Владимир Корн - Счастливчик Леонард

Шторм все приближался, перечеркивая небеса молниями, но я сидел без движения и слушал Клер. Где‑то за нашими спинами топтались Блез с Головешкой и Гаспаром, не решаясь к нам подойти.

– Затем я увидела тебя в Торетто, подошла к тебе, и ты не узнал меня снова. И вот тогда я решила тебе отомстить. Конечно же не убить. Но сделать тебе так больно, чтобы ты хоть частично почувствовал, что чувствовала я сама. Я решила влюбить в себя Счастливчика Леонарда, дать ему надежду, а затем на его глазах оказаться в постели с кем‑нибудь другим.

А знаешь, что было дальше?

– Что? – глупо спросил я.

– Когда я поняла, что ты меня полюбил, то не смогла поступить так, как задумала. Ты оказался совсем другим – заботливым, нежным, чутким… А главное – совсем не подлым.

– Ты отомстила мне с другими. С Альбертом и с теми… кто там у тебя еще был? Ты сама мне ими хвасталась.

– Не было у меня никаких других мужчин, кроме тебя, Лео.

Порыв ветра принес такую прохладу, что девушка зябко поежилась.

– Знаешь, что ты говорил, когда я напялила тебе на голову ту кастрюлю?

– Всегда хотел узнать, но ты ни разу не пожелала мне ответить.

– Ты говорил, что любишь меня больше жизни, что боишься потерять, и голос у тебя дрожал так, будто ты сейчас расплачешься. Ты говорил совершенно искренне, с этой штукой на голове вообще лгать невозможно. Но я до сих пор не могу понять: почему так произошло при нашей первой встрече в Котембу?

Почему так произошло? Я отлично помню тот день, праздник, когда веселящийся народ будто сходит с ума и зачастую позволяет себе такие вещи, мысли о которых в обычные дни старательно пытается выгнать из головы.

И девушку Рейчел запомнил на всю жизнь. Вкус ее губ, запах ее волос… Но и только. Я и голоса‑то ее толком не слышал, настолько вокруг было шумно. А потом, когда мы уединились, мы говорили шепотом, опасаясь, что нас найдут остальные из нашей компании и помешают нам остаться наедине.

Почему я прошел мимо тебя на следующий день и не узнал? Потому что в тот раз в Котембу я попал почти ослепшим. Я, чье зрение смело можно назвать даром богов и которым я так гордился, не видел практически ничего! Лишь день отличал от ночи, а вместо людей перед глазами у меня были видны только смутные тени. И виной тому стекляшка, которую не так давно я наконец посоветовал Головешке безжалостно выкинуть. Когда‑то я выдрал ее из какого‑то то ли механизма, то ли прибора Прежних и частенько ею пользовался. Пока однажды не наткнулся в подземелье на комнату, где света оказалось так много, что в моих глазах он почти померк. Помнишь ли ты, как смеялась над моей неловкостью, когда я опрокинул столик в комнате, где мы провели с тобой нашу первую ночь? Но как мне было сознаться в своем недуге: кому нужен полуслепец?!

Почему я исчез на следующий день? Не поверишь – я потерялся. Потерялся в шумной, веселой толпе и стоял в ней, пока меня не обнаружила Нессия. Та самая женщина, которая вела меня под руку, когда ты нас увидела. Уж ты‑то могла бы ее и признать – знаменитую целительницу Нессию. Она приехала в ваш город на праздник, и именно она смогла вернуть мне зрение.

А как я искал тебя, когда снова мог пересчитать все перья на крыльях орла высоко в небе – кто бы только знал! Но что я о тебе помнил? Имя, запах волос да вкус твоих губ. Когда ты подошла ко мне в Торетто, почему‑то мне подумалось, что если Рейчел все же отыщется, она будет выглядеть именно так. Ну а затем Рейчел стала мне совсем не нужна, потому что у меня появилась Клер – девушка моей мечты. Теперь скажи: во многом ли я виноват?

– Лео, ну так что же ты молчишь?..