Роман Алёшин - Летопись Затмения: Чему быть, того не миновать

– Шутки в сторону, любители стращать, ваши игры закончились. Предупреждаю на словах, затем предупреждаю мечом, ясно? – с вызовом бросил Готфрид.

Угрозы рыцаря разбились о надвигающийся силуэт как волны о многовековые скалы. Гром и молния пришли ему на помощь. Во время очередной вспышки, Готфрид увидел, как просвечивает ткань, обрисовывая силуэт рыцаря. Выждав пару секунд, Готфрид пустил Корвуса в ход и лезвие его меча стремительно ринулось сквозь тьму, отражая на себе языки пламени факела. Готфрид не хотел убивать зарвавшегося в своих играх человека, а потому направил удар в плечо. Увы, ожидание вдребезги разбилось о рифы реальности, а реальность была такова, что Корвус хорошенько вдарил по латам и от тех со звоном отпала латная рука – полая внутри. Оставшейся рукой силуэт волочил за собой алебарду и в ответ на выпад Готфрида, он пустил ее вход. Лезвие секиры просвистело сквозь Беатриче и впилось прямо в картину, разорвав полотно и застряв в стене. Готфриду удалось вовремя наклониться. Былую спесь как рукой сняло, ведь если в латах никого нет, то с кем же приходится иметь дело? Готфрид сделал новый выпад, но на этот раз не мечом, а факелом и поджог ткань на мрачной фигуре, еще недостаточно намокшую. Это была его последняя надежда на то, что сейчас все встанет на свои места, а жуткий противник окажется просто одноруким. Готфрид еще не осознал, что будь внутри лат кто-то, как он смотрел сквозь ткань, застилающую шлем? Игривое пламя быстро разбежалось по всему полотну, но силуэт под ним вместо того, чтобы выказывать страх, метаться из стороны в сторону или скинуть с себя полотно, как ни в чем ни бывало дергал древко алебарды на себя. Готфрид развернулся и рванул обратно в холл. Перепуганный топотом шагов, Зотик встретил его с дубиной наперевес, готовый смять в лепешку.

– Это я, смотри не зашиби! У тебя есть лишний оберег? – отдышавшись, поинтересовался Готфрид.

– Оберег? Зачем, нам же голову морочат и никаких призраков нет… – Зотик отложил дубину и тут увидел через плечо друга нечто отчего тут же попятился.

По коридору шел пылающий рыцарь, волочащий за собой по полу алебарду. Тут с противоположной стороны прибежал Леон, с крайне разочарованным выражением лица, на котором читались остатки быстрых, холодных поцелуев страха.

– Не помогает твой оберег, Зотик, – с досадой сообщил Леон и тут тоже заметил рыцаря, одетого в языки пламени. – Нас берут в клещи! – Леон указал назад и с лица Зотика пропал привычный румянец, а лицо Готфрида приблизилось к извечной бледности Леона.

С восточного крыла усадьбы по коридору плыл не иначе как – призрак! По крайней мере если опираться на собирательные образы из различных баек, да сказок. Мигающий фиолетовый человеческий контур, размытый до того, что человеческий силуэт в нем можно было опознать лишь с трудом. Силуэт, внутри которого угадывались десятки наслаивающихся гримас и узор костей, плыл над полом, а контуры его рук и ног размывались полностью, походя на обрывки одежд.

– Меч его не берет, я пробовал, – сообщил друзьям Леон, глядя на призрака.

– Не сдюжить нам с ними хлопцы! Надыть упердывать отседова пока могем! За себя не страшно, семью оставлять не хочу! – запаниковал Зотик, признавая полное поражение перед ужасами усадьбы.

– Ты давай беги, а мы остаемся и разберемся со всем до конца, – твердо произнес Леон, похлопав по плечу старого друга.

Готфрид с неуверенностью взглянул на Леона, в глазах того читался какой-то безумный, юношеский азарт. Может быть, именно так и выглядела смелость, а может и нечто иное, Готфрид не знал.

– Тьфу ты, едрена вошь! Вот же встряли между водкой и закуской – не брошу я вас хлопцы! Или вместе бежим или вместе остаемся! – хоть и с досадой, но высказал свое решение Зотик.

– За мной! – скомандовал Леон и метнулся на главную лестницу в холле, раздваивающуюся на половине.

Под тяжестью незваных гостей заскрипела лестница. Троица влетела на второй этаж, рыцари поспешили затеряться в первых попавшихся на глаза комнатах. Пряный запах стал еще сильнее, равно как и гул, с улицы слышимый как завывание. Похоже их никто не преследовал и все трое осторожно вышли в коридор западного крыла усадьбы. Вокруг никого, лишь занавески хлопали на ветру у разбитых окон. Леон повел за собой друзей по озаряемым вспышками коридору, в сторону главной лестницы. Небо снаружи задыхалось в натужном кашле, не иначе как захворавшего бога. Леон осторожно выглянул за перила, глядя на первый этаж. Полый рыцарский доспех стоял на месте и дымил, ткань полностью сгорела, а фиолетового призрака нигде не было видно.

– Каков план? – поинтересовался Готфрид, он был уверен, что у Леона есть план, иначе зачем оставаться в усадьбе.

Леон вообще всегда слыл башковитым и умел быстро придумывать что делать в подобных, нестандартных ситуациях и при всем при этом, терялся в заурядных.

– Я… – начал было рыцарь, но его прервала Беатриче, взлетев с плеча Готфрида и тыча пальцем за спины юношей.

Все трое обернулись и обомлели. Они сейчас находились в холле расходящимся двумя коридорами, аналогично первому этажу. Именно тут и ходило ужасное нечто в черном балахоне и это самое ужасное нечто, сейчас стояло в другом конце коридора. В усадьбе были высокие потолки, под три метра. Существо в черном достигало своей немыслимой головой почти самого потолка. В руках оно сжимало косу с красным лезвием, светящимся в темноте. Когда оно двинулось на юношей, они поняли, что за звук слышали ранее. В кончики длинных ниспадающих до пола черных волос были вплетены человеческие черепа. Они волочились следом за существом и гремели. Левую руку ужасное создание вытянуло вперед, указав когтем на людей.

– Курва! Тута одни чудища, да призраки кругом! – взревел в ужасе Зотик.

– Что-то тут не сходится, друзья, но не пойму, что именно, – задумался Леон, терзаемый размышлениями, странно-спокойный в столь напряженный момент.

– Сейчас не лучшее время для раздумий, – подчеркнул Готфрид, запихивая факел меж подсвечников длинного канделябра и беря в освободившуюся руку щит.

– Существам такого толка нет резона прибегать к ловушкам и уловкам, в этом просто нет смысла, и все же, мы натолкнулись на массу пугал и ловушек. Почему? – продолжал рассеяно рассуждать Леон, а чудище с каждым ударом сердца все приближалось.

Как будто подыгрывая словам Леона, прямо из паркетного пола за спиной юных борцов с приведениями поднялся искаженный, длинный силуэт, мигающий фиолетовым оттенком – призрак, встреченный на первом этаже. Порождение потустороннего мира отрезало путь к отступлению в западное крыло усадьбы и к лестнице одновременно. Выбор теперь был невелик: сигать в окно или сражаться с чудищем впереди. Никто из здесь присутствующих не желал, чтобы его коснулся призрак. Хотя никто толком и не понимал, что произойдет, если это случится.