Виктория Ростокина - Принцессы на обочине: Езда без правил

— Обхватите голову руками, — посоветовал Андрею учитель. — Как будто вас обдувает ветром.

Но Андрей обхватил голову только одной рукой. Другая осталась там же, где и была.

— Вы стесняетесь? — педагог понизил голос до шепота. — Стесняетесь своей наготы? Разве вы не понимаете, что обнаженное тело — это прекрасно?

— Понимаю. — От неловкости Андрея бил озноб.

— Тогда уберите руку.

— Не уберу, — упрямо заявил натурщик.

— Ну и что же вы прикажете нам делать? — набычился учитель. — Ждать, пока вы начнете исполнять свои прямые обязанности? Поймите, у вас работа такая! Эти ребятки уже давно не дети, им наплевать, что вы там прячете. У них есть задание — нарисовать обнаженного мужчину. За-да-ни-е! И как, по-вашему, они должны его исполнить?

— Не знаю… Пусть делают, что им заблагорассудится, а я пошел, — сказал Андрей, повернулся к педагогу спиной и начал натягивать штаны.

Конечно же, Андрея уволили. Уволили через пять минут после окончания сорвавшегося урока, не заплатив ни копейки. Андрей не жалел об этом. Он уже успел привыкнуть к тому, что в последнее время ему не везло с заработком.

«Ну и черт с ним… — думал Андрей, входя в метро и усаживаясь на ступеньку эскалатора. — На стипендию проживем… Да и Иван Лукич неплохо нам подкидывает… Есть семьи, где положение еще хуже, и ничего, существуют, крутятся. И мы с Наташкой выкрутимся… И будем счастливы… И пошли все к черту!»

Но не могут же на голову человека сыпаться одни только неприятности и огорчения! Удача повернулась лицом к Андрею в самый неожиданный для него момент, а именно тогда, когда он равнодушно рассматривал схему линий метрополитена, висевшую на стене внутри вагона. Поезд мерно покачивался, и хотелось спать.

— Молодой человек, можно к вам обратиться? — толстая женщина в шерстяной шапочке тронула Андрея за рукав куртки. — Не хотели бы вы сняться в кино?

— Кто? Я? — Андрей растерянно уставился на женщину, словно перед ним была волшебная щука из народной сказки про Емелю. — Вы меня разыгрываете?

— Нисколько, — толстуха показала юноше удостоверение личности, красную картонную книжечку в кожаном переплете. — Я ассистент режиссера. Набираю массовку на картину под условным названием «Гонимые бурей». Нам нужны молодые люди примерно вашего возраста.

— А что я должен делать? — заинтересовался Андрей.

— Это вам скажет сам режиссер, — заученно произнесла ассистент. Количество людей, приглашенных в массовку за всю ее жизнь, исчислялось тысячами. — Съемка состоится сегодня ночью за городом на берегу озера.

— Здоровско, — присвистнул Андрей.

— Автобус отходит от «Мосфильма» в десять вечера. Я буду ждать вас на проходной. Постарайтесь не опаздывать, мы не можем всех ждать.

— Я не опоздаю, — поклялся Андрей. — А это бесплатно?

— Вы меня обижаете, — улыбнулась женщина. — Мы хотим снять сразу две сцены. За первую заплатим три рубля, за вторую пять. Но в этих сценах должны сниматься разные люди.

— А можно я буду в той, которая за пять рублей?

— Конечно можно, — снисходительно ответила ассистент. — Кстати, если у вас на примете есть друг или подруга, можете прихватить их с собой. Ой, моя станция. Не забудьте, сегодня в десять вечера. И паспорт возьмите! — Толстуха выскочила из вагона и через секунду растворилась в людской толпе.

«Вот и настал мой звездный час», — решил про себя Андрей. Он вдруг ощутил небывалый прилив сил, его сердце от радости вырывалось из груди. Андрею нестерпимо захотелось выплеснуть из себя накопившиеся за последние дни усталость и злость, ведь впереди его ждали съемки в кино, о чем он даже мечтать не мог!

— Мос-ковс-кий «Спар-так» чемпио-он всех стран!!! — закричал он так громко, как только мог.

Дремавшие пассажиры встрепенулись и устремили свои удивленные взгляды на выскочку, а бабка, сидевшая рядом с Андреем, поспешила переменить место.

— Кто болеет за «Спартак», тот с рождения дурак, — послышалось с другого конца вагона.

— А кто болеет за «Динамо», у того больная мама! — весело ответил речевкой на речевку Андрей. В тот момент ему никто не мог испортить превосходного настроения. Он хотел было выкинуть еще какой-нибудь фортель, например, встать на голову, но решил, что его не поймут окружающие.

Конечно же, Андрей взял с собой на съемки Наташу. Девушка долго не могла прийти в себя, она в восторге скакала по комнате, словно малолетний ребенок, прыгала Андрею на шею, целовала его, а все оставшееся до знаменательного события время провела перед зеркалом, прихорашиваясь и стараясь сделать себя как можно более красивой и привлекательной.

Ровно в десять часов наши герои были на проходной киностудии «Мосфильм». Кроме них пришли еще человек тридцать, все чистенькие, светящиеся радостью, готовые совершить подвиг во имя важнейшего из искусств.

Через несколько минут подъехал автобус с магической надписью на боку — «Госкино». В нем уже сидела знакомая Андрею ассистент режиссера. Толстуха поприветствовала массовку и пригласила молодежь занять места в салоне.

Съемки проходили на берегу живописного озера, неподалеку от Москвы. Луна не могла тягаться с мощными прожекторами, освещавшими картонные декорации, которые изображали плавучую пристань. Вокруг было светло как днем.

Режиссер фильма оказался маленьким бородатым человечком, вечно суетящимся и кричащим на своих подчиненных. Съемочная группа заслуживала такого отношения — осветители, помощники оператора, реквизиторы, костюмеры и гримеры лениво передвигались по площадке, зевали, курили и сплетничали. Никто не хотел работать, что неудивительно — наступила полночь, время суток, когда нормальные люди обычно ложатся спать. Режиссер же, судя по всему, обладал неимоверным зарядом жизненной энергии. Как заведенный, он бегал вдоль берега, что-то объяснял своей толстой ассистентке, тихо матерился и грозился уйти на пенсию, если сцены не будут сняты до восхода солнца.

Сюжета фильма ни Андрей, ни Наташа не знали. Ходили слухи, что кино про революцию. И эти слухи подтвердились, когда к реке вдруг подкатил допотопный броневик с развевающимся красным флагом на круглой башенке. Вместе с этой старой колымагой приехали и две пожарные машины.

— Ну, наконец-то, — облегченно вздохнула ассистент, когда из красного автомобиля с включенными мигалками вылез майор и отдал честь директору картины. — Теперь можно начинать. Костюмеры, одеть массовку!

Юношей и девушек нарядили в армейские шинели образца гражданской войны, кирзовые сапоги сорок пятого размера и буденовки. Кроме того, им еще полагались всамделишные винтовки с залитыми стволами и давно сломанные револьверы системы «Наган».