Маша Королева - Мечта мужчины, или 129 килограммов нежности

И вот утром, когда она готовила для него омлет, он вдруг признался, что тоже влюбился в нее — тогда, год назад.

— Я не знал, что мне делать. С Дашей я встречался несколько лет. А потом встретил тебя.

— Ты же говорил, что ничего не имел в виду. Что я была для тебя просто… интересным человеком.

— Но ты же понимала, что это не так. Мне просто хотелось смягчить удар… Я решил остаться с Дашей, потому что у меня были обязательства…

— Почему-то все бабники любят строить из себя мучеников. — Оля плюхнула омлет на его тарелку. — Непонятых, сложных натур, которые пострадали от женского коварства.

— Не надо так говорить. — Он поймал ее руку и поцеловал изгиб локтя. — Только не про меня.

— Но ты же первый начал. Приятного аппетита.

— Оль, а можно я тебя отвезу на репетицию?

Она улыбнулась и подцепила вилкой большой кусок жирного омлета с зеленью и аппетитно расплавившимся сыром. Как хорошо, что ей, в отличие от других актрис, не надо сидеть на диете. И даже наоборот — ей возбраняется худеть.

— Посмотрим.

— Ты так поздно заканчиваешь работать. И все время вызываешь такси?

— Иногда кто-нибудь из девчонок подвозит, сама я права так и не получила. А что?

— А можно теперь я тебя буду забирать?

— А выдержишь? — усмехнулась она.

— Гарантирую.

И вот он действительно стал приезжать за ней каждый день. Ждал ее в гримерной, почитывая газеты. Постепенно к нему привыкли остальные девушки. Оля знала, что некоторые из них ей даже завидуют — каких мужчин она умудряется соблазнять! И культурист Колосков был парень что надо — хоть сейчас на обложку «Men’s Health». А этот вообще красавец — на Энрике Иглесиаса похож.

А Эдик Олиных подруг побаивался. Первое время он чувствовал себя ох как неуютно в компании стокилограммовых вульгарно разодетых теток, которые вдобавок дружно с ним заигрывали. Потом привык, конечно. И даже научился с ними кокетничать. Однажды он едва не поссорился с Олей из-за «балерин». Эдик сказал:

— И все-таки я этого не понимаю. Твои подруги… они совершенно беззастенчивые. Как можно так выпячивать свое уродство и чувствовать себя при этом совершенно нормально?

Она посмотрела на него, не веря своим ушам:

— Что? Уродство? Значит, то же самое ты думаешь и обо мне?

— Прекрати, ты же знаешь, что нет. Ты одна кажешься мне привлекательной. Но когда вас много… Поверь мне, это душераздирающее зрелище.

— Останови машину, — холодно попросила Оля.

Он машинально послушался, наверное, подумал, что она собирается выбежать к ларьку за какой-нибудь кока-колой. Но она, хлопнув дверцей и поправив ремень стильной сумки на плече, быстро скрылась во дворах. Эдуард минут пятнадцать ждал ее, растерянный, но потом понял, что возвращаться Оля и не собирается. Он попробовал найти ее, но безуспешно. В центре Москвы большинство дворов — проходные.

Они помирились только через неделю. Эдик чувствовал себя виноватым и талантливо играл романтического героя. Посыльные в форменной одежде доставляли ей цветы в корзинках, снабженных открытками «прости». Однажды она проснулась и увидела за окном связку воздушных шариков. На каждом было написано «Прости дурака!». В тот день впервые после ссоры она улыбнулась, подумав об Эдике. Вечером, когда он позвонил, Оля не стала бросать трубку.

— Я так по тебе скучал! — воскликнул он.

— Я тоже, — призналась Оля.

— Наверное, хорошо, что именно так все и произошло.

— Почему? — насторожилась она.

— Я смог понять, насколько ты мне дорога. Оль, давай жить вместе.

В самый первый момент она обрадовалась, но потом приуныла. Он ведь предложил не пожениться, а просто переехать к нему. Ольга вспомнила рассуждения Эли о гражданском браке. «Мужики, — со знанием дела говорила Элька, — чувствуют себя свободными. А мы, как идиотки, считаем, что практически вышли замуж. В итоге у него есть бесплатная домработница до тех пор, пока он не приглядит кого-нибудь посексуальнее тебя. А ты оказываешься у разбитого корыта!»

— Я не готова, — твердо сказала она, — не думаю, что вообще этого хочу. Это так несерьезно.

Он помолчал и через несколько минут предложил пожениться. Так просто это прозвучало — раз не хочешь жить вместе, может быть, поженимся? Оля подумала, что многим девушкам не хватает твердости. Вот она проявила характер, и Эдик сразу же стал как шелковый. И еще она подумала, что это уже второе брачное предложение в этом году. То густо, то пусто.

Естественно, она ответила «да».

Пришлось рассказать обо всем Владе и родителям. Мама обрадовалась, папа пожал плечами, а тетя Жанна достала где-то старую швейную машинку и принялась кроить жутчайшее свадебное платье. По ее замыслу, Олино платье должно было быть пышным и многослойным. «Тетя Жанна, я же в нем буду похожа на торт! — возмущалась Оля. — На огромный кремовый торт! Я даже в машину не влезу!»

А Влада, услышав радостную новость, только поджала напомаженные губки.

— Ты уже один раз собиралась за него замуж, кажется, — услужливо напомнила она, — и еще один раз — не за него. И что из этого вышло?

— На этот раз все будет не так, — Оля решила не обижаться, — у нас все серьезно.

— Ну-ну. Посмотрим. Хотя я думаю, что ты делаешь это для того, чтобы устроить вокруг себя шумиху.

— Зачем мне это нужно? — удивилась Оля.

— А кто тебя знает, — процедила старшая сестра, которая всего год назад горячо убеждала ее, что зависть — самая непродуктивная из существующих эмоций. — Думаю, что ничего у тебя не получится.

Как в воду глядела. Документы они подали, а свадьба так и не состоялась.

А ведь Оля этого так хотела. Пожалуй, ни к кому она не относилась так, как к Эдуарду. Тайком от тети Жанны она купила в дорогом салоне скромное свадебное платье. Атласный балахон в средневековом стиле, с сильно завышенной талией — платье стоило баснословных денег и напоминало роскошную ночнушку, зато она не казалась в нем шокирующе толстой.

Каждый вечер они придумывали все новые детали предстоящей свадьбы. Это была их семейная игра — обоим хотелось, чтобы свадебный день был не таким, как у всех. Никаких прогулок по Красной площади и смотровой площадке. Никакого свадебного путешествия в город влюбленных — Венецию.

— Я всегда мечтала поехать в Марокко! — весело планировала Ольга. — На настоящий восточный базар.

— Тебе бы все только о шоппинге думать. Даже свадебное путешествие планируешь так, чтобы отовариться, — после задумчивой паузы он добавлял: — Марокко так Марокко. Как скажешь, жена.

— Еще не жена. Может быть, я сбегу из-под венца в последний момент.

— Не надо так шутить.

Как водится, распределяли по друзьям и родственникам подарки. Каждый день Оля переделывала списки. То ей хотелось огромную пальму в керамической кадке. То приспичило заиметь складной столик для завтраков в постель. То она мечтала о том, что они заведут белую персидскую кошку — грациозную и злую. То, нахмурившись, говорила, что в ее возрасте можно задуматься и о первом ребенке. Эдик, кстати, ничего против не имел.