с друзьями, которые могли ухаживать за тобой лучше меня. Так сложились обстоятельства.

– Знаю, дочка, знаю. Ноэль все рассказал. Он привез меня, несмотря на трудности.

– Ноэль, мой дорогой Ноэль. Не знаю, как и благодарить вас.

– Мне стыдно принимать вашу благодарность, Моника, как стыдно прерывать этот момент проявления чувств и нежности, – извинился старый нотариус, приближаясь почти на цыпочках. – Я пришел, потому что вы нужны мне. Или скажу яснее: вы нужны кому-то, кто ждет, что вы поможете ему, хотя с этим человеком вас теперь ничего не связывает. С вечера я вышел, чтобы найти вас, поклявшись вас привезти в назначенный час. Я не считался с препятствиями. Чтобы выйти из города, нужно было получить разрешение губернатора, пропуск, гарантии коменданта, изложить причины десяти различным персонам, но пока я все это делал, корабль уже отплыл.

– Какой корабль?

– Конечно же, вы не знаете. Как и то, что Ренато не имеет ни малейшего представления, что вы в безопасности. Бесполезно было ему говорить; он не хотел верить. Нужно, чтобы вы сказали, поговорили с ним, чтобы немного сжалились и помогли Хуану.

– Помочь ему, чем? Что с ним случилось? Где он?

– Сбежал на перегруженном корабле, который далеко не уплывет. Его преследует вооруженная береговая охрана наших властей. Я всеми силами старался избежать этого, но Ренато Д`Отремон вышел в море.

– В таком случае, Ренато…

– Губернатор, как всегда, передал власть в другие руки, а Ренато получил желаемое. Бешеный от ревности, постоянно подстегиваемый матерью, которая только подливала масла в огонь, он вышел преследовать Люцифер с наихудшими намерениями. Я сказал ему, что вы не с Хуаном, но он не хотел верить. Я просил его подождать, что приеду и докажу ему, а он решил, что я смеюсь над ним. Как безумный, я пытался попасть сюда, но добрался только сейчас.

– Нужно остановить Ренато, заставить вернуться, пусть отправят другой корабль, чтобы найти его! Я знаю, что Хуан не сдастся живым, будет сражаться за жизнь до самого конца. Ноэль, друг мой, сделайте что-нибудь!

– Только вы можете сделать что-то, Моника! Если готовы ехать со мной. Пусть Бог поможет нам вернуться вовремя, ведь если Галион и Люцифер столкнутся…

– А? Что это? Снова вулкан… – проговорила Моника, услышав глухой и долгий шум.

– Нет, не вулкан. Как будто ударили пушки в открытом море! – уверил Ноэль. И услышав еще выстрел, пожаловался: – Это пушки Галиона! Чего я боялся и ждал!

Они бежали по галереям. Почти рядом с горой Парнас шла жестокая расправа вооруженного Галиона с Люцифером.

– Ренато не отступит, пока не потопит или не захватит его! – предрекал Ноэль. – Если только Хуан не сдастся!

– Хуан никогда не сдастся! – твердо уверила Моника.

– Эта прошла совсем рядом, капитан! Нас почти схватили! – воскликнул Колибри.

Пушечное ядро слегка задело мачту, и резкий разворот штурвала в руках Хуана сбил с ног весь экипаж на палубе. Корабли сближались. Один, вооруженный до зубов. Беззащитная шхуна Люцифер прыгала и виляла, как дельфин, преследуемый акулой. Люцифер развернулся, теряя равновесие, и жестокий удар моря омыл палубу правого борта, который почти погрузился в воды.

– Нам снесли кливер! – кричал испуганный Колибри. – Мы тонем, капитан!

– Еще нет! Если удастся убрать с дороги эту проклятую артиллерию! – храбрился Хуан. И крикнул: – Все винтовки на палубу! Все винтовки сюда! Дай свою, Хенаро!

Совсем близко от мачты разорвался снаряд, в воздухе лопнули веревки, как ужасные хлысты смерти, сбив с ног двух или трех, следовавших голосу Хуана. Внезапно его рана на боку открылась. Он передал штурвал в руки Угря, и с невероятным хладнокровием ждал приближающегося врага.

– Сдавайся! Сдавайся или я разорву тебя на части! – пугал Ренато.

– Огонь! Огонь! – это был ответ Хуана. Он раньше всех выстрелил, и его сбила с ног носовая артиллерия. Галион, в нескольких метрах от шхуны выстрелил в самую середину, вырвав с корнем вторую мачту. Смертельно раненый, дрогнул Люцифер. Без мачты, парусов, с уничтоженной волнами палубой, теперь неподвижный – беззащитная добыча охраны, которая уже была готова прыгнуть на борт.

– Все наверх! Всем к оружию! – приказал Хуан. – Мы дорого продадим жизнь! Умирая, будем убивать!

– Сдавайся, Хуан Дьявол! – угрожал Ренато.

– Так поймайте меня! – бросил вызов Хуан. И крик потонул в чудовищном грохоте, за которым последовала серия сильнейших взрывов.

Взорвался вулкан. Разрывая сверху донизу махину, высотой в тысячу метров, над Мон Пеле взметнулась гигантская вспышка пламени, лучом пронесся поток огня и дыма, уничтожая землю, стирая город и море, разрушая все одним ударом, будто придавив огромным кулаком.

Сбитые с ног грубым взмахом, опаленные раскаленным воздухом, задыхаясь и с расширенными от ужаса глазами, желая видеть ужасающий спектакль, люди бежали друг за другом, из галерей монастыря на вершину Парнаса, которая была словно балкон над Сен-Пьером.

Моника встала, ее не останавливали дымные испарения, раскаленные так, что обжигали кожу, слепили зрачки. Затем побежала, пока не добралась до стены. Руки вцепились в край террасы, а взгляд жадно искал, желал пройти через окутавшее облако, но так ничего и не увидел. Никого не было. Густой слой дымящегося пепла накрыл бывший город горящим саваном. Залив опустел. Пристани, причалы, сотни кораблей и парусников исчезли, поглощенные кипящими и дымящимися водами.

– Где они? Где шхуна, охрана? – спрашивала Моника. – Где корабль Хуана?

Густой воздух медленно прояснялся. Волочимый водоворотом, разрушенный и дымящийся, деревянный корпус шхуны вертелся, движимый яростными волнами. Вокруг него всплывали из вод бесформенные предметы, чернеющие доски, разрушенные брусья, разорванные трупы, части которых появлялись как мрачное возвращение долга моря. Моника отступила, чувствуя, как бьется сердце, и хриплый крик горя вырвался из горла:

– Хуан! Хуан! Почему ты не дал мне умереть с тобой?

17.

Голова Хуана показалась из неспокойных вод и снова в них погрузилась. Морские воды были горячими, но еще более жгучим было дуновение огненного воздуха, который спускался с горы. Рядом с ним шевелилось несколько человек, сражаясь, как и он, с двумя ужасными стихиями. Почерневшие и обожженные лица, протянутые руки в поиске помощи, неподвижные и размахивающие руки, живые и мертвые, раненые и невредимые – многочисленная масса, которая в безумном испуге боролась, не понимая, что произошло. Двумя взмахами рук Хуан доплыл до места, где увидел тонущую голову негритенка, схватив наконец за худую шею, встряхивая до тех пор, пока не заставил его очнуться.