Полина Ли - Выжженное королевство

– Давай быстрее, – ворчит старуха. – Быстро повторишь и отправишься страдать об безделья дальше.

« Девушка должна быть кроткой и в то же время уметь заинтересовать собеседника и поддержать любую беседу. Это зависит от ее воспитания и прилежного поведения. Нельзя использовать в речи бранные слова, что является признаком бескультурности » .

«Девушка не должна перечить мужу, нужно быть послушной. Свои интересы нельзя ставить выше интересов своего супруга. Жена обязана сидеть дома и воспитывать наследников, пока муж зарабатывает деньги».

«Внешний вид всегда должен быть безупречным. Чистая одежда, не мятая и без пятен. Драгоценные украшения нужно носить грамотно, не переусердствовать с ними. Волосы должны быть длинными, но в то же время собраны в аккуратную прическу. Короткие волосы свидетельствуют о болезни или низком происхождении. Фигура – худая, но не тощая, чтобы не видно было костей».

И множество других цитат хранится в моей голове. Когда я не подхожу каким-то требованиям, Линда осуждающе смотрит на меня, указывая на «недостатки». Нас как товар на рынке выставляют. С помощью этих критериев делят на пригодных и не очень. Я, скорее, отношусь ко второму.

Так проходит около трёх часов, за которые я снова прочла правила общения, поведения за столом и различные техники танцев. Скукотища. Когда моя мучительница решает, что на сегодня хватит, я еле сдерживаю свою радость. Я готова помочь ей побыстрее покинуть меня, но молчу. А то передумает ещё уходить.

Я облегченно выдыхаю, когда дверь за ней закрывается, и прислоняюсь спиной к дереву. Сегодня была только теория, практика ещё хуже. Надеюсь, до завтра про меня забудут. Через считанные дни мне исполнится восемнадцать, и отец продаст меня кому-нибудь. Именно продаст, я же не подхожу под эти стандарты, из-за которых никому не нужна буду. Я дотрагиваюсь до тонкой полоски ужасного шрама от ожога, тянущегося от правой скулы до середины шеи. В детстве я пролила на себя кислоту у отца в кабинете, ее было немного, но больно было очень сильно. На этот недостаток (хотя я так не считаю) повлиять никто не может. Стараюсь скрывать его косметикой, но все равно заметно.

Мой шрам, которая стрижка и «нестандартная» фигура отличают меня от других. Делают меня личностью. Каждый индивидуален, нельзя всех сравнивать. Внешность можно изменить, она обманчива, только свою истинную личность не поменяешь. И тогда милое личико не скроет ужасного характера. И я найду того, кто примет меня всю, вместе с «недостатками».

Как сложно жить в крепости и никогда не выходить на улицу. Я в лучшем случае могу открыть окно своей спальни. Вместо того чтобы искать способы вернуть землям былой вид, наш король решил закрыться здесь и терять людей, которые рискуют жизнью, привозя сюда различные товары и продукты. Кроме грифов на них нападают дикие животные, которые освоились на более пригодных для этого территориях за пределами замка.

Мне говорят, что в других городах точно также. Но откуда у них тогда берется то, чего нет здесь, в столице? И я не думаю, что грифы такие уж дикие и живут в лесу, а не в городах. Я их не видела, но они только внешне отличаются от людей. И, если в других городах такие же условия, то почему местные жители так стремительно покидают это место? За последние три десятилетия половина западного крыла замка опустела. Там жили в основном рабочие, скоро ту часть расселят совсем в другие места, где есть заброшенные комнаты.

Я закрываю дверь своих комнат и выхожу в коридор. Через каждые метров пятнадцать располагается жильё других значимых в королевстве личностей. А вот весь этаж над нами занимают королевские покои. Я там не была и не хочу.

Окон здесь нет, поэтому пространство освещают небольшие настенные светильники, придающие камням стены желто-оранжевые оттенки. Ну и куда же без этого вычурного ковра на полу. Да не простого, а красного с затейливыми золотыми узорами. Сколько времени требуется слугам, чтобы его вычистить? Я просто не понимаю, зачем он нужен здесь. Вот я много раз за него цепляюсь, и иногда едва не падаю. А что будет, если кто-то в не самом трезвом состоянии пойдёт домой? Тогда можно будет спать прямо здесь, ворс довольно мягкий. Наверно, с этой целью его и постелили.

Я поворачиваю налево и шагаю к ближайшей лестнице. Элита общества живет на верхних этажах, а затем чем беднее положение, тем ближе к земле. Под нами находятся коридоры с магазинами, салонами, ресторанами и другими подобными заведениями, рассчитанными на людей с большим кошельком. Там и театр есть, только работает он редко, по требованию короля, когда он хочет выпендриться перед кем-то.

Мне нужно спуститься на пять этажей ниже. Я стараюсь там не появляться, мой внешний вид привлекает достаточно внимания. А в месте, где случаются случаи грабежа и убийств, для меня не безопасно.

Крепость по форме напоминает квадрат, в центре которого располагается зал для публичных казней и суда над необеспеченными слоями населения. Мы живем в южном крыле, в западном уже почти никого не осталось, поэтому проходы туда практически все закрыты. В восточном находятся различные склады и заводы (в городе мало что производят, но они все же есть), так же как и в северном. Ворота, ведущие за пределы замка расположены на востоке, поэтому первые два этажа там не используются. А вот зал для королевских приёмов находится на западе, только пройти туда можно по отдельной лестнице, и занимает он последние два этажа. Всего здесь десять уровней, но крепость очень высокая (в моем понимании).

Эта дорога мне хорошо знакома. От лестницы я немного иду вправо, мимо знакомого магазина с разбитой витриной. Это ещё не самые ужасные районы, но всё же здесь жутко. Слуг здесь нет, убирать здешние этажи – отдельный вид наказания за преступления. Мои туфли стучат по каменному полу, но на фоне шума это не сильно заметно. Людей тут много, и все бросают на меня косые взгляды. Я чуть не наступаю в лужу крови. Хорошо, что идти от лестницы недалеко, иначе я точно бы нарвалась на неприятности. Мое розовое платье контрастирует с неяркими одеждами прохожих.

Я нахожу знакомую старую дверь. В комнаты редко забираются воры, брать особо нечего. В нерешительности переминаюсь с ноги на ногу. А вдруг никого нет, и я зря пришла? Сейчас почти вечер, поэтому хотя бы одна должна быть дома. Я решаюсь и стучусь в старое дерево. Около минуты нет никакой реакции, но после моя сестра появляется из-за приоткрытой двери. Тори осматривает меня с ног до головы, только когда ее серые, как у меня, глаза (доставшиеся нам от матери) встречаются с моими, я вижу в них все ту же ненависть.

– Можно зайти? – осторожно спрашиваю я. От младшей сестры можно ожидать всего.