Сьюзен Льюис - Западня

— Оливия! — выдохнул он.

— Да, Оливия.

Чары развеялись. Пол обернулся; острая боль пронзила сердце. Серджио! Старший брат, которого она считала гением! Сын, к которому стремилась, из-за которого Пол убил ее. Убил собственную мать.

Бархатные глаза смотрели на него с улыбкой. Пол впился взглядом в идеально красивое лицо и почувствовал, как утихает бушевавшая в сердце ярость.

— Я думал, ты никогда не придешь, — мягко вымолвил Серджио.

— Меня никто не звал.

— А теперь позвали?

Пол вздернул брови и перевел взгляд на мраморную плиту, а затем — на помощника Серджио, чьи близко посаженные глаза не мигая следили за ним.

— Мне нужна твоя помощь.

— Ясно.

Серджио кивнул своему помощнику; тот вместе с остальными скрылся в темном проходе в дальнем конце пещеры. Пол и Серджио остались одни — двое прекрасных мужчин, и похожих, и очень разных, как две стороны одной медали, отчеканенные одной и той же рукой из одного металла. Два совершенных творения одного мастера. Энергия, бьющая из глаз Серджио, схлестнулась со столь же мощной, бьющей из глаз Пола. Между ними как будто велся безмолвный спор. Серджио первым отвел глаза — но не в знак поражения, а торжествуя победу. Он добровольно уклонился от поединка и, прислонившись к стене, сложил руки на груди.

— Садись.

Пол сел туда, куда Серджио показал взглядом, — на мраморную плиту.

— В последний раз ты приходил сюда ребенком. И так хорошо запомнил дорогу?

Пол кивнул и перевел взгляд на статую Оливии.

— Мне следовало догадаться, что она здесь. Такую же участь ты готовил Элен, если бы она приехала?

— Нет.

— А какую же?

— Никакой. У меня не было далеко идущих планов. Все, о чем я мечтал, это спокойно творить. Она хотела создать мне условия.

— Ты никогда по-настоящему не любил — и прекрасно обошелся без нее!

— Конечно.

Ветер усилился; отблески свечей метались по стенам, когда ветер проникал через загородившие вход ветви.

— Все это в прошлом, — мягко произнес Серджио. — Ты поступил так, как считал нужным, и я не держу зла. Ты хотел просить о помощи?

Пол долго буравил брата взглядом, исполненным подозрительности и в то же время любопытства, — словно оценивал его способность удивляться.

— Я хочу предстать перед судом по обвинению в убийстве.

На лице Серджио не дрогнул ни один мускул.

— Решил признаться?

— В этом случае мне грозило бы длительное тюремное заключение. Нет, я хочу, чтобы ты здесь кое-кого спрятал и сообщил в полицию, что я ее убил. А по окончании судебного процесса отпустил на свободу.

— Вот как? И кто же эта особа?

— Ее зовут Мадлен Дикон. Вижу, ты о ней слышал. Спрячь ее и дай свидетельские показания, что я ее убил.

— А как же труп?

— Я признаюсь в убийстве, но откажусь отвечать на вопросы о местонахождении тела.

Серджио долго сверлил его взглядом, успешно скрывая ненависть за насмешливым любопытством. Он уже ощущал в горле сладкий привкус мести.

— Значит, когда все будет кончено, я должен буду вернуть ее миру, чтобы тебя освободили из тюрьмы? Ты уверен, что я так и поступлю?

— Не на сто процентов. Но я тебе верю. Не забывай: на самом деле она останется жива; в случае чего я подскажу полицейским, откуда начать поиски. И потом — я знаю об Оливии.

— Да, конечно.

Серджио со вздохом отделился от стены и, обойдя вокруг мраморной плиты, очутился у Пола за спиной.

— Я выполню твою просьбу, но ты должен лично доставить ее сюда сегодня вечером. Сможешь?

— Да.

— Каким образом?

— Что-нибудь придумаю. — Пол изогнулся, чтобы заглянуть в лицо брата, оказавшееся в тени. — Боишься, что потом она вспомнит?..

— Да.

Серджио щелкнул пальцами. Из темноты вынырнул человек с близко посаженными глазами, и после того как Серджио что-то сказал по-итальянски, дал ему крохотный пакетик.

— Это снотворное. Так тебе будет легче ее доставить. Мои люди будут ждать в кафе.

Пол спрятал пакетик в карман.

— На, возьми фонарь. Судя по твоему виду, ты добирался сюда ощупью.

Бросив прощальный взгляд на сверкающую статую, Пол удалился.

Стоя под аркой, Серджио долго следил, как он, горбясь под дождем, осторожно уходил прочь по скользкой дорожке. Когда он скрылся из виду, Серджио обратился к своему сообщнику:

— Ты слышал? Не правда ли, очень любезно с его стороны — до такой степени упростить мою задачу? Мы, конечно, выполним его просьбу, но именно тебе, Джованни, предстоит сообщить в полицию. И ты же выступишь свидетелем в суде. Тебе нельзя нынче оставаться в bottega. Пусть соседи видят, как ты крутишься возле дома, а потом отправляешься в горы на прогулку. Понятно?

— Да.

— Рано утром сообщишь в полицию о том, что ты видел. А там, — Серджио сощурил глаза, — мой брат получит свое. А я — свое.

Он посмотрел на сообщника так, словно ждал вопроса, и тот не обманул его ожиданий:

— Сегодня снимают на шоссе. Мэриан одна в Фелитто. Доставить ее сюда?

Серджио улыбнулся.

— Нет, Джованни. Я сам это сделаю.

Клубился серый туман. Вечер еще не наступил, но небо над головой заволокли темные тучи. Дождь перестал, но передышка обещала быть недолгой. Мэриан недоумевала: съемочная группа должна бы уже вернуться. Возможно, Мэтью решил, что дождь усилит зловещий колорит; в этом случае они задержатся допоздна.

Мэриан подбросила в топку камина лишнюю чурку и, свернувшись клубком в кресле, возобновила чтение. Но через несколько минут отложила книгу. Столько мыслей роилось в голове, что она стала ловить себя на том, что по нескольку раз перечитывает одну и ту же страницу.

Она посмотрела на часы. И Мадлен что-то задерживается. А где Пол? Вряд ли в такую погоду в лесу можно заниматься литературой. Но Мэтью видел, как он отъезжал куда-то в автомобиле. Наверное, ему что-нибудь понадобилось в Лукке или Виареджо. Она стала думать о Мэтью — и уронила голову на руки. Перед ее мысленным взором завертелся хоровод лиц: Стефани, Оливия, Борис, потом Серджио Рамбальди и Рабин Мейер, Мадлен и Пол… Они все кружились, кружились…

Мэриан резко встала и прошлась по комнате. Несколько минут смотрела в огонь — и наконец, обессиленная, снова упала в кресло. Хотелось плакать, но слез не было. Может, пойти в бар, там сидят люди Фрэнка? По крайней мере, есть с кем поговорить. Но она чувствовала себя не в настроении вести разговоры — и вообще что-то делать. Только лежать свернувшись калачиком, лелея в душе дурацкую иллюзию, как будто, когда она откроет глаза, все волшебным образом переменится: будет раскрыта тайна Пола и Серджио, а она останется с Мэтью. Мэриан откинула голову на спинку кресла и посмотрела в окно. Там шел дождь. С виноградных лоз стекали крупные капли, образуя лужи.