Джудит Гулд - Вторая любовь

— Мне кажется, я только сейчас поняла, что значит выражение «брыкается, как необъезженная лошадь», — слабым голосом заметила побледневшая как полотно Дороти-Энн. Ее тошнило.

— Честно говоря, я знавал болтанку и похуже, — спокойно заметил Джим.

— А мне не приходилось, — откликнулся Пит из кресла второго пилота.

— «Боинг-девятьсот восемьдесят девять-Чарли», вас вызывает Сан-Хуан, — прокаркал голос в наушниках. — Мы предлагаем вам свернуть на семь градусов и избежать столкновения с ураганом. Прием.

— Нет, Сан-Хуан, — спокойно ответил Джим. — У нас едва хватит топлива для прямого полета в Каракас. Прием.

— Вас понял, «Боинг-девятъсот восемьдесят девять-Чарли». Вы просите разрешения на посадку в Сан-Хуане? Прием.

— Нет, Сан-Хуан. Направление ветра предугадать нельзя. Если посадка не удастся, нам не хватит горючего. Продолжаем полет в Каракас на высоте тридцать две тысячи футов. Прием.

— Вас понял, «Боинг-девятъсот восемьдесят девять-Чарли». Продолжайте полет. Прием. Конец связи.

— А они не догадаются, что мы делаем, когда мы начнем снижаться? — спросила Дороти-Энн.

— Они решат, что это вынужденная посадка. Я потом сообщу, что мы благополучно приземлились. И мы уже постепенно снижаемся.

— Я не слишком в этом разбираюсь, но как вы сумеете найти посадочную полосу?

— Мы будем садиться по приборам. Просто станем следовать сигналам маяка на Иден Айл.

— Но с острова всех эвакуировали! На башне никого нет.

— Это не имеет значения. Маяк работает, пока есть электричество, а если его отключат, включится генератор автономного питания. Его хватит на четыре часа.

Джим заложил плавный вираж, и спустя десять минут лайнер начал снижаться. Очень скоро они оказались не над ураганом, а внутри серой массы облаков. Со всех сторон налетал ветер. Дороти-Энн сжала зубы и так вцепилась в свое кресло, что побелели костяшки пальцев. Она и вспомнить не могла, когда была так напугана. Видимость упала до нуля, мимо проносились мрачные грязные облака.

Пит громко сообщал показания альтиметра:

— Двадцать шесть тысяч… Двадцать пять тысяч пятьсот… Двадцать пять тысяч футов…

Чем ниже спускался самолет, тем больше они оказывались во власти ветра. Дороти-Энн не знала, сколько еще ударов сможет выдержать фюзеляж.

— Поймал сигнал автоматического маяка, — сказал Джим, взглянув на монитор. — Снижаемся до пятнадцати тысяч.

Не считая дребезжания, грохота и раскатов, в кабине пилотов стояла тишина. Все молчали. Напряжение постепенно нарастало.

Восемь тысяч футов… Семь тысяч… Шесть…

Видимость оставалась на нуле, и подхлестываемый ветром дождь лупил в стекла кабины. Самолет дергался и болтался из стороны в сторону, но Джим Ларсен придерживался курса, не отрывая глаз от зеленого экрана монитора. Разметочная сетка с посадочной полосой перемещалась в зависимости от положения самолета, а постоянно появляющиеся цифры определяли подлинное положение «боинга» и идеальные для посадки высоту и угол.

— Закрылки опущены, — сказал Джим.

— Две тысячи футов, — доложил Пит. — Полторы тысячи… Тысяча футов…

— Выпускаем шасси, — объявил Джим.

Дороти-Энн ощутила, как шасси вышли из люков и заняли необходимую позицию. Ей показалось, что произошло землетрясение.

«А что если маяк сломался? — ее вдруг охватила паника. — Или компьютер ошибается на несколько градусов, а мы следуем его указаниям?»

— Снижаю скорость, — комментировал свои действия Джим.

— Пятьсот футов… Четыреста…

Летчик изо всех сил старался удержать нос самолета, и Дороти-Энн заметила, что они с Питом совершенно мокрые от пота. Потоки дождя стекали по ветровому стеклу, барабанили по обшивке.

— Сто футов, — вслух отсчитывал Пит, — шестьдесят футов…

— Если судить по экрану, то посадочная полоса под нами… сейчас, — заметил Джим.

«А что, если строители ошиблись? — подумала Дороти-Энн. — Вдруг они сделали посадочную полосу слишком короткой?»

— Давайте посадим нашу птичку, — спокойно продолжал Джим.

Молодая женщина вцепилась в сиденье, готовая к тому, что самолет ткнется носом в землю и начнет кувыркаться с крыла на крыло. Потом она ощутила знакомый удар, лайнер подпрыгнул, потом еще удар, и моторы взревели в реверсе.

— Добро пожаловать на Иден Айл, — объявил капитан Ларсен.

Дороти-Энн не шевелилась, словно примерзла к своему креслу. Они в безопасности, они на земле, не это не доходило до ее сознания. Ее вдруг замутило.

Джим протянул ей пакет, и ее вырвало. Потом тошнота прошла, и она просто сидела, едва сознавая, что крылатая машина больше не двигается.

— Я вам предлагаю переодеться в соответствии с погодой, — сказал ей Джим.

Дороти-Энн кивнула, отстегнула ремень безопасности и начала подниматься.

— У меня есть одежда там… в хвосте… — И тут ее снова вырвало. — В моей каюте, — закончила она еле слышно.

Пять минут спустя она уже переоделась в свободные брюки цвета хаки, рубашку с длинными рукавами, высокие шнурованные ботинки и плотный дождевик. Джим Ларсен протянул ей два предмета.

— Во-первых, вот вам водонепроницаемый фонарь. А во-вторых, возьмите оружие, которое у нас всегда на борту. — Это оказался пистолет в пластиковом прозрачном мешке на молнии. — Я думаю, что вам это пригодится больше, чем нам. Но будьте осторожны. Он заряжен. Магазин рассчитан на шесть патронов. Для предосторожности, первого нет. Так что у вас остается пять выстрелов.

Дороти-Энн сунула в карман и фонарик, и пистолет.

— Я даже не могу выразить, насколько я вам благодарна.

— У нас еще будет время для этого. Прошу прощения, но трапа нет. Мы с Питом спустим вас как можно ниже. Когда мы вас отпустим, согните колени, постарайтесь приземлиться на ноги и перекувырнуться.

Женщина кивнула и порывисто обняла обоих мужчин. Потом Джим Ларсен распахнул дверь кабины пилотов и откинул ее в сторону.

Дождь и ветер создавали невероятный шум, и летчику пришлось кричать, чтобы Дороти-Энн его услышала.

— Теперь вы останетесь одна. Мы немедленно улетим. Иначе от этого самолета останутся рожки да ножки. — Он помолчал. — Готовы?

«Готова, как никогда», — подумала Дороти-Энн и кивнула. Джим и Пит взяли ее за руки и опустили вниз. Она кивком головы дала понять, что готова прыгать. Мужчины разжали руки.

Ей показалось, что в воздухе она пробыла куда дольше, чем ожидала. Дороти-Энн забыла, насколько высок самолет.

Потом ее ноги коснулись бетона, и она перекувырнулась.

Я здесь. И что удивительнее всего, я попала сюда живой!

После того как ее личный самолет развернулся, продребезжал по взлетной полосе с завывающими двигателями и поднялся в серо-коричневое небо, Дороти-Энн заметила еще один самолет, припаркованный недалеко от здания терминала. Склонившись вперед, чтобы защититься от дождя, она побежала к нему.