Ирина Селина - Увратрая

Мощная не терпеливая сила вдруг приподняла его над землей и интенсивно встряхнула. Это был капитан Энгель.

– Да, слышите ли Вы меня, – в возбуждении восклицал он. – Я согласен! Забирайте юнгу в услужение к художнику. Может он и правда там больше сгодиться. Мне то на корабле от него и, правда, проку мало. Да и скажите прекрасной Маргарет, что он ни чем таким мне не дорог. Слухи все это… И если хотите, то сейчас же и забирайте его. Вон он там, как всегда, за мотком каната прячется. А меня отведите скорее к ней… Я сам сообщу о том, что прихоть ее исполнена!

Обычно, угрюмый и немногословный Энгель, тараторил без умолку, неуклюже жестикулировал и глуповато улыбался. Он то, подталкивал графа к канатам, откуда опасливо выглядывал Лилу, то пристально вглядывался в проем приоткрытой двери каюты графа. Откуда лилась нежная мелодия, виртуозно исполняемая на лютне.

– Она играет? – вопрошал Энгель и не дожидаясь ответа, манил рукой Лилу. – Она, – как в горячке отвечал он сам себе, и уже дружески трепал по плечу доверчиво прильнувшего к нему Лилу. – Пойдешь сейчас с графом, он расскажет тебе, что и как. Не волнуйся… Для меня нужно…

Наблюдая за суетливыми действиями сего похотливого мужа, Примиус впал в еще большее уныние. Вид человеческой похоти и жестокосердной ограниченности, а также того, с какой бесшабашной легкостью люди предают, обманывают, а порой и губят близких, ради удовлетворения своих сиюминутных пожеланий, вновь и вновь вызывало в нем чувство снисходительного отвращения и не любви. Более сильного чувства позволить себе он не мог, так как и сам когда-то был человеком и, зная наперечет «грехи свои», должен был в нынешнем своем промежуточном статусе людям этим помогать. Но, получалось у Помощника, пока не складно. То ли опыта для таких дел ему не доставало, то ли эта самая «нелюбовь к людям», все-таки мешала отдаться со всей ответственностью и рвением к, возложенным на него обязанностям.

Между этими печальными размышлениями, граф Примиус, (как называл себя Помощник в этой конкретной истории), уже оставил Маргарет на растерзание горевшему в «любовном аду» Капитану Энгелю. И, направляя вялой рукой, непрестанно всхлипывающего юнгу, шел по круто взбирающейся вверх, вымощенной булыжником улице. Лилу не сопротивлялся, и лишь иногда, с неизбывной тоской и отчаянием во взгляде, оборачивался, видимо, пытаясь среди тысячи огней ночного порта, разглядеть одну коварную, но горячо любимую им предательницу – «Милую бестию», так легко и своенравно «выплюнувшую» его из своих уютных недр, и оставившую без дома, без смысла, без любви….

Через некоторое время путники остановились на пороге, большого каменного дома, укутанного быстро сгущающимся туманом. Постучали массивным чугунным кольцом, о почерневшие дверные доски. Прошли вглубь большой неряшливой мастерской, застав именитого художника за работой. Затем, отрешенно наблюдали за бурной реакцией мастера, просмотревшего акварельные работы Лилу, и оставшегося в полном восторге от «способностей отрока».

Они, в этом маленьком ночном путешествии, как бы являли собой единый страдающий организм. Прекрасный юноша, брошенный своим отцом любовником. И посланный быть ему Помощником, граф, который всеми силами старался, но так и не мог искренне посочувствовать юноше, уже предчувствуя, что добром эта история не кончится.

– « Что же ты задумал маленький пидораст, – наблюдая за притихшим Лилу, думал он. – И что же, я все-таки сделал не так?»

ДИАЛОГИ:

– Бедный юноша, стал впоследствии известным художником? – прерывая тягостное молчание, поинтересовалась дама.

Ее спутник со вздохом отвел глаза и посмотрел в окно мерно покачивающейся кареты.

Через рваные клочья тумана, то тут, то там возникали мрачные силуэты кораблей. Вспыхивали и гасли блуждающие огни, высвечивая на миг лица собеседников.

– Нет! Не стал, – чуть помедлив, ответил мужчина. – Он вообще, ни кем не стал. Вернее стал – преступником и убийцей.

– Жаль, – почему-то не удивившись, отозвалась женщина. – Что же с ним произошло?

Она, чувствовала себя неуютно рядом с этим загадочным субъектом, показывающим ей живые картины, некой средневековой истории. В которой, как ни странно, и он сам принимал участие. Правда, был он там гораздо старше, имел изящные манеры и назывался графом Примиусом. В какой-то момент женщине показалось, что и она является участницей событий. Стоит на корме корабля. Смотрит в глаза диковатого на вид, неотесанного мужлана. Играет на лютне. Все это вызвало в ней неприятные, почти болезненные ощущения. От чего хотелось немедленно защититься: закрыть глаза, не знать, не чувствовать, не думать.

– Он убил тебя, – проник в ее сознание голос собеседника. – Убил! И, после того был посажен в тюрьму. В которой, собственно и покончил с собой, перепилив себе вены на запястьях острым камнем. Около его тела нашли портретный набросок , сделанный при помощи угля, и крови. На рисунке было талантливо и экспрессивно изображено лицо женщины, очень похожей на тебя и Маргагет, одновременно. Видно, парня, все же мучила совесть… После того, как он убил тебя…

– Убил меня? – не понимающим эхом отозвалась дама.

– Да, – Помощник подался вперед, пытаясь рассмотреть выражение ее лица, скрытое мраком, царившим внутри кареты. – Хора, ты и есть Маргарет. То есть, Маргарет – это прошлое воплощение твоей души. Здесь мы встретились с тобой впервые. Я был послан, помочь совращенному мальчугану развить и реализовать его дар художника. Но, я не справился и в какой-то момент, все пошло не так.

– Кем послан? – бесцеремонно прервала его излияния Хора.

– Это сложно. Объяснять не буду. И без того, для тебя много непонятного. Ты лучше не перебивай и дослушай.

Он вдруг запнулся, словно подыскивая слова, способные объяснить женщине положение вещей.

– Понимаешь, Именно здесь начало трагических событий, связавших несколько душ в сложный, кармический узел. Любовный треугольник, так сказать. И ты – одна из этих душ! Вот вы и тащите, теперь, за собой друг друга из воплощения в воплощение, заставляя мучится, и страдать себя и тех, кто оказывается рядом.

– Как я понимаю, душа Маргарет что-то сделала не правильно, если я в своей жизни так много страдала, – в раздумье произнесла Хора.

– Да! – оживленно ответил Помощник, радуясь тому, что женщина, наконец, начала проявлять заинтересованность.

– Ты, то есть, Маргарет, – была авантюристкой. Эдакая обнищавшая аристократка, промотавшая состояние покойного мужа, и выискивающая разные способы оставаться на плаву. Вот мы и встретились. Я предложил тебе, значительную сумму денег, за соблазнение капитана. Для того, чтобы беспрепятственно спасти талант, совращенного им юноши.