Резник Юлия - Ты-мои крылья

— Да… Да, конечно. — Артур стащил ободок с пальца и спрятал в карман. Стелла мягко улыбнулась:

— Спасибо. Знаю, что дурость это… Но каждый раз, глядя на него, я не могла отделаться от мысли, что посягаю на чужое.

— Почему же ты раньше молчала?

— Не была уверена, что имею право… — размыто объяснила женщина и босыми ногами прошлепала к гардеробу. Честно сказать, эта комната поразила Артура больше всего. Он завис, разглядывая бесконечные ряды сумок, туфель и платьев. Никогда не думал, что одному человеку может понадобиться столько вещей. Он вообще с трудом понимал, как Стелла могла здесь что-то найти. Но у нее с этим никаких трудностей не возникало, что она и продемонстрировала, довольно шустро отыскав свой наряд.

— Я пойду нам кофе сварю на дорожку…

Кофе не хотелось, но наблюдать за тем, как она одевается, и оставаться спокойным — совершенно не получалось, а он и так внес слишком много корректировок в планы Стеллы на сегодняшний день.

Стелла собралась очень быстро. Артур повернулся на шум ее шагов и замер с открытым ртом. Она никогда не перестанет его удивлять. Никогда! Как вообще можно сочетать в одном наряде зеленый, оранжевый и фиолетовый, и при этом не выглядеть черте как? Он не знал, но его женщине это удавалось, совершенно определенно. Такого гремучего сочетания он в своей жизни не видел. М-да… А что у нее на голове? Тюрбан?!

— Хм… Ты замечательно выглядишь.

— Правда? Ох, за этим пальто я охотилась несколько месяцев! Ужас, что было… Ну, как ты готов?

— Угу.

— Давай… Где там твой кофе? Да поедем уже… Не дай бог, разберут…

— Кого? Котов?! Да кому они нужны, Стелл?

— Не скажи…

Болтая ни о чем, они доехали до приюта, в котором, на удивление, котов совсем не оказалось. Зато была собака. Огромный тощий алабай году от роду, от которого Стеллу было невозможно оторвать.

— Хороший, — шептала она, поглаживая грязно-белую жесткую шерсть, — хороший мой, обидели мальчика? Предатели… ну, мы им всем покажем, да, мой хороший?

— Стелла… Ты хотела котика, — ненавязчиво напомнил Артур, с ужасом представляя этого монстра в ее идеальном сказочном доме.

— Черт с ним, с котиком. Ты посмотри, какой он красавец!

— Да он же размером с медведя! Слушай, может, ты возьмешь кого-нибудь поменьше? А хоть бы вот… Погляди, какая хорошенькая!

— О, это наша местная роковая дама… Все кобели в нее влюблены, а ваш Антон — особенно. У нее сейчас течка, поэтому мы ее изолировали, — радостно скалясь, заметил юный смотритель.

Артур недоверчиво покосился на блохастое недоразумение размером чуть меньше свисающей с плеча Стеллы сумочки.

— Выходит, их нельзя разлучать? — задумчиво пробормотала женщина.

— Почему же? Антон кастрирован. И, как понимаете, безопасен для нашей рыжей сердцеедки.

— Нет, Стелла. Ты что? Две? На кой тебе две собаки?!

— Ну… у них же любовь…

Артур открыл рот, дабы высказать свое авторитетное мнение, и тут же его захлопнул. Выругался, сообразив, что просто не может ей возразить. И отказать не может.

— Твою мать… — снова ругнулся, опуская в бессилии руки, — забирай, раз приспичило.

Две собаки… Подумать только. А к ним столько сопутствующих товаров, что от магазина к багажнику ему пришлось сделать несколько ходок. Миски, корма, игрушки, поводки, подстилки… Кругом голова! Зато Стелла счастливая. А ведь это просто собаки! Трудно представить, что с ней произойдет, когда родится ребенок…

Из машины Рыжая выскочила одной из первых и, прошмыгнув у Стеллы между ног, помчалась прямо к калитке. Ее стремительность как бы намекала всем присутствующим о серьезности собачьих намерений поселиться здесь на веки вечные. Вслед за возлюбленной, презрев выложенную плиткой дорожку, к дому бросился и Антон.

— Мои фиалки! — воскликнула Стелла, но ее возмущение затерялось в громком лае кастрированного Донжуана.

Глава 16

Весна! Весна за окном и в душе, весна везде и повсюду! Стелла распахнула настежь окна и втянула ее свежий хмельной аромат. Уже отцвели абрикосы, зацветала черемуха, а цветы в ее сердце, похоже, и вовсе создали какую-то новую уникальную экосистему. Стелла была счастлива. Так невыносимо счастлива, что порой становилось страшно. Этот страх холодом разливался по телу и застывал где-то в области сердца. Что, если не сложится? Если что-то пойдет не так… Как она будет двигаться дальше? Как будет дышать, ходить, справляться с заботами? Ее любовь была настолько сильной, что Стелла уже и не знала, как вообще без Артура жила. Чем? Непонятно… Он очень быстро стал центром ее притяжения. Подчинил себе все ее существование. Казалось, она и жила только в те промежутки времени, когда Копестиренский находился рядом. А все остальное время для нее превратилось в одно большое ожидание. Ожидание встречи с ним… С таким же нетерпением она ждала разве что появления сына на свет. Но это — совсем другое. А вот чтобы так невозможно тянуло к мужчине — такого со Стеллой еще не случалось. Это было впервой.

Ей было мало Артура. Тех часов, что они проводили вместе урывками, когда ему позволял рабочий график, и отпускали домашние дела, их было абсолютно недостаточно. Ни ей, ни ему… Стелла видела, что Копестиренский, как и она сама, тяготился сложившейся ситуацией, но… Он ничего не предпринимал, чтобы ее переломить. Её мужчина просто плыл по течению, и в какой-то момент Стелла просто приняла этот факт, как должное. Возможно, ей бы стало немного легче, если бы она точно знала, что для него означает их связь, но и тут не срасталось. Артур не говорил о чувствах. За два месяца, прошедших с начала их отношений, они так и не поговорили. И что ей оставалось? Ну, не спрашивать же самой! Разве существует что-либо более унизительное для женщины, чем «а ты меня любишь?»? Ничего! Ничего, абсолютно! Потому что, если этот вопрос назрел, значит, все… Пиши пропало. Значит, любви точно нет! А ее трупик валяется где-то на задворках почивших в бозе отношений.

На заднем дворе послышался заливистый собачий лай. Закатив глаза, Стелла пошлепала к выходу. Взялась за поводки, которые с недавних пор висели здесь же, на крючке, и, накинув тонкую куртку, вышла во двор. С удовольствием окинула взглядом свое богатство — распустившиеся мохнатые тюльпаны всех цветов и размеров, да набухшие головки пионов. Те вот-вот распустятся и наполнят воздух своим потрясающим, ни с чем несравнимым ароматом. Спасибо Артуру, который спешно обнес ее клумбы оградками! Не то Антон с Рыжей все бы тут испоганили.

— Тоша, Рыжая… Ну-ка, идите к мамочке…

Первой, конечно, из-за дома появилась юркая рыжуля, а следом за ней, неуклюже перебирая лапами, ломанулся Антон.

— Где ж тебя черти носили, ирод? Это ж сколько мне тебя отмывать?