Барбара Эрскин - Победить тьму...

— Значит, ты художница, как и твоя бабушка? — Он казался удивленным.

Она кивнула. Выйдя из задней двери, набрала большую охапку дров из штабеля, сложенного возле стены коровника. Вернувшись в дом, бросила их в очаг и присела на колени, чтобы сложить их пирамидой и поджечь.

— Я даже не знаю, где вы теперь живете, — сказала она. Он все еще стоял посередине кухни и оглядывался.

— Я вернулся в Шотландию, где родился и вырос.

— Правда? — Она приподнялась и посмотрела на него. — Как долго вы там живете?

Он пожал плечами.

— Пару лет. После того как я продал дом в Сент-Албансе, я уехал в Америку. Много путешествовал. Потом поехал в Шотландию — в Питтенросс. — Он задумчиво помолчат. — Когда я был там, то посетил священника, который рассказал мне о коттедже на холме, выставленном на продажу, я решился и купил его.

— Я никогда не была в Шотландии. — Чайник засвистел. Она взяла заварочный чайник, гревшийся на крае плиты, и бросила туда полную ложку заварки. — Но, как ни странно, сегодня утром меня попросили поехать туда и выполнить там кое-какую работу.

— Там очень красиво. — Он наконец сел. — Лиза счастлива? — Неожиданность вопроса испугала ее.

— Да. — Она посмотрела на него. — Она очень счастлива.

— И продолжает рисовать портреты?

— Конечно. Она никогда не сможет перестать рисовать.

— Она приезжает сюда когда-нибудь?

Бет кивнула.

— Несколько раз в год. Они останавливаются в отеле, в старинной усадьбе, в соседней деревне. Обычно они живут здесь три-четыре недели в каждый свой приезд.

— И ты говоришь, что не чувствуешь себя здесь одинокой?

— Я люблю общество самой себя.

— И дружка нет? — Его глаза вдруг посерьезнели.

— Время от времени. — Она замолчала, неожиданно почувствовав ком, подступивший к горлу. — В данный момент никого. — Она обнаружила, что не противится его вопросам. Наверное, дедушка имел право на такие вопросы.

Он кивнул.

— А мужчина, который раньше жил здесь? Мэрин. Что случилось с ним?

Она посмотрела на него, разливая чай. Тон вопроса резко изменился. В то время как все остальные вопросы звучали обычно, чувствовалось, что данный вопрос для него очень важен.

Она покачала головой.

— Извините. Я не знаю. Он всегда приходил и уходил. Я не видела его с тех пор, как переехала сюда.

— Но у тебя есть его адрес?

Она снова покачала головой.

— Нет. Только адрес его адвоката в Кардиффе. — Она заколебалась. — Это очень важно?

Он пожал плечами, поднялся и начал ходить взад-вперед по ковру.

— Твоя бабушка Лиза уделяла ему очень много времени. Похоже, он был философом.

— Он был прекрасным человеком. Мои родители провели медовый месяц в этом коттедже, как вы знаете. И мне здесь нравится. Они становятся мне как-то ближе. — Она передала ему чашку и предложила сахар. — Когда я была маленькой, то называла его Мэрлин. Я думала, что он чародей.

Адам внимательно посмотрел на нее.

— А он был чародеем?

— Не знаю. Он был загадочным человеком. Я даже не представляю, за счет чего он живет. Если ему вообще есть, на что жить. Он вдвое снизил стоимость коттеджа, когда узнал, что я хочу купить его. Это был почти подарок. У меня было такое ощущение, что он уехал жить за границу. Иногда я задумывалась над тем, не был ли он влюблен в бабушку Лизу, но мне так и не удалось это узнать.

— Дашь мне имя и адрес его стряпчего? — Он поставил чашку, даже не отпив из нее, и подошел к окну. — Возможно, я смогу найти Мэрина через него.

— Вам нужно поговорить с ним? Почему? — Она неожиданно погрустнела. Он приехал вовсе не для того, чтобы встретиться с ней.

— Я думал, что он может мне помочь кое в чем, только и всего. Не так уж важно. — Он не смотрел ей в глаза. — Мне бы также хотелось иметь номер телефона твоей бабушки, если, конечно, ты уверена, что она не будет возражать.

— Конечно, не будет. Она очень расстроилась, когда вы уехали из Сент-Албанса, не сообщив ей, куда направляетесь.

— У меня на то была причина. Она знала ее. — Он снова сел и принялся за чай, рассеянно глядя на огонь. Казалось, он не заметил, когда она села напротив него. Но через мгновение он сказал: — Ты похожа на Лизу. Она была очень красивая в молодости.

— Она и сейчас красива. — Бет была верной поклонницей Лизы. Она улыбнулась ему. — А я расцениваю ваши слова, как величайший комплимент. Спасибо.

Он почти улыбался.

— С ней все в порядке?

— Все прекрасно. — Бет помолчала. — Почему бы мне не позвонить ей прямо сейчас? Она будет рада услышать о вас.

— Нет! — Он взволнованно поднялся. — Нет, не надо. Не отсюда.

— Почему? Дедушка, в чем дело? Что-то не так?

Его поведение вдруг резко изменилось, а его рука, когда он ставил чашку на стол, тряслась так, что чашка стучала о блюдце.

— Мне пора ехать.

— Дедушка, пожалуйста, останьтесь. У меня есть свободная комната…

— Нет. Я должен ехать. Мне не нужно было приезжать. — Он рассеянно огляделся. — Скажи своей бабушке, чтобы она была осторожна.

— Скажу. Дедушка, что случилось? Что-то, связанное с Лизой? Я все-таки позвоню ей сейчас.

— Нет. — Он затряс головой. — Мне не нужно было приезжать, — повторил он. — Забудь о том, что видела меня. Не говори ей, что я был здесь.

— Но я должна это сделать.

— Нет. Нет. Ничего не говори.

Он быстро прошел к двери, открыл ее и вышел в сумерки.

— Извини. Мне не нужно было приезжать. Я сожалею. Это была моя ошибка, — тихо пробормотал он.

— Тогда хотя бы дайте мне свой адрес. Номер вашего телефона…

— Нет. — Он поискал в кармане ключи от машины. — Это было глупо. Эгоистично. Идиот! Нет. Нет, не разрешай ей искать меня. Просто забудь, что я был здесь.

Он забрался в машину и со стуком захлопнул дверь. Она стояла и беспомощно наблюдала, как он заводил машину и разворачивал ее носом к дороге. Какое-то мгновение ей казалось, что он уедет, не сказав ни слова. Но он открыл окошко, когда нажал на сцепление.

— Храни тебя Бог, Бет, дорогая. Жалею, что не был знаком с тобой. Я был упрямым, глупым стариком, но у меня были на это свои причины, поверь мне.

И уехал, ведя машину по дорожке намного быстрее, чем того требовала осторожность. Она моргнула, когда увидела, что он оказался на самом краю обрыва. Вскоре он скрылся из виду.

Она медленно вернулась в дом и закрыла за собой дверь. Он оставил после себя странную атмосферу. Она нахмурилась, а потом сделала то, чего никогда раньше не делала. Повернулась и закрыла дверь на задвижку. Потом потянулась к телефону.

— Микеле? Come stai? Можно поговорить с Лизой?

Его ответ был длинным, доброжелательным, подробным и отрицательным.

Она грустно рассмеялась.

— И часто она уезжает одна, да так, что вы не знаете ни номера телефона, ни каких-либо других подробностей?