Ребекка Кристиансен - Однажды в Париже

Леви дергает меня за рукав.

— Что?

Он показывает на табличку, на которой написано, что к «ЛЕДИ И ЕДИНОРОГУ нужно идти по ЭТОМУ ПУТИ».

Мы следуем знакам в форме стрелы и оказываемся в комнате, сплошь покрытой гобеленами в бордовых и золотых тонах. На них изображена сидящая в лесу женщина и единорог, который позволяет ей гладить себя.

Когда мне было семь, я очень любила единорогов. Я ела, спала и дышала единорогами. У меня была книга в мягкой обложке с историями и рисунками единорогов из мифологий разных стран. В конечном итоге, она стала очень потрепанной и потеряла кучу страниц из-за моего ежедневного пролистывания.

Однажды мама взяла нас с Леви в огромный парк, в котором мы редко бывали, потому что он располагался на другом конце города. В нём на много акров вокруг простирался лес в комплекте с ручьями и мостиками, на которых мы могли понарошку устраивать бои на мечах. Внутри парка, в лесу был скрытый пруд, где мамочки сидели на скамейках, читали новинки книжного клуба Опры и обсуждали мамские дела. В том пруду располагался небольшой остров, отделенный от остальной земли болотной полосой и шаткой дорожкой из камней. В то время как Леви представлял, что найденная им палка – это световой меч, я решила пойти на этот остров, потому что он представлял для меня идеальное место, где могли бы жить единороги.

Я знала, что единороги приходят только к девственницам, и, даже если я и не знала точно, что это значит, понимала, что это как-то относится к тому, что нужно было быть молодой девушкой. Я стояла на острове, который окружали деревья, и ждала. Но единственными звуками здесь были ветер, гуляющий среди деревьев, и отдаленные звуковые эффекты, которые Леви пытался придать мечу. А я стояла и ждала. Затем присела и снова стала ждать. Я не сдавалась, так как была уверена, что белоснежный единорог появится в любой момент.

Конечно, он не пришел. Вероятно, я пробыла там около десяти минут, пока Леви не нашел меня и не вернул в игру. Но я никогда не забуду эти волшебные десять минут, когда была полностью уверена, что вот-вот произойдет чудо.

Смотря сейчас на эти гобелены, мне показалось, что я всегда была этой девушкой, сидящей в лесу и ждущей чуда на протяжении долгих часов. Но с одним лишь различием – к ней единорог всё же не пришел. Вероятно, она была просто приманкой, чтобы охотники могли убить животное.

— Я не могу поверить, всё изображено так ярко, — бормочет Леви. — Оно безупречно сохранилось.

Он продолжает счастливо болтать, пока мы обходим весь музей, но я не могла говорить, только слушать и думать. О том, что так и осталась той девочкой, ждущей единорога, для которой единорогом была Европа. Девочкой, ждущей возможности приехать сюда. Но когда она, наконец, оказалась здесь, то у неё было ощущение, словно её схватили охотники.

В моем путешествии нет ничего идеального. Всё идет не по плану.

Хотела единорога, а получила мохнатого и упрямого осла.

Поэтому я позволяю себе уцепиться за крошечную надежду – за Гейбла. Может, он и есть тот самый недостающий единорог.

Мы идем домой (не могу поверить, что начинаю называть отель домом), и, пока проходим вдоль Латинского квартала, я пытаю найти нужные слова, чтобы сказать Леви о концерте Джеймса и Гейбла, но говорю об этом только тогда, когда за нами закрывается входная дверь нашей комнаты в отеле. Леви сразу же хватает пульт от телевизора и падает на кровать. Я вздрагиваю, надеясь, что соседи снизу не пытаются сейчас заснуть.

Наконец, я выдавливаю из себя:

— Я иду на концерт сегодня вечером.

— Зачем? — спрашивает Леви монотонным голосом.

— Просто, чтобы проверить. Увидеть, хороша ли на самом деле их музыка.

— Ты просто хочешь увидеть того парня.

— Нет, — лгу я. — Хочется пойти и послушать, как они играют, ясно? Ничего особенного.

Я вешаю куртку в шкаф, чтобы отвернуться от Леви. Так легче врать.

— Ты собираешься оставить меня здесь одного?

— Если хочешь, ты можешь пойти со мной, — предлагаю я.

Он морщится и продолжает перещелкивать каналы:

— Я не хочу.

— И кто кого тогда держит в заложниках?

Леви в удивлении поднимает брови. Я изучаю его лицо, пытаясь найти следы того, что сделала ему больно. Что со мной не так? Почему я хочу увидеть, что ему больно?

Леви шепчет:

— Сегодня не показывают ничего хорошего на английском. А потом добавляет: — А еще все странно, когда тебя нет здесь.

На глаза наворачиваются слезы, и мне хочется вернуть назад все те подлые вещи, которые сделала ему. Что со мной не так? Я не хочу, чтобы он боялся. А хочу, чтобы он никогда не боялся или чувствовал что-то плохое.

Одного раза было достаточно.

Я сажусь рядом с ним на кровати и глажу его широкую, мягкую спину. Он отстраняется от меня.

— Ты в безопасности, — говорю я, пытаясь проглотить ком в горле. — Это место не опасно, Леви.

— Я знаю, но оно все равно странное.

— Страшное?

— Нет, — сейчас его голос напоминает агрессивное хрюканье. — Просто странное, ясно?

Я киваю.

— Пообещай мне, что ты вернешься домой, если музыка окажется дерьмом или тебе станет скучно, — говорит Леви.

— Я обещаю. Скоро вернусь, Лев. В любом случае, думаю, что ты скоро заснешь. У нас был долгий день.

Он снова ворчит. Я иду в ванну, чтобы принять душ и переодеться.

Я не взяла с собой никаких милых вещей, только джинсы, штаны для йоги и простые рубашки. Просвечивающая блузка с цветочным принтом – самая близкая вещь, которая соответствует случаю. Я надеваю ее вместе с самыми хорошими штанами для йоги и, думаю, что у меня получился романтичный и беззаботный образ. Фен из отеля оказывается совершенно бесполезным, поэтому наряд дополняют слегка влажные волосы. Я обуваюсь, хватаю сумку и направляюсь к двери.

— Веди себя хорошо, — говорю я Леви.

— Пошевеливайся, — отвечает тот.

Я чувствую, что делаю что-то не так, когда слышу, как за мной закрывается дверь. Каждый шаг, который делаю по направлению к холлу, говорит, что я поступаю неверно. Находясь в лифте, мне кажется, что он крадет меня из того места, где должна находиться, и, пересекая лобби, надеюсь, что улыбчивый служащий отругает меня за то, что оставила Леви одного.

Метро кишит разряженными и куда-то направляющимися в таком виде людьми. Все они выглядят лучше, чем я, и у них есть над чем посмеяться, но я все еще одна из них, и это позволяет мне почувствовать себя чуть-чуть лучше. Я уже давно не наряжалась и не выходила в свет. Последним разом был выпускной бал.

В этот раз ничего не произойдет. В этот раз все будет по-другому, клянусь.

Все сказанное Леви можно изложить одной фразой: «Не оставляй меня». Он всегда уверен в том, что когда-нибудь его все бросят.