Линда Дэвис - Гадюшник

Немного постояв и обсохнув на теплом ветерке, Сара вернулась в спальню и, порывшись в гардеробе, вытащила лиловое льняное платье и бежевые туфли. Накинув на плечо сумку, она поцеловала Эдди и, улыбаясь, вышла из дома. На Кингз-роуд она остановила медленно проезжавшее мимо такси и к одиннадцати была у себя за столом в банке «Финли».

Джон Картер, управляющий и бывший Сарин любовник, появился пять минут спустя.

— Надеюсь, все в порядке? — с вежливой улыбкой осведомился он.

— Да-да, никаких проблем. Просто обычный осмотр.

Картер слегка зарделся. Дэвид Рид, сидевший слева от Сары, вдруг зашелся в кашле, Сара пристально посмотрела на него.

— Слушай, — сказал Картер, не обращая на Рида никакого внимания, — сможешь завтра пообедать кое с кем из наших клиентов? Они хотели, чтобы на приеме был кто-нибудь, занимающийся внешней торговлей.

Сара пролистнула записную книжку.

— Так, десятое, среда. — Она подняла голову и улыбнулась. — Хорошо, Джон, буду.

Картер вернулся к себе в кабинет и позвонил Баррингтону:

— Все в порядке, господин президент. Завтра увидимся.

— Отлично. Между прочим, есть у вас анкета этой Йенсен?

— Я скажу в отделе кадров, чтобы вам сегодня же переслали ее факсом.

— Лучше не факсом, а с курьером, — сказал Баррингтон.

— Будет сделано. — С чего бы это такая секретность, с удивлением подумал Картер. И вообще, что происходит?

Все началось десять дней назад, когда секретарша Картера, гнусавя, как обычно, что должно было продемонстрировать ее, Кейт Дженкинс, полную независимость, доложила, что на проводе президент Английского банка. Картер поднял трубку, гадая, что это за звонок: деловой или просто поболтать захотелось. С Баррингтоном они были знакомы около двадцати лет. Они жили по соседству в Суррее, и за время знакомства связи их, и профессиональные, и просто дружеские, заметно окрепли. После развода Картера жена Баррингтона часто приглашала его по выходным на ужин.

Нет, это был не просто светский звонок. Задав положенные вопросы — как жизнь, и так далее, — Баррингтон заговорил о рынках внешней торговли, и наконец перешел к делу: ему надо знать, как там у самого Картера обстоят дела с маклерами, занимающимися этими рынками. Упоминания, сказал Картер, стоит только один, точнее — одна: Сара Йенсен. Баррингтон забросал Картера вопросами: что это за дама; действительно ли хороший работник; и наконец, нельзя ли как-нибудь пригласить ее на обед? Баррингтону, по его словам, требовалось поговорить с толковыми, оборотистыми работниками, знающими положение дел на рынке.

Картер не придал этому звонку особого значения, приписав его приступу тоски, которую вызывает постоянное пребывание в башне из слоновой кости. Президенту, должно быть, обрыдли все эти важные банкиры, большинство из которых — ужасные зануды. Вот и пришло вдруг в голову, что неплохо бы побродить немного по трущобам, а разве найдешь для этого дела лучшего гида, нежели маклер по внешнеторговым операциям? Но президента, подумал Картер, ожидает сюрприз — если, конечно, встреча с Сарой Йенсен состоится.

Картер совсем забыл об этом звонке и был чрезвычайно удивлен, когда сегодня утром президент позвонил снова и сказал, что у него неожиданно освободилось обеденное время. Президент Румынского банка, дай ему Бог здоровья, отменил свидание. По семейным обстоятельствам, невнятно пояснил Баррингтон, — так может, они с Картером сымпровизируют на завтра совместный обед и почему бы заодно уж не пригласить эту самую даму-маклера, как бишь ее, Сару Йенсен?

Вот Картер, чуть не лопаясь от любопытства, все и устроил. Может, президент решил предложить ей работу, раздумывал Картер, просматривая анкету Сары перед тем, как передать ее секретарше с наказом вручить лично президенту Английского банка.

Пустой номер, подумал Картер. Банк не сможет платить ей и половины того, что она получает у Финли. С тех пор как четыре года назад Сара пришла к ним на работу, конкурирующие банки постоянно пытаются переманить ее. Но ни сам Картер, ни руководитель маклерской службы Джейми Ролинсон ни за что ее не отпустят. Они готовы платить сколько угодно, лишь бы она не ушла.

Сара, безусловно, была лучшей среди своих коллег-сверстников. Она обладала настоящим рыночным инстинктом и настоящим чутьем на рискованные операции. Собственные успехи доставляли ей истинное удовольствие, но в отличие от многих других маклеров она никогда не принимала неудачи близко к сердцу. Картер считал, что эта женщина на свой лад тщеславна и уж, конечно, исключительно энергична, но заниматься кабинетными интригами у нее не было времени. В отличие от большинства сверстников, которые всячески демонстрировали преданность своему нынешнему боссу, Сара со всей ясностью давала понять, что работать будет лишь до тех пор, пока не накопит достаточно денег для вольной жизни. Все, что ее действительно интересовало, так это лазанье по горам да всякие экспедиции, в которые она отправлялась со своим братом Алексом и этим ее новым дружком, как его… да, с Эдди, со вздохом подумал Картер.

Сидя в тиши кабинета, Картер отдался беспокойному потоку мыслей, которые одолевали его почти постоянно и от которых ему не удавалось скрыться. Поначалу он попробовал болеутоляющее в форме самовнушения. Нет ничего удивительного в том, убеждал он себя, что Сара нашла себе приятеля-сверстника. Он с самого начала заподозрил, что с ним она спала, во всяком случае, на первых порах, из сочувствия. Жена затеяла бракоразводный процесс. Они почти не видятся, жаловалась она. Его никогда не бывает дома — то он на работе, то на каком-нибудь скучном ужине с клиентами, куда она давно перестала ходить. Вот Картер и начал приглашать на эти деловые ужины свою новую звезду Сару Йенсен. Клиенты буквально влюблялись в нее. А вскоре и он последовал их примеру, излив душу женщине, которая прекрасно понимала его жизнь во всей полноте — и личные дела, и профессиональные заботы. Не говоря уж о том, как она хороша. Неотразимая красавица.

Их роман продолжался полгода. Сара возродила его веру в себя и в жизнь. Он хотел жениться на ней и, хотя ни разу даже не заикнулся об этом, был уверен, что ей каким-то образом это известно. С неизменной мягкостью она говорила, что не подходит ему. Излеченный от тщеславия возрастом и непрекращающимися нападками жены, он-то знал, однако, что она имеет в виду нечто иное: это он ей не подходит. Как это ни горько, но они расстались.

Они все еще встречались; примерно раз в месяц ужинали вместе. Он не мог противиться соблазну и расспрашивал ее о новых знакомых. Какое-то время, по ее словам, таковых не имелось, но однажды она упомянула Эдди, приятеля своего брата Алекса. Это было год назад. И Картеру казалось, что он примирился с этим увлечением.