Literary Yandere - Магия умирает

– Понабрали баб, говорю, – фыркнул Легар. – Вот хотел я предложить держаться вместе, так выходит, что еще шибче надо…

– Легар, – Оливер только скривил рот набок, даже не поворачивая головы. – Пари? Кто первый ее очарует.

И Легар почувствовал, что ему стоит отказаться. Изящному, великосветскому баронету он не ровня в глазах этакой авантажной дамы. Но белая ладонь Оливера так и подначивала… Не меньше, чем надменная игривость графини.

– Пари, – рявкнул Легар и хлопнул по руке Оливера своей, скрепляя уговор.

Леди Стил приняла Кенну в своей комнате. Не в кабинете, как ей пристало, будучи генералиссой: за столом, в мундире. Войдя, Кенна отдала бы генералиссе честь и вытянулась бы в струнку. Но леди Стил решила сделать этот визит… светским.

Кенна постучала, получила позволение войти и застала леди Стил в кресле, с газетой в руках. Короткие светлые волосы леди были еще встрепаны со сна, домашняя блуза смялась – возможно, ночью. Если генералисса и отдыхала, то едва ли несколько часов за последние сутки.

– Не знаю, как начать, – пробормотала леди Стил и укусила себя за ноготь на большом пальце, чего не делала лет десять, во всяком случае, на памяти Кенны. – Да ты, должно быть, и сама знаешь. Садись, где найдешь место. Мы просто… поговорим.

Конечно. Леди Стил сроду ничего не делала «просто». Но Кенна все равно попыталась сделать вид, что расслабилась, хотя это было непросто на низком пуфике.

– После того, что нам устроила последняя Высшая, – леди Стил иронически хмыкнула. – И наша добрая королева, хотя Ее Величество я последней стала бы винить… Но, в общем, дело наше кисло и становится кислее день ото дня. Жрецы не справляются.

– Они говорят так! Нет еще никаких подтверждений, что наш мир превращается в Иное, или что Иное выворачивается наизнанку, или что… я забыла подробности всех этих нелепых бредней, уж прости.

– И все-таки тебе придется с ними разобраться.

Кенна подскочила на пуфике, точно тот взбрыкнул под нею норовистой лошадью.

– Мама!

– Сержант!

Кенна замолчала, пристыженная интонацией леди Стил. Мать указала ей на ее место… почетное, между прочим. Место, за которое она боролась, не получив ни капли помощи от родительницы или ее высокородных покровительниц. Да что там… кузина принцессы! Если бы хоть кто-то знал…

Если бы хоть кто-то знал, ей бы не стало житья в жандармерии. Не то что б служба и так проходила гладко: женщин начали принимать в жандармерию едва ли два года назад, но если бы кто-то пронюхал о связях Кенны, кто знает, в какую сторону изменилось бы к ней отношение сослуживцев? Она и так жила в мрачном предвкушении этой маленькой катастрофы.

Теперь она, разумеется, померкла перед лицом катастрофы большой. Настоящей.

Жрецы первыми забили тревогу, когда язычники объявили о своей новой Высшей. Многие правоверные, впрочем, тоже бросались в возникающие тут и там культы почитания мятежницы Мидж. Сами по себе они уже не были безвредны. Некоторые секты являли собой просто бандитские шайки – со всем вытекающим. Некоторые практиковали опасные для жизни ритуалы, стремясь повторить вознесение новой Высшей. Королевство дрожало в лихорадке, и даже новая королева не могла унять этот жар. Пока еще не могла, возможно: Ее Величество считалась женщиной благоразумной и дальновидной – не без причин. И недурно было бы просто ждать перемен, день изо дня выполняя свою работу – вот о чем мечтала Кенна. Но мир вдруг заболел не на шутку. В столицу начали сползаться слухи о том, что живые люди попадали в самое Иное, а затем даже возвращались оттуда. Мало кто мог внятно рассказать, что видел там, в загробном мире, и Кенна не без оснований полагала, что эти истории наполовину сознательная ложь либо же следствие по-деревенски крепко настоянного самогона.

Генералисса Стил не отрицала, что нередко так оно и было.

– Но ты же не будешь возражать, что к нынешнему дню у нас уже есть свидетельства людей, которым невозможно не поверить.

Кенна отвернулась, не отвечая. Она не хотела спорить, согласиться же претило ее сердцу. Наверное, кто-то действительно мог попасть в Иное и вернуться оттуда. Один человек из… миллиона? В конце концов, говорили, это когда-то сделала королева Фабиола. Впрочем, о ней еще говорили, что она обращается в волчицу. Но один из тысячи? Здесь, сейчас? Один из сотни?

– Со временем у нас будет один из десяти, кого кидало туда и обратно. – Прочитав мысли дочери по ее лицу, сказала леди Стил. Они с Кенной уже не раз вели подобный разговор и знали аргументы друг друга. – И я именно потому хочу поручить расследование этого дела тебе – потому что ты сомневаешься.

– И еще потому, что я не наследница трона.

– Ее Высочество, – леди Стил никогда не называла ее просто «племянница», Демиург знает, почему. – никогда не обладала той прилежностью и сноровкой, которые достались тебе от природы.

– Это у меня от матери. – Сказала Кенна таким тоном, чтобы генералисса поняла, что дочь не пытается сделать ей комплимент.

– Зато красивые ресницы от отца.

– Надеюсь, только они. Не хотелось бы мне лысеть в тридцать пять.

Леди Стил махнула рукой, обрывая дочь на полуслове. Время поджимало, генералисса чувствовала это. Точно демоны из Иного не просто появлялись на земле: практически лезли к ней в окно. Впрочем, прошлая жизнь леди Стил научила ее не исключать никакой возможности.

– В нагрузку возьмешь с собой жреца и охотника на демонов – да, теперь это действительно существующая профессия. Они сохранят тебе жизнь, когда ты будешь слишком упорствовать в своем неверии. – Леди Стил протянула дочери бумаги: адреса, приказы. У жреца и охотника, судя по всему, тоже не было варианта отказаться.

Но Кенна в глубине души действительно была вполне готова отправиться куда угодно, залезть в Иное через дыру… только бы доказать матери, что та не права.

Кенна еще помнила унылые Солнцедни с матерью в храме. Лицемерные требования отбивать поклоны Демиургу. И покуда она сама не могла твердо сказать, что ненавидит больше: сам культ Демиурга или же притворство леди-матери.

Всю дорогу до храма Кенна проделала, как во сне, погруженная в свои мысли. Что не помешало ей, впрочем, не только не попасть под кеб, но даже не испачкать сапоги, оступишись в лужу. Если в чем-то муштра жандармского отделения и пошла ей на пользу, то хотя бы в этом. Город Кенна чувствовала, точно он окутывал ее, прижимаясь к самой коже. Это, тем не менее, не значило, что все его части ей нравились.

Вокруг храма был разбит сад. Мало кто помнил, что это языческая традиция, и уж тем более, мало кто стал бы об этом упоминать, кроме совсем уж бесстрашных и равнодушных к своей репутации людей. Гаго Прах мог бы, подумала Кенна. Человек, которого она боялась, как и вся страна, и желала бы видеть своим отцом. Чего кривить душой, когда мать представила ей настоящего ее родителя, Кенна была немало разочарована. Гаго Прах, несмотря на то, что жил и умер злодеем, был все же фигурой значительной и достойной если не уважения, то зависти.