Аля Файпари - Стать Дикой. Ведущая волков

Наконец я выглянула в окно. Я крайне смутно помнила дорогу и свой приезд сюда, но большую уютную деревушку, окружённую надежными зелёными склонами, узнала сразу. В ясном голубом небе ярко светило полуденное солнце, лёгкие облака плыли, разгоняемые слабым ветерком, и моё сердце забилось от отчаянного желания выбраться наружу. С этого ракурса были видны лишь несколько домов, и я долго всматривалась, пытаясь различить знакомые лица, однако так ничего и не добилась.

Я гадала, сколько дней уже провела в этом месте, сражаясь с лихорадкой. Казалось, прошло не больше суток, но я была в бреду, а значит, это время вполне могло растянуться на гораздо больший срок. Мне было почти все равно. В любом случае, спешить было некуда, а сбежать отсюда не представлялось возможным, да и не было для этого сил и цели.

Не знаю, как долго просидела в одиночестве, но стены помещения уже начинали давить на меня, и я с тоской поглядывала на свободно передвигающихся между домами людей, слегка задыхаясь от нехватки пространства. Словно загнанный зверь, я быстро передвигалась от стены к стене и тяжело втягивала носом воздух. Комнату явно очистили от лишних предметов, которыми я могла бы воспользоваться в целях обороны. Взгляд сразу упал на тот самый крохотный столик, точнее на его тонкие ножки. Я долго боролась с собой, но всё же отвернулась обратно к окну, бросив затею обзавестись импровизированным оружием. Этот манёвр был слишком очевидным, столик сразу начнут проверять, а я, попавшись, буду вечно находиться под подозрением.

Когда я уже готова была взвыть в заточении, за дверью раздались тяжёлые шаги и цоканье когтей по полу. Я напряженно обернулась. Дверь отперли снаружи и с тихим скрипом открыли. В это отверстие тут же попыталась протиснуться радостно виляющая хвостом собака, но Ник преградил ей дорогу ногой и, чуть пригнув голову, переступил порог. Он замер, как только увидел перед собой меня. Я, в свою очередь, быстренько пробежалась глазами по нему. Сегодня он был в простой, рабочей одежде. Сероватого цвета рубаха с довольно большим вырезом открывала мужскую грудь со стальными мышцами. Она была плотно заправлена в чёрные обтягивающие штаны простого покроя, а ступни скрывали грубые тёмные сапоги. Еще совсем недавно обросшее короткой щетиной лицо было начисто выбрито, и от этого мужчина казался немного моложе, чем я думала раньше.

Я встретилась с ним глазами и тут же зарделась, осознав, что он был занят тем же самым и, судя по взгляду, был вполне доволен и немного удивлён увиденным.

– Значит, очнулась, – и, чуть помедлив, добавил, – Тебе… идёт.

Мои брови тут же сошлись на переносице. Я потребовала:

– Верни мою одежду.

За дверью послышался обиженный лай. Николас прикрыл её и облокотился о стену рядом. Я заметила, как перед этим он кинул быстрый взгляд на столик, ожидаемо проверяя единственный способ для меня получить оружие, и подозрительно прищурился.

– Ты хочешь, чтобы я вернул тебе свою рубашку?

Наблюдая за тем, как расплывалась на его лице ухмылка, я вдруг вспомнила, что лишилась своей еще в деревне Кезро, и едва удержалась, чтобы не стукнуться лбом о стенку.

– Я говорю о штанах, – процедила в ответ.

– Сейчас не зима, чтобы надевать штаны под платье, – продолжал невозмутимо издеваться мужчина, но уже через мгновение тихо вздохнул и признался, – К тому же, их пришлось сжечь. Они полностью износились.

Сердце неприятно кольнуло, и я поморщилась. Глупо, но эта одежда была одной из последних нитей, связывающих меня с прошлым.

– Мне нужна другая одежда, – твёрдо произнесла я, с отвращением оглядывая свой внешний вид.

– Наши женщины носят только платья. Теперь ты тоже должна повиноваться этим устоям.

Ощущая, как внутри начинает зарождаться огонёк жгучей ярости, я выпрямилась и посмотрела ему в глаза.

– Я живу по другим законам.

Он спокойно встретил мой взгляд.

– Больше нет.

– Ты сказал, что сделаешь из меня прислугу, а не рабыню, – злобно посмотрев на мужчину, отчеканила я. – А значит, я имею хоть какое-то право выбора.

– А ты ответила, что это одно и то же, – парировал Ник.

– Я не могу ходить в этом! – окончательно выходя из себя, прорычала я. – Я никогда не носила платья.

Его левая бровь чуть приподнялась в сдержанном удивлении.

– Мне всё равно. Ты будешь носить то, что тебе дадут.

Хотела ответить, но он вдруг оттолкнулся от стены и прошёл к тому самому столу, больше походящему на табуретку. Задумчиво хмурясь, покопался в расставленных там баночках и посмотрел на меня.

– Как плечо?

Я едва не задохнулась от того, с какой наглостью он перевёл тему. Чуть задрала голову и соврала:

– Отлично.

На самом деле, оно не утихало ни на минуту и вынуждало разум туманиться от боли. Но я ощущала слой мази на ране и, вопреки всему, слова благодарности замерли на кончике языка, однако я решила ограничиться тем, что есть, пока не узнаю истинные намерения мужчины.

Видно было, что Николас раскусил ложь. Однако он лишь кивнул, деликатно промолчав.

– Обед принесу чуть позже. Сегодня не стану тебя ничем нагружать, останешься в комнате. Приступишь к своим новым обязанностям с завтрашнего утра. Я приду, чтобы рассказать тебе обо всём и связать руки. Будешь ходить так, пока не убедишь меня, что безопасна.

Я сложила руки на груди и упрямо сжала губы.

– Я ведь вроде говорила, ты можешь не рассчитывать на то, что я стану прислуживать вам.

Он опасно прищурился и напрягся. Весь его вид говорил – Сейчас тебе лучше замолчать .

– А я вроде ясно дал понять, что больше не собираюсь выслушивать это.

– Ты не сможешь меня заставить, – ничуть не смутилась я.

– Ты так думаешь?

Несколько мгновений мы буравили друг друга сердитыми взглядами. Он первый нарушил молчание, тихо, с предостережением произнеся:

– Советую тебе прекратить эти детские глупости, Фрейя, и просто начать делать то, что приказывают.

– А то что? – огрызнулась я. И не давая ему вставить ни слова, продолжила. – Зачем ты вообще купил меня, если боишься настолько, что готов связывать?

Мы вернулись к разговору в лесу, но, несмотря на брошенную им тогда угрозу, я не могла себя остановить.

– Я не боюсь тебя. Я тебе не доверяю, – раздражённо ответил мужчина. На его скулах заиграли желваки.

– Разве есть разница? – фыркнула я. – Тогда почему?! Почему ты не купил себе кроткую и послушную девицу? Зачем тебе эти проблемы? Или же стало меня жалко? С трудом верится, ведь раз ты водишь дружбу с Кезро, то ты такое же чудовище, как и Истэк! – в порыве злости вырвалось у меня.

Но когда я заметила, как резко переменился в лице Николас, внешняя оборона дала сбой, и я инстинктивно отступила ближе к стене. На висках у мужчины забились жилки. От силы, с которой он сжал зубы, побелели скулы. Кажется, мои неосторожно брошенные слова задели его гораздо сильнее, чем можно было ожидать. Глаза Ника загорелись натуральным пламенем, когда он начал медленно приближаться ко мне.