Ольга Тартынская - Такое кино

Аня тогда много думала над сказанным, потому что Тим облек в слова ее неясные, неоформленные мысли. Он прав, иллюзия… Однако ей не хотелось мириться с этим. Посматривая в сторону осветительского столика, она перехватывала его взгляд. Какая-то решимость зрела в ней, и Аня подкреплялась в изобилии вином. Она уже не ориентировалась во времени, когда подошла мама и шепнула на ухо:

— Я еду домой, ты еще посидишь?

Аня машинально посмотрела на Тима, который курил и говорил о чем-то с соседом. Кажется, он никуда не торопился. Пока еще никто не расходился, но время было позднее и Женя спешила на метро.

— Ты одна едешь? — забеспокоилась Аня.

— Нет, мы с Викой. Ты доберешься?

— Да. Возьму такси.

Гримеры уже шумели основательно, и Аня поняла маму. Они попрощались. Женя с Викой направились к выходу. По дороге к ним еще кто-то присоединился. Веселье дошло до кульминации и братания. Леша громко спорил с исполнительным продюсером. Аня заметила, что Тим поднялся из-за стола и вышел. Куда он? За напитками, в туалет или на выход?

Она тоже встала и взяла сумку.

— Куда ты, Ань? — тотчас всполошился Леша, обещавший отвезти ее домой.

— Сейчас вернусь, — ответила она с акцентом, и ее оставили в покое.

Аня незаметно взяла с вешалки пальто и вышла из кафе. Однако на улице Тимофея не было. Аня растерялась. Она чувствовала, что очень пьяна, голова закружилась, и она прислонилась к стене, закрыв глаза.

— Что случилось, Аня? — услышала она и открыла глаза. К ней склонился встревоженный Тим. Он тоже был уже в куртке.

— Откуда вы взялись? — удивилась Аня. — Я думала, вас уже нет…

— В каком смысле?

Она неопределенно повертела рукой.

— Вам плохо? — Тим старался заглянуть ей в глаза.

Сама удивляясь своей решимости, Аня вдруг произнесла:

— Можно я вас поцелую?

И, не дожидаясь ответа, она припала к его губам в искусительном поцелуе. Тим неуверенно ответил на ее порыв. Кажется, в нем боролись противоречивые чувства. Конечно, он тоже много выпил, и это сыграло свою роль.

Аня отстранилась, взглянула ему в глаза. Побледневший Тим секунду размышлял и вдруг крепко обнял ее и стал целовать долго и исступленно. Задыхаясь, она с трудом высвободилась из его объятий.

— Ты отвезешь меня? — спросила она, едва шевеля языком.

Тим медленно остывал. Он кивнул и, взяв ее за руку, потащил к обочине дороги ловить такси.

В машине Аня задремала, склонив голову ему на плечо. Она ничего не соображала, когда Тим, расплатившись, открыл дверцу и помог ей выбраться наружу. Он подхватил качающуюся спутницу на руки и внес в дом.

Это была незнакомая квартира. Тим внес свою ношу в одну из двух комнат, где по стенам висели фотографии, включил настольную лампу и поставил Аню на ноги. После короткого сна в машине она была как сомнамбула и покорно позволила раздеть себя, потом утонула в его объятьях и больше уже не хотела ничего понимать, думать, вспоминать…

Она проснулась за полдень. Не открывая глаз, прислушалась к себе. Сладкая усталость разлилась во всем теле, голова же на удивление была легкая и ясная. Аня чувствовала рядом тепло его груди и тяжесть руки, обвившей ее спину. Она открыла глаза и улыбнулась. Тим крепко спал, запрокинув лицо. Аня осторожно подняла его руку и выскользнула из постели. В поисках ванной комнаты немного побродила по квартире, набросив на голое тело платье. Квартирка небольшая, с шестиметровой кухней и раздельным санузлом. Аня вошла в ванную, скинула платье и включила душ.

Стоя под тугой струей горячей воды, думала о произошедшем чуде. Так не бывает! Я нашла своего идеального мужчину! Нет, я придумала его и сейчас вернусь к действительности, где его нет. Потому что так не бывает! Чтобы все, о чем я могла только мечтать, соединилось в одном человеке! Мне нравится в нем все, абсолютно все. Будто небеса подслушали мои мечты и создали специально для меня этого мужчину!

Ему тридцать семь, ну и что? Она не чувствовала разницы в возрасте ну ничуть. И холод пробежал по сердцу от мысли: а ведь я могла с ним больше не увидеться!

Аня долго стояла под душем, ошеломленная и счастливая. Когда она вышла из ванной, Тим уже встал и хозяйничал в кухне. Одуряюще пахло свежесваренным хорошим кофе, и Ане тотчас захотелось курить. Первая чашка утреннего кофе с сигаретой, неужели и он так начинает день? Оказалось, да.

Тим улыбнулся ей несколько смущенно и предложил сесть.

— Кофе будешь? — спросил, доставая еще одну чашку.

— Конечно.

Они пили кофе, курили и молчали, время от времени глядя друг другу в глаза, словно спрашивая: «Ты как?» Молчание было легким: им хорошо молчалось. Потом Тимофей приготовил яичницу с сыром и помидорами, и было немыслимо вкусно есть ее с ржаным хлебом, намазанным финским маслом. Потом опять кофе с молоком и сигареты…

Однако пора было собираться домой, пока не начался час пик. Маме не позвонила, не хотелось разрушать наполненную тишину.

Аня вошла в комнату, чтобы одеться, посмотрела фотографии, книги на полках.

— Вот это читала? — услышала за спиной его голос, будто он нежно коснулся ее волос на затылке. — «Лоскутный мандарин».

Тимофей снял с полки томик Гаэтана Суси.

— Нет, еще не читала. Интересно?

— Да. Ты можешь взять почитать, если хочешь.

— Я возьму, — Аня сунула книгу в сумку, обрадованная, что он дал ей возможность вернуться. Ну, книгу надо будет вернуть…

— Ты позвонишь? — спросила уже у дверей и посмотрела на него, запоминая, будто хотела унести его образ с собой.

— Конечно. Твой телефон записал уже давно, из вызывного взял.

— И я тоже, — улыбнулась Аня.

Он поцеловал ее нежно в щеку. Никаких просьб, договоров о встрече, заверений в любви.

— Ну все, я пошла.

Направляясь к метро, Аня поймала себя на том, что старается запомнить дорогу к его дому.

В доме Мордвиновых наступило затишье. Женя приступила к новому проекту и домой возвращалась после девяти. Аня же спала вволю, компенсируя страшный недосып последнего месяца, встречалась с немногими своими подругами и приятельницами, с которыми давно не виделась, смотрела кино, читала. Первое время ей звонили знакомые и незнакомые, предлагали работу, но она говорила, что пока не может принять предложение. Очень скоро телефон затих. Безделье доставляло наслаждение. Восстанавливая силы, Аня могла проспать полдня и не испытывать раскаяния из-за потерянного времени.

Планы на этот небольшой отпуск были грандиозные. Дошить платье — заказ знакомой девушки, дорисовать портрет Артема, набросать эскизы театральных костюмов. Однако совершенно не было сил браться за что-либо.

Слава Богу, ноябрь подошел к концу, самый отвратительный месяц в году. В ноябре обычно случаются всякие неприятности, болезни, депрессии. На этот раз вроде бы удалось миновать опасный период без больших потерь. Кажется даже, наоборот, с приобретениями. Только вот приобретение это — не мина ли замедленного действия?