Дарья Борисова - Призмы Шанбаала

– Твой дружочек тоже из благородных, по нему видно, однако же, я не замечала, чтобы ты на него рычала, – я говорила, пожалуй, на повышенных тонах.

Иштар спрыгнула со стола, скрестила руки на груди, и показала мне язык. Закатив глаза, я повернулась обратно к компьютеру. Она молчала, но я чувствовала ее взгляд на своей спине, и это начинало тревожить. Беспокойство зародилось где-то в голове, и я поймала себя на том, что нервно перелистываю страницу за страницей, не вникая в текст. Но первой говорить было нельзя, сказать первой значило проиграть.

– Мать Персефоны Прокурор в Суде, ты знала? – сказала Иштар, наклоняясь к моему уху. – Может она просто хочет выведать у тебя что-то и засадить за решетку!

– Ценю твою заботу о моем будущем, но хватит, – я не стала поворачиваться; кончики ее волос щекотали мне ухо. – Я буду дружить с тем, с кем хочу, и делать то, что хочу, даже если это не понравится всему населению Пятимирья, и закончится тем, что меня четвертуют на главной площади Предела.

Сказала, и тут же осеклась, тихо шипя на себя. В большинстве своем такие вещи в Пятимирье говорить не опасно, но, если тебя уже подозревают в связях с преступностью против существующего государственного строя, лучше не обострять.

– Она такая упрямая, белочка, – прожурчало за нами. – Не трать свои силы. Если они у нас есть, потратим их на что-то более приятное… например, друг на друга.

Я развернулась на стуле, едва не стукаясь с Иштар лбами. Отпрянуть она смогла разве что благодаря безупречной реакции. Я посмотрела на Асмодея, сердито хмуря брови. Они меня в покое не оставят. Возомнили себя спасателями. Я читала их желание спасти меня и в их глазах, и в их лицах, что хранили заботливое выражение в мимических складках. Я читала это в беспокойном взгляде Иштар, – с сумасшедшинкой, и взгляде той, которой так хорошо, что вот-вот станет плохо, – и в мягком сочувственном взгляде Асмодея.

– Послушайте, вы вечно лезете в чужие дела? – спросила я, вставая и подходя к Асмодею почти вплотную.

С Иштар смысла разговаривать не было. Она легкая, как пушинка, в голове у нее дым, а в пятой точке ветер. Я могла хоть целый день потратить на отработку навыков противостояния ее логике, но в итоге осталась бы с носом. А суккуб явно понимал больше, если не понимал, то осознавал.

– Просто есть у нас с тобой кое-что общее, – изумрудные глаза, неестественно яркие, похожие на красивые контактные линзы, жадно впились в мое лицо. – Не одна ты тут связана с Предателями. Но кто-то вырос далеко от Загранья и не знает правил, в то время как другие в курсе того, что бывает с такими детьми.

Я моргнула, сделала шаг назад. Посмотрела на Асмодея, потом на Иштар. Его мягкий расслабленный голос и подходящая к этому голосу поза так резко отличалась от его взгляда, где читалась печаль.

– Вы тоже? – спросила я, смотря на них поочередно, и никак не могла сфокусировать взгляд.

– Моего отца казнили несколько месяцев назад, – Асмодей пожал плечами. – А у Иштар тетушка погибла в конце войны, но воевала она, сама понимаешь на какой стороне, милая сладкая девочка.

Я снова посмотрела на его лицо, похожее на мордочку мышонка, и вспомнила другого суккуба, которого видела на экране телевизора, вспомнила рев пламени Миледи, и яркую демонстрацию уникального таланта маркизов Каменной крови – обращение силой темной магии в камень, а вспомнив, вздрогнула. Мысли разбежались по углам, закопошились, как муравьи, объявили забастовку, и поджарились в слабых лучах сумерек Загранья.

– Асми, не надо! – Иштар сердито замотала головой из стороны в сторону, так быстро, что пряди волос принялись хлестать ее по щекам. – Нет ничего плохого, всё замечательно, я не слушаю тебя, не слушаю!

Он осекся, умудрившись почти одним движением и закатить глаза, и отвести взгляд в сторону, а я всё смотрела на странную парочку, пытаясь уложить в своей голове произошедшее. Очевидным было то, что они считали меня своей. Но почему тогда считали, что Персефона может причинить мне вред? Почему сказали не дружить с ней, и почему вообще решили, что могут лезть в мою жизнь?

Я выпрямилась. Я возвышалась над ними, но сейчас разница в нашем росте стала еще более явной. Иштар едва доходила мне до середины груди, а Асмодей мог макушкой поравняться с плечом. Я поочередно посмотрела на них, и отчеканила:

– Персефона не ее мать, как и вы не свои родственники.

– Но гонора у нее до небес, – фыркнул Асмодей.

– Асми, – Иштар развернулась к нему, удивленно округляя и глаза, и рот. – А ты откуда это знаешь, глупый? Ты же ее совсем-совсем не знаешь. Только по моим рассказам.

– Мне достаточно просто взглянуть на девушку, чтобы понять, стоит она моего внимания или нет, – парировал он, разводя руками в сторону. – И в леди Персефоне нет ничего заслуживающего хотя бы минуты моего времени.

– А, это он злится, что она с ним не флиртует, – Иштар махнула рукой в сторону суккуба и развернулась всем телом ко мне. – Вот дурак-то, да? Слушай. Я не обижаю Персефону, но ведь она меня обижает, а если кошку укусить, она всегда кусает в ответ, клянусь своим хвостом!

Хвост у нее был ненастоящий, поэтому и клятву я восприняла как «ну такое себе». Зачесав волосы пятерней назад, и окончательно добившись того, что коса моя растрепалась, я тяжело вздохнула.

– Просто не трогайте мою подругу, – сказала я, подумала и прибавила, – и меня тоже не надо трогать. Мы можем мирно сосуществовать без сражений, ага? В Первом мире так и делают.

– Но тут тебе не Первый мир, сахарочек, – патока голоса Асмодея вязла у меня на зубах. – Я бы не стал с тобой сражаться. А если бы угодил с тобой в драку, то позволил бы уложить себя на обе лопатки.

– Ты бы и так ей проиграл, Асми! – взвизгнула Иштар, подлетая ко мне и поднимая мою руку, чтобы показать мышцы. – Ты глянь, какая она сильная! Да она тебя голыми руками до смерти забьет, ты что, не понимаешь?

И тут же она, забыв словно, что пытается что-то объяснить Асмодею, сама уставилась на мои руки. Я глубоко вдохнула и выдохнула. Какую-то очень долгую секунду мне действительно хотелось ее ударить, но я знала, что это автоматическая мысль. У меня нет проблем с прикосновениями, но от близости ее острых когтей по коже бежали мурашки, словно паук прополз по руке.

– Сильная девушка, ладное тело, красавица! – он обворожительно улыбнулся.

– А тебе Асми нравится? – Иштар отпустила мою руку. – Как он тебе? Ну, как мальчик! Оцени-оцени-оцени-оцени!

Я шумно выдохнула через нос, в последний момент сдержав рвущийся наружу смешок, прикрыла рот рукой и осторожно бросила взгляд на Асмодея.

– Ну… ничего так, – сказала я, посмеиваясь.

Он тихо застонал, запрокидывая голову назад, и забавно прогибаясь в коленях, а на лице его отразилась мука. Иштар захохотала, высоко и звонко, не скрывая своего веселья.