Иннельда Дарвел - Лисандра, жена некроманта

Лисандра стояла перед алтарём, нервно стискивая под фатой руки и искоса со страхом посматривая на человека, которого судьба предназначила ей в мужья.

Он был высокий и статный, с выразительными чертами лица – правда, на её взгляд, слишком острыми и резкими. И кожа казалась чересчур бледной, будто он годами не видел солнечного света. Длинные чёрные волосы, прямые и блестящие, были аккуратно собраны в хвост. Одежда, явно сшитая у хорошего портного и тщательно подогнанная по фигуре, сидела на нём идеально. Многие наверняка назвали бы его привлекательным, даже красивым, но Лисандре было важнее, чтобы он оказался добрым.

Заметив её взгляд, жених слегка повернул к ней лицо. Серые глаза с тёмным ободком и чёрными точками зрачков смотрели холодно и как будто неприязненно. Хотя, казалось бы, с чего? Они оба видели друг друга впервые, но разве брак был не его инициативой? Тем не менее она потупилась, отчего-то чувствуя себя виноватой.

Свадьба свалилась на неё как снег на голову. Переехав месяц назад по велению дяди в Исантрис, она и подумать не могла, что ей так быстро найдут жениха. Рассчитывала побывать на балах, возможно, даже быть представленной ко двору… Ведь её отец занимал высокую должность при прошлом императоре. Затяжная болезнь вынудила его оставить столицу и перебраться с дочерью в родовое поместье в провинции. Четыре года назад он умер, но Лисандра верила, что при дворе его помнят и уважают и это благоприятным образом отразится на её собственной судьбе.

Разумеется, она понимала, что дядя, её опекун, постарается побыстрее и повыгоднее сбыть её с рук. У него было три своих дочери на выданье. Каждой чуть ли не ежедневно требовались новые наряды для выходов в свет и поисков женихов. Так что тратить время и деньги ещё и на Лисандру он полагал лишним. Но выдать её за… некроманта, пусть даже доверенное лицо императора?!

Некроманты защищали Бестийскую империю от Запределья – мрачного и враждебного смежного мира, откуда порой проникали в мир людей жуткие создания, разнося Скверну, будто чуму. Некромантов боялись и уважали. Боялись, конечно, больше.

Жених Лисандры работал на имперский сыск, расследовал связанные с потусторонним вмешательством дела и охотился на отступников из числа своих коллег, поставивших власть и могущество выше блага империи. Профессия и род деятельности наложили на него заметный отпечаток: был он бледный, хмурый и неулыбчивый. После краткого сухого приветствия даже словечком не обмолвился, не улыбнулся ей ни разу. Будто она и вовсе ему была не нужна. Если так, зачем женился? Или его тоже вынудили пойти на этот шаг? Но кто мог заставить влиятельного мага?

– Лисандра Мори, согласна ли ты взять в мужья Тиэльрана Вейга и до конца жизни быть ему верной женой в радости и горе, в болезни и здравии? – вырвал её из раздумий усталый голос жреца, желавшего поскорее закончить церемонию и пойти домой.

Додумались тоже: ночью свадьбу играть! Как-то не по-людски… Ну да чего ещё ждать от некроманта?

Лисандра снова покосилась на жениха, уже почти мужа, и поймала ещё один его внимательный и отнюдь не ласковый взгляд. Она медлила давать ответ, хотя всё было заранее решено, и эта заминка его позорила. Девушка испуганно сглотнула и поспешно сказала, не желая гневить жуткого мага:

– Согласна!

Собственный голос показался ей чужим.

– Тиэльран Вейг…

Жрец обращался теперь к жениху, но Лисандра его уже не слышала: у неё шумело в ушах от волнения.

Вот и всё. Приговор подписан. Отныне она собственность этого совершенно незнакомого ей мужчины. Его вещь. Ведь отца, который мог бы в случае чего встать на её защиту, уже не было в живых, а дядя не станет вмешиваться.

Про Тиэльрана Вейга в столице ходили пугающие слухи, и далеко не все из них были связаны с его профессией. Говорили, например, что он служил при дворе ещё в период Двоевластия, что его предыдущая жена умерла при странных обстоятельствах, что он пьёт из людей кровь и жизненную силу, а служат ему твари Запределья и создания Бездны… Возможно, это выдумывали оттого, что он был нелюдимым и мрачным и про него толком никто ничего не знал, – так утешала себя Лисандра, едва услышав о предназначенном ей женихе. Но сейчас внутри у неё всё дрожало от ужаса. Она безумно боялась этого бледного человека с сурово сжатыми губами, будто вместо первой брачной ночи её ждало жертвоприношение.

Первая ночь… Лисандра мысленно застонала. Она пыталась накануне осторожно расспросить старших женщин из числа слуг, но они или смущённо посмеивались, или стыдливо отводили глаза и спешили уйти, ссылаясь на различные дела. Лишь одна разоткровенничалась, когда её товарок не было рядом, и громким, сбивчивым шёпотом сообщила, что поначалу это больно, а порой и потом тоже. И эта новость, вместе с одной уже мыслью, что придётся раздеваться перед чужим человеком, повергала Лисандру в панику.

Она не сразу сообразила, что голос жреца умолк и все вокруг замерли в ожидании. Оказывается, пришло время обменяться кольцами и поцелуями, и жених терпеливо ждал, когда она вынырнет из потока размышлений и протянет ему руку.

– Простите… – смущённо пробормотала она, торопливо высовывая из-под края фаты ладонь.

Пальцы у него оказались ледяными, как у мертвеца. Конечно, Лисандре никогда не доводилось щупать покойников, но отчего-то в этот момент подумалось именно про них.

Перстень, который он надел на её тонкий пальчик, совсем не был похож на обручальные кольца, виденные прежде на других женщинах. И определённо это было не то кольцо, что показывал ей днём дядя. Массивный тёмный ободок с крупным необработанным камнем кровавого цвета выглядел совершенно незнакомым.

Лисандра встревоженно взглянула на жреца, заметил ли он подмену, но утомлённый слуга богов вообще не смотрел в её сторону, промокая мятым платком вспотевший лоб, над которым топорщились редкие седые завитки.

Тогда девушка подняла глаза на Тиэльрана Вейга. На его губах промелькнула лёгкая усмешка, будто её страх его забавлял, а потом он подал ей второй перстень. Почти такой же, как у неё, только камень был вырезан в форме черепа. «Некромант… Что с него возьмёшь?» – уныло подумала Лисандра. Спорить у всех на виду не хотелось, тем более время было позднее и гости отчаянно зевали. И она смиренно надела перстень на руку жениха.

– Теперь можете поцеловать невесту, – с трудом подавляя зевок, пробурчал жрец.

Тиэльран Вейг откинул с лица Лисандры фату и наклонился к ней.

Губы у него были такие же холодные, как пальцы. Едва коснулись её собственных губ и тут же отстранились. Она даже не успела толком испугаться. Затем он подал девушке руку, уже на неё не глядя, и молча повёл к выходу.