Барбара Картленд - Луна над Эдемом

Когда Доминика вышла из примерочной, она увидела, что лорд Хокстон выписывает чек. Она знала, что сумма должна была быть огромной, и чувствовала себя виноватой, оттого что столько денег было израсходовано только на ее платья, когда с их помощью можно было бы накормить многих голодных.

Но в то же время она не могла не испытывать приятного возбуждения от того, как она теперь выглядела, и от обилия роскошных нарядов, - она даже не все их запомнила.

Она подошла к лорду Хокстону в тот момент, когда он протягивал чек мадам Фернандо. Он, улыбнулся Доминике и вдруг заметил немую мольбу в ее взгляде.

- В чем дело? - спросил он.

- Я хочу кое о чем попросить вас, - сказала Доминика. Вы, конечно, вправе отказаться, но я не могу промолчать.

- Я вас слушаю, - тихо произнес он. Она отвела его в сторону, чтобы мадам Фернандо не могла услышать, о чем они будут говорить.

- Вы мне купили столько прекрасных платьев -" гораздо больше, чем я могла представить себе даже в мечтах, - сказала она. - Но.., не позволите ли вы мне вернуть одно из них назад и взамен купить новые шляпки для моих сестер? Мы всегда ходим в черных с тех пор, как умерла мама, и девочкам придется носить их еще много лет! Мы уже ненавидим этот цвет!

Ее голос прервался от волнения, но взглядом она пыталась заставить его понять.

- Всего лишь одним платьем меньше? - взмолилась она. - Вам это ничего не будет стоить!

Лорд Хокстон улыбнулся ей, а затем повернулся к мадам Фернандо.

- Мадам, - сказал он. - У меня для вас есть еще один заказ.

- Ну конечно, милорд, - улыбнулась она.

- У мисс Рэдфорд, - медленно произнес он, - есть пять сестер самого разного возраста. Я хочу, чтобы вы сшили для каждой из них обычное воскресное платье, примерно такое, какое сейчас на Доминике. К ним понадобятся шляпки, и все платья должны быть непохожими друг на друга и соответствовать их возрасту и индивидуальности. Я думаю, будет лучше всего, если сегодня вечером вы пошлете кого-нибудь в дом викария, чтобы снять мерки.

- С огромным удовольствием, милорд! - довольным тоном ответила мадам Фернандо.

Она проводила лорда Хокстона и Доминику до дверей, рассыпаясь в изъявлениях благодарности.

Когда наконец коляска тронулась с места, Доминика повернулась к лорду Хокстону.

- Я не могла представить, чтобы кто-нибудь мог быть таким добрым и чудесным! - воскликнула она. - Я так благодарна вам, милорд! От всего сердца!

- Мне это доставило удовольствие, - ответил он и к собственному удивлению понял, что так оно и было.

Глава 4

Поезд проносился с огромной скоростью мимо рисовых полей и болот. Доминика смотрела в окно, думая, что с того момента, как лорд Хокстон появился в ее жизни, все происходящее утратило реальность, все словно происходило с ней во сне.

До самого последнего момента она никак не могла поверить, что действительно навсегда покидает отчий дом и расстается с сестрами, которые были в таком восторге от новых платьев и шляпок, сшитых мадам Фернандо по заказу лорда Хокстона, что это даже затмило горечь разлуки с Доминикой.

Когда она впервые сообщила им о том, что он заказал для них новые платья, они никак не могли поверить в это.

- А папа позволит нам носить их? - наконец спросила Фейт. - Что он скажет, когда увидит нас в таких шикарных туалетах?

- Он скажет, - отозвалась Черити, прекрасно имитируя голос и интонации викария: "Женское тщеславие и страсть к пышным одеяниям - суть мерзость и грех перед лицом Всевышнего!"

- Я уверена, что он заставит нас и дальше носить старые платья и эти отвратительные, гадкие шляпы! - в отчаянии проговорила Фейт.

- По дороге домой я думала об этом, - сказала Доминика. Может быть, это дурно, но я знаю, что нужно сделать.

- Что? - хором спросили старшие из сестер.

- Когда пришлют новые шляпки, вы сожгите старые! - ответила Доминика.

- Сжечь? - вырвался у кого-то изумленный возглас.

- Вы знаете не хуже меня, - продолжала Доминика, - что папа никогда не позволит вам потратить деньги на то, чтобы купить новые шляпки, если у вас будут хоть какие-то, которые можно носить. И вы же не можете появляться в Церкви с непокрытой головой!

Фейт бросилась на шею к Доминике.

- Ты гений! - восторженно воскликнула она. - Мы так и сделаем!

- Может быть, это и обман, - с сомнением сказала Доминика, - но я уверена, что ваши новые платья будут прелестны.., так же прелестны, как мое.., к тому же лорд Хокстон попросил мадам Фернандо, чтобы они были разными.

- Он самый, замечательный человек на свете! - с ликованием закричала Фейт.

- Только не благодарите его в присутствии папы, - предупредила сестер Доминика.

Они запомнили ее предостережение, но им было так трудно сдерживать себя! Наконец оставшись наедине с лордом Хокстоном, они обрушили на него целый поток благодарности.

- Вы так добры!

- Это просто потрясающе!

- Мы до сих пор никак не можем поверить, что вы сделали нам такой замечательный подарок!

- Я с нетерпением жду того момента, когда увижу вас одетыми так, как вам подобает, - сказал тот, и Доминике показалось, что она заметила в его глазах лукавый блеск.

Пруденс, молчавшая до этого, подошла к нему.

- Я думаю, что вы очень добрый, - пролепетала она. - Когда я вырасту, я выйду за вас замуж!

Лорд Хокстон слегка оторопел, но тут же нашелся:

- Я польщен, потому что это первое предложение о замужестве, полученное мною от дамы!

- Вы подождете, пока я вырасту? - спросила Пруденс.

Лорд Хокстон внимательно посмотрел на девчушку и увидел, что она была маленькой копией Доминики. Те же пепельные волосы, серые глаза и прямой носик. Но она выглядела очень хрупкой, и он догадался, что она самая слабенькая в семье.

- Вы будете ждать? - серьезно повторила Пруденс.

- Я скажу вам, что я сделаю, - ответил лорд Хокстон после небольшой паузы. - Когда вам исполнится восемнадцать лет, я устрою для вас великолепный бал, на который приглашу самых красивых и обаятельных молодых людей из числа своих знакомых.

У Пруденс загорелись глаза.

- Тогда я должна научиться танцевать!

- Прежде всего, ты должна хорошо есть, - вмешалась Доминика, - иначе у тебя не хватит сил, чтобы танцевать всю ночь! Правда, милорд?

Она бросила выразительный взгляд на лорда Хокстона.

- Безусловно, - серьезно подтвердил он. - Танцы - это очень утомительное занятие. Будет очень обидно, если, как Золушке, вам придется исчезнуть в самый разгар бала!

- Я буду хорошо есть, - пообещала Пруденс. Теперь же, сидя в поезде и глядя в окно, Доминика думала о том, как умело он смог убедить ее сестренку хорошо кушать. С ней приходилось так трудно, потому что Пруденс была очень разборчива в ел№ и никак не могла привыкнуть к тому скудному и однообразному рациону, на котором настаивал их отец.