Кэтрин Скоулс - Чужая жена

Мара прошла вдоль строя, нервно улыбаясь и проверяя, все ли в порядке. Оглядывая недавно подстриженные волосы и начищенные ремни, она почувствовала, что тронута их стараниями. У всех были пришиты пуговицы, в том числе те, которыми поделилась Бина, хотя некоторые были пришиты довольно неуклюже.

Дойдя до Менелика, Мара потупила взор. Ей никак не хотелось, чтобы повар подумал, будто она устраивает ему проверку, даже если она и была согласна с Биной. Мару не столько смущала внешность старика или его преклонные лета, и даже не его извечная привычка ворчать по поводу любого ее поступка, сколько то, что он помнил Элис. Он начинал работать еще при Элис, сразу после приезда баронессы из Англии, и ничего не может поделать с тем, что сравнивает их, Элис и Мару, и Мара догадывалась, что сравнение не в ее пользу.

Возле Кефы Мара остановилась. Повисла напряженная тишина. Привычные звуки, вроде квохтанья квочек и шороха птиц в листве, вдруг показались слишком громкими. Затем появился Томба — его ковбойская рубашка промелькнула сине-красной молнией, когда он метнулся через поляну к собравшимся.

Добежав до Мары, он остановился. Согнувшись и тяжело дыша, всем своим видом он давал понять, что спешил донести новости.

— Вот-вот будут, — сообщил он.

Взоры собравшихся в ожидании обратились на дорогу. Уголком глаза Мара заметила, как Кефа махнул Томбе, чтобы тот вышел из строя и стал в тень перечного дерева.

Покачиваясь на ухабах, в поле зрения вплыл «лендровер». Выкрашенный черной и белой краской, призванной изображать окрас зебры, автомобиль был весь покрыт рыжевато-красной пылью.

Не успел он заглушить мотор, как показался второй автомобиль — большой грузовик, крытый брезентом. Мара мельком взглянула на бвану Стима и догадалась, что тот настороженно ждет прибытия генератора.

Пассажирская дверь «лендровера» открылась первой. Из машины выбрался высокий мужчина и направился прямо к Маре.

— Привет, я — Леонард, — представился он. — Режиссер фильма.

Мара окинула его удивленным взглядом. Он совсем не походил на своего брата. Карлтон был низенький и полноватый, в то время как Леонард оказался высоким и тощим, с длинными руками и ногами и скуластым лицом. У обоих братьев были темные волосы, но у Леонарда они вились в тугие колечки, а у Карлтона были прямые. Мара отметила, что Леонард тут же принялся озирать местность, словно пытаясь получить как можно больше информации всеми доступными средствами и как можно быстрее.

— Как поживаете? — спросила она.

Резким движением Леонард выбросил вперед руку и пожал ей кончики пальцев:

— Отлично, просто отлично. А вы?

— Замечательно, спасибо. — Мара тепло улыбнулась в ответ. Ей понравились непринужденные манеры американца. Джон, с его английским воспитанием, никогда не мог привыкнуть к американской непосредственности, но Мара не находила в ней ничего предосудительного — манеры австралийцев не слишком отличались от манер американцев.

Кефа выступил вперед:

— Добро пожаловать в Рейнор-Лодж.

Леонард широко улыбнулся:

— Спасибо. Хорошо у вас тут!

— Это наш хаус-бой, Кефа, — представила Мара.

Леонард протянул руку и ему. Дружеский жест застал Кефу врасплох. Мара заметила, как он непроизвольно положил левую руку на локоть правой, которую протянул для рукопожатия — у местных жителей это был общепринятый жест, показывающий, что ты безоружен.

— Рад познакомиться с вами, — сказал Леонард, но глаза его уже были обращены на открывающийся взору ландшафт. — Еще один автомобиль отстал в нескольких часах езды отсюда, — сообщил он, разглядывая здание приюта через плечо Мары. — Спущено колесо и какие-то неполадки с двигателем. Машиной занимается местный механик… хочется надеяться, что он справится…

Вблизи Мара заметила темные круги у него под глазами, но эти признаки усталости не вязались с тем, как он без устали сновал туда-сюда, излучая энергию. Не давая себе ни минуты покоя, в следующий миг Леонард уже оказался у арки, водя пальцем по слоновьим бивням. А еще миг спустя, задрав голову, он всматривался в небосвод.

Наблюдая за ним, Мара слышала, как двери автомобилей открывались и закрывались. Появлялись люди. Затем она заметила, что рядом с ней стоит Доди в том же коричневом костюме, что был на нем, когда он приезжал сюда с Карлтоном. Доди поздоровался с ней вежливо, но сдержанно — так обычно приветствуют друг друга европейцы — и указал на группу людей, собравшихся позади него.

— Позвольте вам представить, — сказал он, поворачиваясь первым делом к мужчине с копной золотистых кудрей. — Это мистер Руди.

— Зовите меня просто Руди, — отозвался тот. — Я отвечаю за реквизит. Кроме того, в этой съемочной группе я и костюмер, и рабочий сцены, и декоратор, и арт-директор. Бригада в одном лице.

Доди указал на Мару:

— Это миссис Сатерленд.

Мара вдохнула, перед тем как представиться. Она подумала было предложить, чтобы ее называли по имени, как это сделал Руди, но затем отказалась от этой мысли, не будучи уверенной, что это уместно.

Знакомство продолжалось. Маре представили мрачного на вид мужчину — главного осветителя. Женщине потребовалось время, чтобы понять, что именно он отвечает за освещение, а следовательно, за генератор. Она решила, что позволит Кефе в рабочем порядке познакомить его с бваной Стиму. За ним последовали двое африканцев — рабочие-строители. Оба были внушительного роста с иссиня-черной кожей, типичной для сомалийцев; они носили свободную европейскую одежду, относительно модную и новую на вид. Африканцы почтительно приветствовали Мару, метнув небрежный взгляд в сторону обслуги. Мара заметила, как, в свою очередь, Менелик и Кефа обменялись взглядом, в котором сквозил плохо скрываемый гнев. Взглянув на Доди, Мара поняла, что и от него не ускользнула ни одна деталь их общения и в случае конфликта он будет готов прибегнуть к власти. Маре подумалось, что он станет очень полезным союзником. Она надеялась, что при необходимости дружба Джона и Кабеи заставит Доди принять ее сторону.

Откуда-то из-за грузовика показался последний американец. У него были рыжие волосы и веснушки, нос выглядел так, будто кожа на нем обгорала бессчетное количество раз. Подходя к собравшимся, он бросил подозрительный взгляд на солнце. Его зеленые глаза остановились на Леонарде.

— И что мы собираемся делать? Я имею в виду, с моей бедой? — требовательно спросил он.

Леонард окинул его невидящим взглядом. Рыжий просто зашелся от переполнявших его чувств:

— У меня нет крановщика для «бума», то бишь операторского крана, вы еще об этом не забыли?

Доди нагнулся к Маре и шепнул ей вполголоса:

— Это звукорежиссер, мистер Джеми.