Дарья Борисова - Призмы Шанбаала

« Ты переживаешь из-за того, что надралась вчера? » – написала я на поле своей тетрадки, и придвинула к ней.

Персефона покосилась на тетрадь, измучено посмотрела мне в глаза и покачала головой. Какое-то очень нехорошее чувство заворочалось у меня в груди, и я занесла ручку, чтобы задать следующий вопрос, как вдруг телефон в кармане завибрировал. Я хлопнула себя по платью, но запуталась в сложной системе застежек… а когда достала, оказалось, что это я его вчера зарядить забыла. Вздохнув, я уставилась в тетрадь, честно пытаясь вникнуть в то, что пытается рассказать магистр.

« Забей , – написала Персефона своим витиеватым роскошным почерком аристократки. – Ему плевать ».

Я не стала возражать. Подперев голову рукой, я посмотрела на однокурсников, скользя по ним не слишком внимательным взглядом. Кого-то я знала, а кого-то нет. Иштар, – ее красная макушка едва виднелась на последней парте, – кажется спала. Сидящий рядом с ней Асмодей придвинулся на стуле к другому юноше-суккубу, чьего имени я не знала, и что-то ему рассказывал, активно жестикулируя. Две темные дэвы которые вчера со мной болтали, наткнулись на меня взглядами и спешно отвернулись. Я вздохнула и перевела взгляд на Амрэя, но он даже не поднял головы.

Сердце сдавила ледяная рука. Мы так и не разговаривали нормального с того дня, а ведь он даже пытался меня спасти. И для такого равнодушного существа как Амрэй это значило больше, чем для любого другого…

Мой взгляд продолжал скользить по аудитории. Я сглотнула появившийся в горле комок и посмотрела на Левиафана. Прежде, когда я его видела, он вечно копался в своем телефоне, а тут что-то зарисовывал в тетради. Я могла бы поверить, что он пишет, но его рука двигалась слишком быстро. И какие же красивые у него были волосы! Я, чисто по-белому позавидовав, и оценив, скорее, их гладкость и красоту, чем их владельца, посмотрела на Вельзевула. Наши взгляды на миг встретились, – так показалось мне, – а потом я осознала, что он смотрит на Персефону. В его глазах тоже читалась легкая муть. Словно почувствовав, что он на нас уставился, Персик прикрыла лицо рукой, едва ли не носом утыкаясь в парту.

– Персефона? – шепотом спросила я. – Ты же вчера не сделала что-то, о чем будешь жалеть?

– Да, я с ним зависала, – сказала она, тяжело вздыхая и укладывая руки на парту. – Я не хочу об этом разговаривать.

И я не стала настаивать.

Зря я тогда не выбила из нее правду.

Я наведалась в библиотеку в первую же неделю своего пребывания в Академии. Она располагалась в высокой пристройке к основному зданию. Сквозь распахнутые деревянные двери было видно, как устремляются вверх бесконечные стеллажи с книгами. Войдя внутрь, я почувствовала сильный запах старой бумаги. Столбики пыли повисли серебристыми искорками в лучах солнца. Я спустилась по лестнице, ведущий в углубление в читальный зал, основная часть стеллажей словно оставалась на подиуме. Огоньки роились под потолком, что заставило меня на секунду подумать о мерах пожарной безопасности, но они так ловко подхватывали книги, не оставляя на них малейших следов своего пребывания, что скоро я забыла и про это. Я огляделась по сторонам, не сдерживая улыбки. Старые фолианты с тяжелыми кованными замками на кожаных обложках соседствовали с современными компьютерами. Студенты с одинаковым успехом пользовались и тем, и другим. И существ здесь было намного больше, чем стоило бы ожидать. Книг было множество: они стояли на стеллажах, возвышались на столах, они расползались стопками по пространству пола, стояли на широких перилах лестниц, и даже пространство под ступеньками лестницы было заполнено книгами. Книг было сотни, тысячи, миллионы, миллиарды, и везде, куда бы я не посмотрела, были они одни.

Я достала из кармана телефон и присела за столик с ближайшим пустым компьютером, поставила телефон на зарядку и лениво принялась пролистывать веб-страницы. Интернет Загранья мне был знаком, пусть в Первом мире я не часто залезала на их сайты. Просмотрев новости, я открыла поиск, вбив имя своего отца в первую строку, преодолела несколько страниц сайтов-энциклопедий, и зависла почти на полчаса на сайте, где выводилась теория коварного заговора в верхах Пятимирья, где считалось, что вся деятельность Фафнира есть абсолютно спланированное Советом и Миледи мероприятием, посмеялась над некоторыми фотографиями школьных времен, где у отца еще вены не просвечивали, а наше сходство было столь явным, что пугало. Попробовала поискать и фотографии матери, но почему-то все запросы блокировались. Прошерстив интернет вдоль и поперек на тему прошлого, я вернулась к новостям настоящего. И там, в этих новостях, потерялась.

Я нашла и свою фотографию – неудачную, смазанную, но на которой мое лицо хорошо было видно, подписанную: «Дочь Предателей дает показания против родителей в Суде». Почитала комментарии к ней, где большинство меня жалело, а меньшинство желало подохнуть в страшных муках. Я поискала еще, и нашла другие статьи, но в них про меня было написано мало: в основном все вспоминали про прошлое, про моего отца, и про то, чем для нас, жителей Пятимирья, в итоге обернулись события, когда законы Престола Миледи еще не вступили в силу, и когда полукровки, морфы, неспособные колдовать и прочие представители «нечистой» крови не заполнили Академию.

– А ты миленько выглядишь! – визгливо раздалось над ухом, и я подпрыгнула, на рефлексе вскидывая руки, чтобы защититься. – У тебя такая косичка тут!

– Иштар, – выдохнула я, вспоминая ее имя и соединяя имя и образ в своей голове. – Не подкрадывайся.

Она рассмеялась, ероша короткие красные волосы, торчащие в разные стороны, плюхнулась рядом со мной на стол, подвинув бедром клавиатуру, и хлопнула в ладоши. В желтых ярких глазах читался восторг и капля безумия. Она потеребила ногти, опуская взгляд вниз.

– Зря ты так с Персефоной, – холодно сказала я. – Что взбрело тебе в голову, когда ты решила, что можешь решить, с кем мне дружить, а с кем нет?

– Просто дружеский совет! – Иштар вскинула голову, и рот у нее удивленно полуоткрылся, в появившейся щели губ мелькнули длинные кошачьи клыки. – Я знаю Персефону давным-давно, и что главное, я знаю аристократов. Она не стала бы дружить с тобой просто так, уж поверь мне. Аристократы все такие. Сначала кажутся со странностями, но достойными дружбы, а потом… потом становятся собой! Все знают, что с ними нельзя дружить.

– Все знают, что морфы уродцы, – я чувствовала привкус льда своих слов на кончиках губ. – Я же не веду себя с тобой так, словно ты чудовище.

– Наверное полукровкам просто нравится дружить со всеми, – Иштар перестала теребить когти, но беспокойные руки принялись ковырять край шорт.