Алла Мийа - Печать Кейвана

– Сегодня идеальный вечер для полёта – легкий ветер, хорошая видимость и отсутствие дождя. С другой стороны – отличный коньяк в компании старого друга, который пропал без объяснения причин на три месяца… Это всего лишь вопрос приоритетов…

Я поднимался вслед за ним и споткнулся на ровном месте. Три месяца?!

– Прости, время пролетело незаметно…

– Сначала я подумал, что какая-нибудь юная ведьма околдовала тебя. Я уже готовился приготовить для друга противоядие от любовного дурмана… Но вдруг узнал, что твоя новая подружка даже не маг! Вот тут-то я и удивился! Чем же эта особа из горизонтальных смогла так заинтересовать тебя?

Благодаря стеклу, из которого сконструирована целиком одна стена и полкрыши, внутреннее пространство дома днем пронизано голубизной неба, а по ночам залито звездной бездонностью. Сейчас закат раскрашивал дом оранжевым, словно заливал апельсиновым соком. Минимализм обстановки подчеркивал эффектность архитектуры и единственной мебелью второго этажа были два белых дивана и круглый столик. Сквозь прозрачный пол проглядывал отполированный, как зеркало, черный мрамор холла, рождая головокружительную иллюзию, что ноги ступают по пустоте, и ты паришь над пропастью. Этого эффекта и добивался именитый архитектор.

– Все не так просто, – сказал я, усаживаясь на мягкое и теплое брюхо живого дивана, с жемчужной шкурой нежнее стриженой норки. Диван моментально принял форму, удобную моему телу, и принялся легонько массировать мне спину. Что и говорить, живая мебель – одно из самых гениальных изобретений современных магов.

– Это как раз очень просто. Ты либо маг, либо нет.

– У неё есть Дар, это очевидно. Но её родители не хотели обучать её магии.

Йан устроился на диване напротив меня и поставил хрустальный графин на круглый низкий столик, который явно обошелся ему в целое состояние. Это произведение искусства создали даже не из стекла, а из разноцветного света. Столешница висела в воздухе и калейдоскоп световых узоров в ней вращался, никогда не повторяясь.

– Все родители в Девяти Мирах мечтают, чтобы их чадо родилось магом! Эта твоя девчонка, как я выяснил, из бедной семьи. И ты утверждаешь, что её не хотели обучать колдовству? Ты не поинтересовался почему?

– Нет…

– Что вообще ты знаешь про нее?

– Она художница… Точнее, собирается учиться на художника. Выиграла грант на обучение в Академии Изящных Искусств. Подрабатывает в галерее «Вавилон». Там мы познакомились…

Йан покачал головой:

– И это все?

Слова Йана застали меня врасплох. Не разлучаясь, мы провели с тобой три месяца. И я ничего о тебе не знаю! Мы ночи напролёт болтали о всяких несерьезных, но милых вещах, слушали музыку, обсуждали твои рисунки, смотрели мультфильмы, читали забавные комиксы, заколдовывали шмелей и одомашнивали солнечных зайчиков. Мы занимались всеми теми важными мимолетными мелочами, которые обычно и создают счастье… Нет, у меня не было времени расспрашивать о твоей родословной.

– С ней все по-другому, Йан… С ней я чувствую себя живым.

Когда я взрывался в тебе, когда ты сжимала меня в объятиях, под твоими поцелуями я оживал. Не то, чтобы я нашёл ответы или смысл. Нет. Но когда ты была рядом, я перестал задавать вопросы и искать. С тобой я просто жил.

– Ладно, Виктор, не кисни. Когда ты вернёшься с этого нового задания, там, внизу у горизонтальных, все изменится, как всегда… Ты знаешь это не хуже меня. Возможно, она и не вспомнит о тебе. Или ты выбросишь ее из головы.

– Тебе не понять… Твоя самая длинная история вечной любви длилась всего один день, ведь так?

Йан нахмурился, словно я дотронулся до того, к чему прикасаться не стоит.

– Для тебя это один день, но для эфемеров – целая жизнь!

Эфемеры – еще одни существа нечеловеческой природы, жизненный цикл которых не превышает одних суток. Йану выпало несчастье влюбиться в одно из них во время его самого первого одиночного полета, когда новенький, только что приобретенный монгольфьер рухнул где-то в саванне Южной Африки.

– Твоя великая любовь хоть был «он» или «она»?

Йан опустил ресницы и мечтательно улыбнулся, погружаясь на мгновение в воспоминания:

– Оно не было человеком, друг… А мне было всего семнадцать. Может, однажды, ты и поймешь меня. Поймешь, что же такое настоящее чувство любви, не обремененное тяжестью пола и не плененное в тело.

– Эй, друг, что за приступ меланхолии?

– Виктор, мы оба знаем, что семейные радости, вроде отпуска на платных пляжах и отеля «все включено» не для нас! Для Воинов Времени не существует свободы выбора, в том числе и выбора окончания карьеры. Когда мы с тобой станем слишком стары, «2-Эйч-Икс» подыщет для нас последнее задание, с которого никто не вернется. Так закончишь ты, так закончу я… Невозможно представить, что такой убийца, как ты, выходит на пенсию и разводит герань. Или до последнего вздоха работает вахтёром на площади Пурпурных Молний.

Он прав, и от его слов у меня в сердце разворачивает ядовитый хвост скорпион дурных предчувствий.

– Пожалуй, есть альтернатива, друг. Веревка, прикреплённая к вентилятору в грязном притоне и неопознанный труп, гниющий в придорожной канаве…

Над столом повисла пауза. Разноцветные блики сменяющихся узоров калейдоскопа преломлялись в хрустальных гранях графина.

Тишину нарушил звук шаркающих шагов, поднимающихся по лестнице. Через минуту перед нами возник пожилой серокрылый ангел, одетый в бесцветную и бесформенную рубаху-платье в пол, какие носят все его соплеменники. Седые редкие, длинные волосы собраны резинкой в тонкий пучок на затылке, а костлявые пальцы теребят носовой платок.

На мой немой вопрос Йан нехотя пробормотал:

– Нет, Виктор, взять прислугу это была не моя идея! Он – старый слуга Марго! Она настояла, чтобы я приютил его. Якобы в имении слишком много работы и он не справляется. А идти ему некуда, так как он всю жизнь проработал на нашу семью.

– Доброго вам вечера, месье, – произнёс ангел дребезжащим голосом, убрал платок в карман и застыл в ожидании распоряжений, сложив кисти узловатых рук на тощем животе.

Серокрылые ангелы, наверное, самые неприметные из всех нечеловеческих рас, населяющих Девять Миров. Разнорабочие, водопроводчики, садовники, маляры и няньки, они – идеальные трудолюбивые исполнители. У них напрочь отсутствуют творческие способности, что сокращает до минимума импровизацию. Плюс к этому, ангелы – существа бесполые, размножаются пару раз за жизнь, если окружающие условия благоприятствуют, как грибы или черви. Видимо, отпочковываются. Или образовывают споры. Не знаю. Да и честное слово, не хочу знать.

– Принесите нам, пожалуйста, Шезюль, коньячные бокалы. И нарежьте сыра, хлеба и что там ещё есть в холодильнике из съестного.