Катерина Коновалова - Изъян в сказке: ведьма

Свет мягкими тонкими лучами касался лица Мэгг, гладил её щеки, задевал волосы. И шептал ответ, в котором не было никаких сомнений. Конечно, сможет. Разве так страшны обидные слова и взгляды для той, кого пинали и били? Все эти женщины не властны над ней. Её сердце принадлежит Всевышнему, а того, с кем Всевышний, не ранит человеческая рука.

Все эти слова, почерпнутые из Святейшей книги, бальзамом ложились на душу Мэгг. Они словно бы были написаны специально для неё.

Следом пришло ещё одно утешение: мысль о том, что она не просто так играет неприятную ей роль, а действует во благо Стении, Его Величества и, главное, для того, чтобы помочь отцу Леону.

Из молельни она вышла уже совершенно спокойная.

Тия Тгарек не пользовалась той популярностью, которая была у Магарет Кэнт. Её не заваливали приглашениями, не напрашивались на встречу. Но первый выход в свет в доме миледи Декст-рок оказался удачным: её заметили.

На следующий день Мэгг в компании скромно одетой Эрин отправилась на прогулку с тремя леди и их матушками. Леди Карин, леди Диат и леди Эльза были не слишком богатыми, хотя и происходили из старинных стенийских родов. Очевидно, они сочли знакомство с Тией небесполезным, поэтому позвали её присоединиться к ним в Королевской роще.

Все три леди были удивительно похожи друг на друга: рослые, темноволосые и с маленькими алыми губами, все три надели на прогулку похожие розовые платья и набросили на головы розовые же кружевные платки – и Мэгг поняла, что придётся приложить усилия, чтобы научиться различать их между собой. Ситуация осложнялась тем, что все три вели себя крайне похоже – одинаково вскидывали брови, прижимали руки к груди, вздыхали и хлопали глазами. И все три по очереди расцеловали Мэгг в обе щеки – вернее, изобразили поцелуй, едва касаясь щеки Мэгг своими щеками.

Зато их матушки были совершенно друг на друга не похожи.

Мать леди Карин, леди Трилкот, была дамой высокой и грозной. А её темно-зелёная высокая шляпка с пучком красных огненных перьев производила поистине пугающее впечатление. Голос у леди Трилкот был громовой и строгий. Мэгг подумала про себя, что леди Трилкот хотела бы походить на влиятельную миледи и внушать трепет одним своим появлением.

Леди Хиллент, мать леди Диат, напротив, казалась совершенно заморенным существом. В своём сером платье с белой болезненной кожей и тусклыми глазами она выглядела существом из мира мертвых.

И, наконец, матушка леди Эльзы, леди Арвин-хиль, маленькая смешливая женщина, сразу понравилась Мэгг. Одна одна из всех шестерых, похоже, просто наслаждалась прогулкой. Быстро переставляя маленькие ножки в крепких коричневых ботинках, мелькавших под тёмной юбкой, она обгоняла даже стремительную леди Трилкот, но тут же притормаживала, наклонялась к цветам, вдыхала ароматы и рассказывала остальным, что это за цветок и почему он оказался достоин того, чтобы его посадили в Королевской роще.

Шли по роще они, впрочем, небыстро – юные леди очень берегли свои юбки, а одна из них по секрету (правда, так громко, что слышали даже те, кто не входил в их небольшую группу) поведала Тие, что «если бы не мода», она ни за что не стала бы «пачкать в этой грязи свои чудесные белые ботиночки».

– Что это за мода? – спросила Мэгг искренне – в бытность её леди Магарет гулять по Королевской роще действительно было не принято, да и вообще для леди считалось неприличным ходить по улицам.

– Ох, дорогая, забываю, что вы из этой ужасной Остеррии, – другая леди подхватила Мэгг под руку. – Ничего, привыкнете. Видите ли, в этом сезоне все буквально помешались на прогулках. Леди Майла считает, что это полезно для цвета кожи. И Его Высочество тоже гуляет – здесь или в закрытой роще, или в Охотничьей, или в лесу Шен…

– И все лорды тоже начали гулять! – вздохнула первая. – И матушка решила, что я тоже должна.

Ага, это, значит, леди Карин – с её матушкой уж точно не поспоришь.

– Пойдёмте к поляне свиданий, – объявила леди Арфин-хиль. – Там растут звенящие фиалки!

Юные леди тяжело вздохнули, но их матери уже свернули на тропинку вслед за леди Арфин-хиль. Мэгг, которая привыкла ходить по многу часов в день, разумеется, не чувствовала никакой усталости, а вот леди Карин была вынуждена опереться на её локоть: у бедняги заболели ноги.

Постепенно из разговоров Мэгг узнала, что все семьи были соседями, девушки дружили с раннего детства и в свет их вывезли в одно и то же время. Они любили друг друга, но каждая немного завидовала двум другим и боялась, что именно её подругу, а не её, выберет в жёны богатый лорд.

Выйти замуж за богача – в этом все три видели смысл своей жизни. Собственно, без замужества их всех ожидала не самая завидная доля – их отцы могли оставить им только очень небольшое годовое содержание. Семейные земли наследовали либо старшие братья, либо кузены. А у леди Эльзы (она отличалась тем, что ныла меньше остальных) ещё и подрастали три младших сестры. Удачный брак Эльзы означал бы устроенность в жизни и для них.

– Я думаю, – сказала Мэгг, разглядывая своих собеседниц, – что вы все наверняка успешно выйдете замуж. Вы такие красивые!

После этого, кажется, леди записали Мэгг в подруги – во всяком случае, отбросили титулы и предложили называть их по именам. А тема беседы стала ещё менее светской и ещё более личной.

– Хорошо тебе, Тия, – сказала Диат, – тётушка говорила, остеррийки наследуют земли своих отцов.

– Это правда, – сказала Мэгг, хотя знала об этом не так уж много. – Если бы у меня был брат или сестра, земли и состояние поделили бы между нами поровну. Но я одна, так что…

– Это очень неразумно, – вдруг сказала Эльза, пресекая завистливые вздохи остальных.

– Что неразумно? – вскинула голову Диат.

– Делить состояние. Поэтому в Остеррии почти и нет по-настоящему влиятельных милордов. Одни старики Декст-рок, да ещё парочка. Но и от них скоро ничего не останется. У Декст-роков двое сыновей и три дочери. Их земли просто порежут, как клубничный пирог, – Эльза осеклась и бросила взгляд на матерей. Те её не слышали, и Эльза выдохнула. – Простите.

– За что? – не поняла Мэгг.

– Эльза у нас всё время умничает, – хихикнула Диат. – А матушка её говорит, что вот она выйдет замуж – и сможет болтать, что вздумается. А пока ей надо быть…

– Паинькой, – закончила за подругу Эльза. – Я тоже завидую тебе, Тия. Никаких поучений.

Леди засмеялись, и Мэгг поддержала их.

Тропинка повернула, и они вышли на широкую поляну, почти посредине которой бил фонтан, обложенный крупными серыми камнями. На поляне оказалось людно, но не как на площади в торговый день, так что они свободно подошли к фонтану. Мэгг заглянула в его чашу и увидела, что в воде плавают золотые рыбки с пёстрыми плавниками.